Между честью и истиной
Шрифт:
– Ну и что?
– не понял Рудой.
– Пока они не пытаются власти указывать, как делать свою работу...
Граф коротко мотнул головой.
– Остановись. Дважды герои края, понимаешь? И первый раз как раз именно по той причине, которую ты только что назвал.
– Ясно, Дэн, - вздохнул подполковник.
– Ну что, пойдем смотреть наше бомбоубежище?
– Оружие все-таки возьми, - посоветовал маг.
– Протокол есть протокол.
Проходя по бомбоубежищу в ослепительном свете созданного Дейвином магического шара,
– Дэн, а дикари - это не личная охрана наместника? Вот эти, на эльфов похожие?
– Они, да, - подтвердил сааланец.
– Они же такие... плюшевые, - удивился Иван Кимович, - совсем не выглядят жестокими.
– Иван, ты сегодня спать планировал?
– самым светским тоном осведомился Дейвин.
– Хочешь сказать, что можешь меня чем-нибудь удивить? Вот после фауны?
– хмыкнул подполковник.
– Это вопрос или просьба?
– уточнил граф несколько прохладным тоном.
– Я хочу это знать, - подполковник упрямо наклонил голову.
– Как человек или как стража края?
– уточнил граф.
– Дальше не понесу, - пообещал Рудой.
– Слово офицера.
– Зачем тебе?
– пожал плечами да Айгит.
– Это не про них. Это про тебя. Я хочу знать, с кем имею дело, - объяснил безопасник.
– На девятый год знакомства?
– хмыкнул Дейвин.
– Очень вовремя, да... Но сначала протокол, Иван. Потом все частные разговоры. Потому что порядок, его ящерова мать, начинается с выполнения регламентов, не пренебрегая мелочами.
– Хорошо, Дэн. Пошли подписывать. Только ты же уйдешь сейчас и на вопрос отвечать не станешь.
– Приходи к девяти вечера в Адмиралтейство. Там поговорим. Я до этого времени успею закрыть район и отчитаться. Но Иван, я тебя предупредил: это может быть неприятно.
Тот вечер Айдиш провел у досточтимой сестры по обетам. Его очень тревожило многое из уже случившегося и происходящего прямо сейчас, и ничего из этого он не мог обсуждать с князем.
– Айдиш, обстоятельства и правда непростые, но ты так беспокоишься, что я хочу спросить, что ты опасаешься потерять. О чем твои сожаления?
– Репутация Академии, Хайшен. Ведь треть всех присланных, не считая казненных, замазана в недопустимом. И часть оставшихся в Исанисе - участники схем, определяемых как работорговля. Слишком большая часть, чтобы казнить и забыть. А, и еще подлоги, подделка документов и взяточничество.
– Я знаю, Айдиш. Разумеется, я не рада этому, но истина прежде всего.
– Я боюсь, досточтимая сестра, за будущее Академии. Интернаты для детей, наделенных Даром, монастыри, обучавшие взрослых - ведь это все теперь под угрозой. А последняя идея князя...
– Айдиш вздохнул, болезненно поморщился, скорбно покачал головой.
– Я просто не представляю, Хайшен, как разговаривать об этом с ним. И с детьми, кстати, потому что они ждут чуда, а получат мучительную смерть.
– А, инициация
– Уже ждут чуда, значит, с ними кто-то успел поговорить, Айдиш?
– Досточтимая сестра, ты, видно, забыла, что такое дети. Они сами все увидели и поняли. Князь не пошутил, когда упомянул мальчика, изводящего графа Дейвина просьбами с осени. И знаешь что?
– Что, Айдиш?
– Ему не нужен Дар для себя. Он просит за друзей. Например, за того, кто осенью сломал себе руку, целясь разбить лицо насмешнику, глумящемуся над Искусством и магами.
Хайшен вздохнула, собираясь с мыслями, и после паузы ответила:
– Это еще не произошло. Когда случится, тогда и примем решение. Сейчас мы будем думать о том, что уже перед нами, досточтимый собрат.
– Хорошо, Хайшен. Я сосредоточусь на насущном, - скорбно сказал Айдиш. И про себя решил, что с этого дня он, пожалуй, не отвечает за честное имя Академии больше, чем ему позволяет его пост и его опыт.
Вечером Иван Кимович пришел в Адмиралтейство, как и было условлено, назвался на проходной гвардейцу и был сопровожден в кабинет графа сразу же. Входя в коридор, подполковник оглянулся в холл и заметил, что место его провожатого уже занято следующим гвардейцем из дежурной смены.
– Ну что, - спросил Дейвин, отодвигая ноутбук, - чай или сразу к вопросам?
– Давай сперва чаю, - кивнул подполковник.
Дейвин некоторое время повозился с кулером, термопотом и заварочными кружками, потом вынул из заначки печенье, уже из новых поставок, через Айриля, сказал: "Ну, прошу к столу", - и сам присел в небольшой чилаут, оборудованный около окна с видом на Неву и заснеженный парк.
Подполковник присоединился.
– Это ведь не из спецраспределителя, Дэн?
– задал он вопрос, дегустируя печенье.
– Точно, - кивнул да Айгит.
– И не наше. Местное, с "Ключика". Делают, кажется, в Луге.
– Скандал ведь будет, а, граф?
– Почему будет?
– улыбнулся Дейвин.
– Уже полыхает. Ты ее интервью в "Невской газете" читал?
– Слушай, не успел, - огорчился подполковник.
– Внук заболел, всем домом вокруг скакали, чтобы только бронхита не было. Потом вызвали вашу целительницу, вроде обошлось, но без школы он остался до февраля.
Дейвин сочувственно кивнул.
– Хочешь прочесть?
– Не откажусь, - согласился безопасник.
Дейвин не спеша поднялся, набрал в поисковике нужную строку, открыл статью в новой вкладке.
– Вот, читай.
Иван Кимович некоторое время вчитывался. Дейвин глядел в окно, на Неву.
– Скверно отвечает, Дэн. Как прощается.
– Иван, ты знаешь, чем именно она болела?
– Официальная версия вроде простуда, - ответил подполковник, не отрываясь от экрана.
– Официальной версии нет, Иван., - не поворачиваясь, ответил граф.