Мгновения жизни
Шрифт:
Он демонстративно отвернулся к окну, всем видом показывая, что совершенно не желает общаться, а Фиона, напротив, усмехнулась, искоса наблюдая за сыном своего покойного любовника.
Тобиас, по её мнению, был не слишком уж красив, но сила и даже некая властность, коей от него веяло, очень возбуждала. Правда, кольцо на левой руке сперва несколько смутило девушку, но, немного подумав, она решила, что сын наверняка должен был перенять хоть толику папиного характера и значит, совершенно не откажется от легкого приключения.
Дом, у которого она остановила машину менее всего ассоциировался
– Нравится? – довольно окидывая взглядом строение спросила Фиона, и, соблазнительно изогнувшись, заплела волосы в высокий пучок.
– Не знаю, - пробормотал Тобиас, но тут же взяв себя в руки, надел на лицо маску безразличия, - дом как дом, надо посмотреть, что внутри, - сказал он и отворив тяжелую кованную калитку, легко ступил на теплую от солнца плиточную дорожку. – Благодарю за заботу.
Но Фиона не думала уходить, и, проворно проскочив следом, по-свойски взяла Тобиаса за протянутую для прощания руку.
– Ну тебе же еще и осмотреться надо, - промурлыкала она, сексуально облизнув его средний палец и пошло глядя в глаза, - могу показать где спальня.
– Я тоже много чего могу показать, - мягко произнес Тобиас, борясь с внезапным приступом тошноты и вытирая руку о карман брюк, - к примеру, могу показать яд, действие которого большинство врачей спишет на досадный случай гастроэнтерита. Есть желание? – мило улыбаясь он с удовлетворением смотрел, как бледнеет лицо женщины и как она, видимо неосознанно, слегка пятится обратно к калитке.
Конечно Тобиас блефовал и будь Фиона более дерзкой и согласись посмотреть, ему бы ничего не оставалось как сорвать растущий у их ног сорняк и объяснить процесс извлечения яда.
Занятый мыслями он не заметил, как она сходила в машину за зеленой папкой и с силой ткнув её в свободную от дорожной сумки руку, удалилась , злобно оскалившись и под конец обозвав козлом.
– Было приятно пообщаться, - все также мило улыбаясь ответил на выпад Тобиас и позволил себе расслабиться только тогда, когда машина мисс Хайд скрылась за поворотом.
Еще раз оглядевшись, со вздохом, он толкнул массивную дверь и вошел внутрь. Дом встретил его смесью запахов алкоголя, табака и, как позже понял Тобиас – формалина. Первые два аромата вопросов не вызывали и были скорее привычными, а зная причину смерти – даже понятными, а вот формалин, напротив вызывал слишком много вопросов. Зная привычки своего отца, Тобиас очень хорошо помнил, как тот оттирал руки едва ли не до царапин, если работал с этим веществом, ненавидя приставучий запах.
Первоначальным планом было осмотреть дом и после, чувствуя себя в большей безопасности и зная, что и как, разобраться с документами, но запах заставил Тобиаса изменить решение. Подчиняясь обонянию, он шел по этой тонкой, изредка пропадающей, но будто река все нарастающей нитке запаха, пока с удивлением не пришел к совершенно обычной двери. Оглядев её и на всякий случай вынув палочку, Тобиас заметил выключатель и щёлкнув по нему пальцами, открыл дверь и едва ли не закашлялся
Думая о том, что происходящее все больше напоминает дурной сон-триллер, он спрятал лицо в ворот рубашки и вошел в помещение, где от увиденного не смог даже вскрикнуть, а просто пораженно таращился на банки препаратов, аккуратно стоящие вдоль трех стен. От пола до потолка, блестя в электрическом свете лампы, в банках плавали разного размера мозги.
Выругавшись как никогда до этого, Тобиас осматривал коллекцию с чувством отвращения к такому странному хобби и восхищения от качества проделанной отцом работы. Каждый препарат был подписан, а раствор был настолько прозрачен, что Тобиас даже проникся уважением, зная, какой это кропотливый труд.
– Эдвард Тоун /14 мая 1967/рак, Майкл Лилливайт/28 ноября 1972/ асфиксия, - читал едва шевеля губами Тобиас, поражаясь размаху в датах. Судя по всему, Мортимер Снейп собирал свою коллекцию минимум десять лет и экспонаты отбирал руководствуясь каким-то своими непонятными Тобиасу принципами.
Потратив еще несколько минут на осмотр и при помощи магии заставив исчезнуть несколько заготовок, чей запах формалина и выдал всю коллекцию, Тобиас покинул комнату и растерянно огляделся, ища телефон. Аппарат нашелся в кухне и набрав домашний номер, он с облегчением услышал голос Эйлин.
– Тут дурдом какой-то! – вскрикнул он со смехом понимая, что ни одного часа не прошло без какого-то приключения, - мой отец собирал мозги!
– Куда? – спросила Эйлин зевая, не особо понимая смысл фразы и получив подробное описание увиденного в ответ удивленно присвистнула, - Ты шутишь?
– Нет! Тут экземпляров, любая кунсткамера позавидует! – сказал Тобиас присаживаясь за барную стойку недалеко от телефона, - надеюсь, что в холодильнике я не найду чью-то голову или рагу из печени.
– Мерзость какая, - поежилась Эйлин, некстати вспомнив о еде и думая, что рагу, но только из курицы — это очень хороший и быстрый вариант для ужина, - и зачем он это делал?
– Понятия не имею, но во мне борются врачебный цинизм, исследовательский интерес и человек, больше всего на свете желающий бежать отсюда без оглядки, - ответил Тобиас, вертя в руках папку, полученную от Фионы и раскладывая на столе листки бумаги.
– Тут написано, что дом и клиника переходят в мою собственность, как и, - Тобиас расхохотался, вчитываясь в описание наследства, - «забота об экспонатах научно-исследовательской лаборатории в Лос-Анджелесе», - процитировал он, чувствуя, как на сердце становится легче, - а я уж решил, что мой отец маньяк…
– А он оказывается благородный хранитель научных ценностей, - также со смехом ответила Эйлин, - ты уже был в клинике?
– Нет, - весело ответил Тобиас, читая остальные бумаги, - я пока только бегло осмотрел дом и, кхм, научные экспонаты. Теперь надо думать, как вернуть парочку обратно. Я их случайно-нарочно заставил исчезнуть.
– Попробуй «Фините», - сказала Эйлин и зевая, отчаянно борясь со сном, - ты в курсе что у меня тут уже первый час ночи? – спросила она, больше всего желая пойти спать, и услышав в ответ ожидаемое «нет», усмехнувшись, попрощалась с мужем, пожелав ему прекрасного дня.