Между прошлым и будущим
Шрифт:
– Хорошо.
Он изобразил нечто, похожее на смех:
– С их стороны было крайне неразумно восставать против того, кто управляет всеми коммуникациями.
– Двери можно взорвать, и... прошу прощения, но, полагаю, что и вы не так уж неуязвимы.
– Знаю, леди. Но у меня останется крайнее средство - как вы говорите, "большой бабах". Ваше спокойное бесстрашие кое-чему меня научило. Впрочем, я заболтался. Поторопитесь, леди.
– Благодарю вас, господин президент. Удачи.
– Вам того же, леди.
Выбраться без единого выстрела, увы, не получилось. Но солдаты Анклава все еще пытались
Пулеметы на вышках, окружающих штаб тоже оказались выключены, и я уже всерьез начала было надеяться уцелеть, как с неба шарахнула еще одна очередь, прошив и без того уже изрешеченную броню (впрочем, не будь ее, я не одолела бы и половины пути).Я взвыла, рванула вперед, используя моменты, пока адреналин пытался выжать из тела то, на что оно в принципе не было способно. За спиной грянул взрыв, меня швырнуло, и стало темно.
Приходить в себя всегда мерзопакостно. Но вдвойне мерзопакостно, открыв глаза, обнаружить над собой зеленую морду. Руки помимо воли дернулись за оружием.
– Не бойся. Это я. Фокс.
– Кто?
Черт, оказывается, болит голова... и тошнит. Кто он такой и почему "не бойся"? Впрочем, бояться сил уже не было. Думать тоже.
– Ну, я. Фокс.
Объяснил, называется. Вообще, большинство мутантов являло собой иллюстрацию поговорки про то, что когда есть сила, ум необязателен. Но... я таки заставила себя вспомнить. Там где я искала этот чертов Г.Э.К.К, в заброшенном убежище, которую потом кто-то превратил в лабораторию, достойную нового доктора Менгеле. Я нашла его в одной из комнат и - ну да, законченная идиотка - не смогла выстрелить в безоружного, просящего пощады. Несмотря на то, что этот безоружный при желании скрутил бы мне голову без малейшего усилия.
Его звали Фокс, он не помнил, кто он и откуда, и как долго живет здесь, боясь вылезти на поверхность. Питался он консервами, сложенными "там, где радиация" - видимо поэтому покидавшие лабораторию их оставили, а мародеры потом не тронули. Фокс казался умнее большинства мутантов - хотя бы потому, что знал про радиацию и то, что сам к ней нечувствителен, но откуда он это знал - не помнил никак. И, самое странное, он не был агрессивен - большинство зеленомордых кидаются с пушкой на любого, непохожего на них. А этот почему-то напомнил мне выброшенного на улицу ребенка, который успел усвоить, что люди бывают плохие и хорошие, но еще не выучился сперва огрызаться, а потом уж выяснять, с кем на этот раз имеет дело, и тянется к любой, даже самой мимолетной ласке. Он и умом напоминал ребенка лет пяти-семи, улыбчивого и абсолютно бесхитростного.
Мы договорились: он обыщет ту часть убежища, в которую я не могла сунуться из-за радиации, а я провожу его туда, где он сможет жить "среди людей, и чтобы нее стреляли". Думаю, в общине беглых рабов, что поселилась в мемориале
Я попыталась сесть - зря, перемена положения тела, похоже, окончательно вывела из равновесия и без того готовый взбунтоваться организм - меня вывернуло. Лучевая болезнь или сотрясение мозга? И сколько времени прошло со взрыва?
Я поискала взглядом свои вещи, только сейчас заметив, что брони на мне нет. Фокс снял? ладно, это потом, сейчас главное - дозиметр. Цифры показывали норму. Значит, сотрясение. Кажется, два-три стимпака у меня оставались...
Я ошиблась - стимпак был только один, и лучше стало ненамного. Ну, хоть что-то, глядишь, еще получится поспать и будет... нет, совсем хорошо не будет, к врачу придется зайти в любом случае. Будет терпимо. И если по дороге не нарвусь на очередное приключение, будь они неладны, то можно будет считать, что легко отделалась. Не к добру это, ох, не к добру. С другой стороны, а что в этом мире к добру?
Слабость осталась и по-прежнему мутило, но уже не настолько, чтобы выворачивало при малейшем повороте головы. Теперь можно и разобраться, откуда этот мутант свалился на мою голову. Именно это я у него и спросила.
– Я шел за вами. Когда появились эти люди, я испугался. И спрятался.
– Потупился Фокс.
– Потом пошел следом. Прятался. Дошел до забора, и не знал, что делать. Потом слышу, стрельба, крики, и как бабахнет!
– Дальше?
– Я думал, ты была внутри, когда взорвалось. Мне было очень тебя жалко - ты добрая. Думал, придется идти обратно. Решил оружие поискать. Вон, смотри, что нашел.
– Он указал на здоровенный ручной пулемет. Я бы такой даже пытаться поднять не стала.
– А то в меня все стреляют, как увидят. Теперь я тоже могу в ответ стрелять.
– Только попробуй.
– Пробурчала я.
– Я очень-очень осторожно постреляю, хорошо?
Ну, и что прикажете с ним делать?
– Фокс, стрелять можно только в очень плохих людей.
– Тогда ты мне покажешь плохих людей, и я в них постреляю.
– Договорились. Что было дальше?
– А потом я увидел, как на земле лежит человек из этих, которые прячут лица. Решил посмотреть, какие они там, такие же как все люди, или может нет. А там оказалась ты. Снял с тебя все эти штуки, чтобы увидеть, ранена ли ты.
Да, повезло, что отделалась сотрясением. Повреди я позвоночник, после того как этот добрый самаритянин вытащил из брони могла бы и вовсе паралитиком остаться.
– Вот... У тебя кровь шла. Поставил этот укол, который делают, чтобы вылечиться. Кровь течь перестала, а ты все равно спала. Ну, я спрятался тут в овраге, и стал ждать, когда проснешься.
– Понятно. Спасибо, Фокс.
Он просиял:
– Я все сделал правильно?
– Да, ты все сделал правильно.
Я огляделась. Смеркалось. Пробираться в кромешной тьме по оврагам и буеракам - то еще приключение. Но и ночевать здесь тоже чревато. Хотя... я выругалась. В силовой броне есть инфравизоры. Нет, совсем мозги отшибло.