Мэй vs Хорн
Шрифт:
Я целую его в шею, проводя языком ниже и чётко отличая его запах от всего остального, его жар, его энергию, которая как будто бурлит под кожей и готова вырваться наружу. Лукас пытается мягко отодвинуть из последних сил и понять, что происходит, но я не даю ему шанса это сделать. Снова и снова туманя его рассудок, считаю, будет достаточно для того, чтобы больше у него не было вопросов. Впиваюсь в его губы с одной целью — сделать нас едиными.
И Лукас наконец отступает от своей правильности. Его, как и меня, обуревают чувства. Он тянет меня за собой, вставая с кровати, не разрывая поцелуй. Когда мы встаёт, он отрывается от губ и смотрит сверху
На пол летит лиф, его поцелуи проходятся по линии позвоночника, всё ниже и ниже, а вместе с этим я теряю последнюю часть своего гардероба, когда он всё ещё в одежде. Он касается ягодиц, снова поворачивая к себе. Его пальцы легко касаются там, ощущая влагу.
— Лорин, что ты со мной делаешь? — он утыкается в живот лбом, произнося это шёпотом.
Одной рукой я поднимаю его подбородок и прошу подняться. Он снова и снова касается моего тела, пока его губы не находят мои, а я снимаю с его плеч рубашку. Когда мои руки касаются ремня и низа живота, он напрягается, закусывая мою губу. Я снимаю штаны и боксеры с него, он перешагивает через остатки преград. Я толкаю его на кровать, оказываясь сверху.
— Женщина многих талантов? — улыбается он.
— Лукас, заткнись! — говорю я, медленно садясь на него. Он мягко помогает мне, придерживая ягодицы. По его лицу пробегает тень наслаждения, когда я слегка двигаюсь, опираясь на его грудь. Чувство неловкости отходит на задний план, потому что я люблю Лукаса и пусть он видит меня такой, какая я есть. Ещё пара движений, но Лукас прерывает меня, садясь и мягко усаживая рядом.
— Так не пойдёт, — он встает и копается в тумбочке находя презервативы. Натягивает, пока я рассматриваю его подкаченные ягодицы. — Ну, всё, я готов.
Он снова ложится на кровать, раскидывая руки в разные стороны.
— Можешь продолжать, — я уже готова его пихнуть, но он садится и целует в губы. Кажется, что поцелуй длится вечно, мягко тянет за собой, шепча. — Я хочу видеть тебя, когда ты произносишь моё имя.
— Очень самонадеянно, Райан Гослинг.
<center>*** ***</center>
Он засыпает сразу после того, как притягивает к себе, обнимает большими руками и собой, словно коконом. Я прижимаюсь к нему так тесно, насколько возможно, чувствуя, как он постепенно остывает после секса. По влажной коже проходится ветер, и примерно через полчаса я ворочаюсь, чтобы выбраться. Это выходит не с первой попытки, потому что Лукас как цепляется за меня.
Дохожу до стены и из моего перенесенного чемодана я достаю небольшую коробку, кладу её на пустующую сторону кровати и письмо сверху, которое всё объяснит Лукасу. По крайней мере, я старалась это сделать.
Надеваю обычную одежду, захватываю документы и билеты, которые купила пару дней назад. На новый телефон очень вовремя приходит сообщение о том, что денежные средства, о которых говорил отец и бабушка Мина, переведены. От указанной суммы глаза ползут вверх — тем лучше.
В дверях я в последний раз оглядываюсь на спящего мужчину,
Спускаюсь по лестнице и, проходя холл отеля, я набираю номер, который пришлось отыскать за определённую сумму.
— Алло?
Глава 15. Лукас Мэй. Чудо
Прошло уже три месяца и пять дней, как Лорин исчезла. Хотя можно ли назвать это исчезновением? Скорее уж — побегом. Ну и заварила она кашу, прям как в фильме «Сбежавшая невеста», только вот она уже стала женой.
Спустя столько времени я чуть легче переживаю воспоминания о тех событиях, но без надобности к ним не возвращаюсь. Припоминаю частями, которые не связаны с тем, как она растоптала моё доверие, мои чувства, моё сердце… Ведь ко всему прочему, я действительно успел не только влюбиться в Лорин, а по-настоящему полюбить — мне никто не был нужен. В ней как будто было всё, что нужно — строптивость, юмор, начитанность, красота, которую она скрывала, и доброе сердце. Чёрт возьми, я успел понять, что и её сердце успело оттаять, ведь поцелуи и ласка после свадьбы… К чему тогда это было? Неужели только для того, чтобы я потерял бдительность?
Если так, её план был жесток. Но до сих пор вызывает улыбку одно событие. Смотрю на часы — ещё есть немного времени, поэтому закрываю глаза, уже предвкушая историю. Потеряет ли она когда-нибудь своё очарование и приятный вкус мести?
Вылетаю из сновидений из-за гневного стука в дверь. Такое чувство, что это делает не один человек. В первую очередь оглядываю комнату, потому что рука не находит Лорин, которая должна спать со мной рядом, более того — в моих объятьях. В душе закрадывается некоторое сомнение о том, зачем было бы ей уходить.
— Лукас! Живо открой эту чёртову дверь, или я её выломаю! — раздраженный голос Кеннета тоже не очень-то располагает к тому, чтобы сделать, что он просит, или прояснить ситуацию.
Встаю с кровати и замечаю на краю коробочку и письмо на ней. Уже хочу протянуть руку и рассмотреть поближе, дверь снова содрогается, словно в приступе эпилепсии.
— Лукас! Я не буду повторять третий раз! — что-то подсказывает — он не шутит. И с этим огнём конкретно сейчас лучше не играть. Хотя он это и заслуживает.
Я стягиваю простыню с кровати и обматываю вокруг бёдер. Проходя к двери, замечаю, что Лорин нет и в ванной, она бы наверняка вылетела из неё пулей и крыла моего брата всеми известными ей «ласковыми».
Открываю дверь. Рука Кеннета, занесенная для очередного стука, останавливается, и он резко хватает меня за горло, толкая внутрь комнаты, второй рукой закрывает дверь. Больно сжимает гортань так, что я с трудом дышу. Не удаётся стащить его руку, но он сам отпускает и впечатывает в стену.
— Это твоя идея, да? Решил вот так отблагодарить? Надо было тогда всё сказать отцу, чтобы тебя в интернат сдали, а лучше — убили, — его руки снова направлены в мою сторону, но я уклоняюсь. Ему не удаётся схватиться, чтобы оставить свои отметины на новом человеке.
— Я не понимаю, о чём ты сейчас говоришь.
Он настолько заведён, что ходит из стороны в стороны, запуская руки в тёмную шевелюру. Я понимаю, что он безумен, но не до такой уж степени. Или случилось что-то, что его подкосило, но он же всегда такой аккуратный и идеальный.