Между ангелом и бесом
Шрифт:
Перед ними раскинулась равнина. На горизонте темнели горы. Там, где равнина переходила к горам, примостился Последний Приют — темными точкам виднелись дома.
А по небу к поселку стремительно летела метла. Ведьма спешила к людям, туда, где можно будет оставить ребенка. Гризелла точно знала, что Непобедимая не усидит дома и поедет встречать сына.
Внизу, по серо-желтой дороге, скакал галопом Тыгдынский конь.
— Он не навредит? — забеспокоился счастливый отец.
— Нет,— послышалось за спиной. Друзья обернулись —
— А Гризелла все равно молодец,— невпопад похвалил ведьму восхищенный Бенедикт.— Как она вовремя!
— Не увлекайся, нашел кому дифирамбы петь,— проворчал отшельник, восстанавливая дыхание после быстрой скачки.— Она с вас сдерет по полной программе — и за помощь, и за время, и за моральный ущерб. Она еще молоко потребует за вредность. Потому как работа пыльная.
Ангел только повел плечами, а черт весело рассмеялся.
—Да сколько бы ни насчитала — за такую помощь отдам и приплачу еще! Сын он мне или не сын?
— Ой, сейчас расплачусь,— старик состроил рожу,— от умиления. И откуда, скажите, такая отцовская любовь прорезалась?
— Я ему ремня обещал дать,— ответил Гуча, разглядывая маленькую точку в небе и блаженно улыбаясь,— а я всегда выполняю то, что обещал.
— Интересно, а где Тентогль?
— Какая разница, ангелок? — отмахнулся Гуча.— По мне, так пусть хоть сквозь землю провалится.
— Помогите,— услышали они вопль, полный ужаса.
Все оглянулись — не в добрый час Чингачгук пожелал аферисту провалиться. Тентогль, оказывается, был рядом. Он перелезал через завал, но земля под ним вдруг задрожала, камни разошлись, и несчастный обманщик рухнул вниз.
Ангел кинулся на помощь.
— Стой! — закричал черт, но не успел остановить друга.
Тот подбежал к трещине и протянул вниз руку.
— Держись,— крикнул он, что Тентогль быстро и исполнил.
То ли мошенник был слишком тяжел, то ли у Бенедикта оказалось маловато сил, то ли ему, как всегда, не повезло, но вместо того, чтобы спасти несчастного, спаситель сам провалился следом. Когда Гуча и Самсон подбежали к злосчастной яме, оба пострадавших были глубоко внизу.
— Веревка нужна, у меня в торбе есть, сейчас принесу,— сказал Гуча, но не успел он сделать и шага, как трещина разошлась еще шире.
Когда смолк грохот осыпающихся камней и земля перестала двигаться, у ямы остались только обезумевшая лягушка и отшельник. Старик отошел подальше от опасного места, чтобы не повторить судьбу своих спутников.
Сверху спикировала метла, и Гризелла, совершив
— Что, опять влипли в историю?
— Опять,— проревела лягушка.— Они провалились! Гуча сказал Тентоглю, чтобы тот провалился а вышло, что сами-и-и...
— Вот так всегда,— проворчала ведьма.— Не желай другому того, чего не хочешь для себя! Что делать будем?
— А что делать? — Аминат отошел еще на несколько шагов.— Какой памятник им поставить, пусть их жены да матери решают!
— Какой памятник?! Что ты несешь?! — возмутилась лягушка.— Может, они там еще живы! Надо спуститься и помочь им.
— Мертвы,— уверенно ответил отшельник,— как есть мертвы! Так упасть и остаться живым? Невозможно!
— Почему? — спокойно спросила Гризелла.
— Потому что так не бывает!
— Смотрите! — воскликнула лягушка, показывая на край разлома.
Тонкая змейка выползла из трещины и сверкнула серебряной чешуей. Ее изумрудные глазки посмотрели на присутствующих и замерли, остановив взгляд на Гризелле.
— Шшкорее,— прошипела змейка,— держите! Шшегодня я вмешшшшто веревки понадобилась! Шейщас я окаменею, а вы тяните!
Ведьма подскочила к змейке и смело взялась за нее, сжав руками у головы, лягушка тоже схватила живую веревку лапами.
— Тяните,— прошипела змея, выпучив от напряжения глаза. Кваква и Гризелла потянули.
— Сил не хватает.— Ведьма оглянулась и заметила удирающего со всех ног отшельника.— Ты куда, там же мальчики, им помощь нужна!
— Вот и помогайте, а меня это не касается!
— Аминат, помоги! — снова крикнула Гризелла. Серебряная веревка до крови врезалась в ладони, ноги скользили, и казалось, сейчас спасатели тоже рухнут вниз.
— Я в ваши дела не хотел лезть, втянули меня, теперь как хотите, так и вытягивайте.
— Там же сын твой! Тентогль!
— Он уже взрослый дяденька, знал, куда лез!
— Трус!!! — вскричала ведьма.
— Я не трус! — Отшельник на минуту остановился. — Это несправедливо!
— Что?
— Только они трое в яме погибнут, или вдобавок еще и мы трое сгинем в ней, есть разница?
— Ты же сильный, мы вытянем! — крикнула лягушка. Ее задние лапы были уже на самом краю провала.
— А вы можете мне дать гарантию, что я туда не свалюсь? — вскричал отшельник.— Что мы спасем их, а не какое-нибудь чудовище подземное, которое парней уже слопало и теперь нас захотело? Вы можете дать мне гарантию?
— Трус! — прошептала ведьма, но старик услышал, несмотря на увеличивающееся расстояние.
— Я не трус,— крикнул он, — я рационал! Я мыслю логически, а согласно логике — погибать за компанию глупо!
И Аминат побежал. Ему захотелось оказаться где-нибудь подальше, там, где тихо и спокойно, где никто не тревожит, не пытается склонить к риску. Где к нему не будут приставать с такими глупостями, как любовь, дружба, взаимовыручка.