Между честью и истиной
Шрифт:
Услышав рассыпанную горсть имен - полузнакомых, благодаря Женьке, и прокатившихся по сознанию, как жемчуг по ткани, Дейвин рассмеялся:
– Откуда ты все это знаешь, чудовище?
– ему было легко и приятно с ней.
Полина опять пожала плечами:
– Да я тут все детство тренировалась, сколько раз об эти камни спотыкалась на бегу, видела, как стелу ставили даже. И помню цветы на годовщину похорон Чернова на этих круглых плитах. Вот и к слову пришлось. У этого памятника судьба примечательная неспроста, вот слушай. Через девять лет после события расстояние, от которого сходились дуэлянты, было отмечено на земле двумя каменными тумбами, довольно высокими. А эти камни - новодел и стоят на другом месте. Тумбы
– Я знаю, - Дейвин прервал ее рассказ, желая избежать упоминания про революцию.
– Хорошо, - кивнула она.
– В начале шестидесятых годов памятные знаки на месте дуэли восстановили, но сделали их сильно меньше и сократили расстояние между ними до дистанции между барьерами.
Маг подошел к ближайшему каменному диску. Второй был близко, слишком близко, но граф решил проверить. Шаг, другой, пятый... десять... двенадцать. Вот он, второй диск из гранита, прямо под ногой. Половина расстояния между ним и первым, от которого Дейвин шел, не была равна восьми шагам. Даже шагов людей Нового мира выходило никак не больше шести. Дейвин хорошо знал, что Полина не имеет привычки врать - да и зачем бы ей теперь? Вероятнее всего, она рассказывает так, как ей сказали, а говорили наверняка на основании записанных условий дуэли. Секундантом, блюстителем честности поединка, был нечестный человек, который растравил ссору и погубил друга детства, почти родственника. Камни раскрывали удивительное прошлое. И чтобы его увидеть, не нужно было никакого второго зрения: просто посчитай шаги и прочти источники - ну или послушай того, кто их читал, неважно. Да, памятник был переустановлен, но здешние мертвые способны настоять на своем, это Дейвин выучил в начале сентября очень хорошо. Так что, скорее всего, сами участники событий и указали, как должны лежать эти диски. И неважно, что со дня их поединка прошло полторы сотни лет - а может, и больше. А уроженка края продолжала рассказывать, как именно мертвые передавали живым свою волю, не видя в этом ничего удивительного.
– Директор библиотеки института выкопала эту историю из архивов, организовала свое руководство, те пошевелили ректорат - и в восемьдесят восьмом году в присутствии внуков и правнуков Чернова был установлен памятный знак, вот эта стела.
Дейвин замер на плоском камне, услышав это. В присутствии внуков и правнуков, свет небесный. Значит, брат умер за честь сестры уже женатым и имея детей, под нажимом своего друга детства. И это в условиях, когда мать его детей полностью зависела от него. Какой же кошмарный бред. Какие же сказочные мерзавцы стравили между собой этих двух несчастных молодых людей.
Полина повернулась к гранитной плите и прочла вслух:
– Десятого сентября тысяча восемьсот двадцать пятого года на этом месте состоялась дуэль члена Северного тайного общества Константина Пахомовича Чернова с Владимиром Дмитриевичем Новосильцевым. Секундантом Чернова был Кондратий Федорович Рылеев. Похороны Чернова вылились в первую массовую демонстрацию, организованную членами Северного тайного общества, декабристами... о-опа.
На последнее слово Дейвин повернулся - и очень вовремя: фавн высунул голову из-за памятника. Полина не отшатнулась, как сделал бы нормальный человек на ее месте, а повернулась к нему всем телом, как будто хотела его рассмотреть. Последнее слово и было ее реакцией на появление твари. Дейвин отреагировал мгновенно. Поражающее заклятие полетело в фавна одновременно с криком "в сторону!", адресованным Полине. Она сообразила, что будет, чуть не раньше, чем услышала его, наклонилась как-то вбок и кувырнулась через локоть прямо ему под ноги. Маг добавил твари еще пару огненных апельсинов в нос и пошел убеждаться, что слизи нигде не осталось. Гранитная стела, к счастью, не пострадала,
– Ты в порядке? Не испугалась?
Она, все еще сидя на земле, отрицательно помотала головой, не говоря ни слова. Из ее глаз выкатилась пара слез одновременно, и капли побежали вдоль носа к углам рта. Нет, не в порядке, нет, не испугалась. Просто очень больно. Дышать, шевелиться, говорить... Ну конечно, ведь еще пяти дней не прошло, как ее отпустили из госпитальной палаты.
– Ты что, просто отпрыгнуть не могла?
Щурясь от боли, она выдохнула:
– Н-нет, смысла не было, - она вдохнула, закусив губу, и вторым выдохом закончила.
– Я тебе потом покажу.
– И через вдох добавила.
– На крытом стадионе, если пустят.
Он неодобрительно покачал головой, почти копируя ее жест.
– Вы тут все сумасшедшие. Ты можешь встать?
– Ага... ща, погоди секунду...
Секунда продлилась минут, кажется, восемь. Не меньше. За это время Дейвин успел позвонить в Институт гриппа, ветконтролю и Асане, проверить Зрением ближайшую к дороге часть парка и выяснить, что больше тварей нет, по крайней мере поблизости. Потом Полина наконец отдышалась и, не заметив протянутой ей руки, поднялась, опершись о каменный диск. Это не было попыткой его обидеть, но... Ящеру бы в глотку эту ее самостоятельность. Встав, она отряхнула руки и вытерла их о свою многострадальную юбку самым крестьянским жестом.
– Я его так и не рассмотрела.
– Пусть это будет самое большое твое огорчение наступающей зимы, - ответил он.
– Стой спокойно, я посмотрю, не попали ли на тебя брызги.
– Вот именно, - хмыкнула она.
– И не надо меня руками трогать до обработки.
– Я уже проверил. Ты в порядке. Землю с твоей одежды я тоже убрал, надеюсь, ты не против, - съязвил он, не удержавшись.
– Спасибо тебе, - кивнула она.
– Я думаю, ветконтролю меня показывать не стоит, раз все чисто.
– Да, пожалуй, я с ними сам объяснюсь. Знаешь что? Пойдем-ка в машину.
Открыв салон, маг увидел, как его спутница уверенно садится в центр заднего сиденья, безошибочно выбрав место, с которого увидеть и тем более узнать ее, не заглянув намеренно в салон, будет невозможно. Закрыв двери салона, Дейвин пошел встречать ветконтроль, размышляя о поведении Полины.
Она не проявила ни страха, ни зависти, увидев в действии боевые заклятия. И даже не пыталась отказать событию в существовании. Удивительно гибкий и прочный ум, подумал Дейвин. Даже для местных это редкость.
Он объяснился с ветконтролем, оставил их ждать отряд Охотников и вернулся к машине. Полина сидела, откинувшись на спинку сиденья, и задумчиво смотрела куда-то за лобовое стекло.
– Полина?
– окликнул он негромко.
– Здесь я, - отрешенно откликнулась она.
– Мы закончили. То есть я закончил, а они работают. Пересаживайся ко мне вперед, так будет удобнее разговаривать. Ты почему не испугалась?
– А надо? Ах, ну да, страшная-ужасная магия, - тон ее был похож на усмешку, но она осталась серьезной.
– Знаешь, фавн - это правда страшно, но я надеялась, что ты не оставишь меня страдать и убьешь быстро в случае чего.
– Гм... Мнда... А его почему не испугалась?
– Я его видела в первый раз, и он так неожиданно высунулся...
– помолчав, она добавила.
– Спасибо, кстати. Я загляделась и не поняла, что надо бы убраться. От него слишком странное впечатление.
– О чем ты думаешь сейчас?
– Не то чтобы он не мог узнать это сам, но...
– О том, что хочу курить. Но я уже тридцать лет не курю. И еще о том, как быстро ветконтроль приехал.
– У них все причины торопиться - это первый оборотень на этом берегу Невы.