Мгновения жизни

NeumannF

– Здорово, - без энтузиазма ответил Северус, не сомневавшийся в подобном исходе. И он, и его папа уже и сами при желании вполне смогли бы сдать этот экзамен, ибо слышали ответы, домыслы и рассуждения по билетам, наверное, тысячу раз.

– И по этой причине мы с тобой сейчас пойдем есть мороженое! Ванильное и обязательно с кусочком пирога! — едва не пропела Эйлин, решившая отметить этот день как-то по-особому.
– А на обратном пути можно и в больницу к папе зайти, как думаешь?

Северус только пожал плечами. Больница не вызывала у него трепета, хотя, когда Лили уехала с родителями на море, он взял за правило раз в неделю ходить с родителями к ним на работу,

и если мамины обязанности вызывали у него разочарование и скуку, то дежурства отца почти всегда были интересными. Он обожал смотреть, с каким хладнокровием Тобиас, продолжающий периодически дежурить в «травме», чистит гнойные раны, вправляет носы и мастерски зашивает порезы. Единственное, о чем Северус жалел в такие моменты, что никто не пускает его на настоящую операцию или в морг, манящий своей таинственностью и байками. Впрочем, в этот раз в больницу он решил не идти и, составив матери компанию за мороженым, воспользовался случаем и выпросил билет в кино, справедливо решив, что это будет куда интереснее.

– Угадай, кто в нашей семье «блестяще компетентен»? — пропела Эйлин, спускаясь к мужу в подвал, и тот, радостно рассмеявшись, закружил ее на руках.

– Еще бы они другое сказали! — фыркнул он.
– У меня для тебя тоже есть очень хорошие новости. Прямо-таки замечательные!

– Ну и? — спросила Эйлин, садясь на небольшой диванчик и обмахиваясь папкой.
– Может, сделаешь тут прохладу, дышать же нечем!

Кивнув, Тобиас вынул из ящика стола палочку и, найдя в кипе бумаг книгу с полным перечнем необходимых бытовых чар, с первого раза умудрился сделать так прохладно, что Эйлин, рассмеявшись, укуталась в его халат.

– Так что ты хотел мне рассказать?

Терпение никогда не было сильной стороной Эйлин, и, видя, как радуется муж, она уже сгорала от желания побыстрее узнать новости.

– Помнишь, - начал он издалека, - когда мы были в Перу, мне пришла идея про ген магии. Вернувшись, я постарался исследовать эту тему, но, насколько ты знаешь, безрезультатно.

Эйлин кивнула, с легкой досадой вспоминая, как Тобиас тогда бегал по всем лабораториям, хоть как-то относящимся к генетике, и как очередное исследование заканчивалось неудачей.

– Так вот, буквально две недели назад, за обедом, я поделился с моим наставником этой мыслью, и представь себе мое удивление, когда тем же вечером он дал мне номер телефона какого-то секретного исследовательского центра в Кардиффе! Они, правда, по большей части специализируются на природных аномалиях, но мое знакомство с Грегори Макномарой открыло двери в лабораторию…

– И?! — перебила его Эйлин, догадываясь, куда он клонит, и очень благодарная, что не узнала об этом сразу, ведь тогда все мысли снова были бы заняты исследованием, а не подготовкой.

– И они нашли ген, - развел руками Тобиас, улыбаясь, как Чеширский кот, - он действительно существует, и первые результаты с мышами ошеломляющи! Те мыши, ген которых был изменен на волшебный, научились подманивать к себе сыр движением лап!

– Как они изменили ген мышей? — жадно спросила Эйлин, живо представляя, как Тобиас делает переливание крови мыши, вливая в нее свою собственную, и отметая фантазию как глупость.
– Как?

– Они сделали вирус, - Тобиас восхищенно подсел к Эйлин и обнял ее за плечи, прижимая к себе, - вирус, активирующий ген магии, который, как я и думал, есть у каждого человека.

– Никогда не думала, что скажу это, но магглы действительно круты, - пробормотала Эйлин, ошарашенная новостью, и поцеловала мужа, чувствуя, как внутри вновь зарождается погибшая было надежда. — Только будь осторожен.

Если об этом узнает Министерство Магии, то нам придется несладко. Это же прямое нарушение Статута и, если уж честно, угроза сделать волшебниками весь мир.

– Что в конечном счете было бы ужасно и привело к концу света, - закончил за нее Тобиас, - я уже слышал это от тех самых генетиков из Кардиффа. Они терпеть не могут военных, и на всех семи беседах, предшествующих исследованию, они проверяли, не отношусь ли к военным я.

– Тогда зачем они этим занимаются?

– Не могу сказать, в такие тонкости меня не посвящали, но мне кажется, эти «аномалии», что они изучают, связаны с «Розуэлльским инцидентом» и инопланетянами. Может, магия для них как дополнительный способ изучить внеземные цивилизации?
– сказал Тобиас.
– Во всяком случае, я предпочитаю думать в позитивную сторону, да и Макномара вряд ли стал бы заваривать эту кашу, не будь он уверен в этих людях.

– Хорошо бы, - ответила Эйлин и, потянувшись, поцеловала Тобиаса в губы, - а вообще, ты тут навел жуткий холод, так что теперь придется меня греть. И очень активно, так что советую запереть дверь.

Дважды просить Тобиаса не пришлось, и, решив, что полчаса отдыха лишними не будут, под смех раздевающейся Эйлин он произнес очередное заклинание.

***

Остаток лета пролетел очень быстро, и, провожая Северуса второй раз, уже оба супруга махали ему в ответ, в то время как он, наученный Тобиасом, прощался с ними из окна Хогвартс-Экспресса. В этот раз оставаться вдвоем оказалось легче, и теперь, когда в их жизнь так плотно вошло исследование, супруги все чаще ловили себя на мысли, что им очень нужен маховик времени. Особенно это ощущала Эйлин, учившаяся по вечерам и, хоть получившая право работать три раза в неделю, но устающая гораздо больше, чем раньше. Несмотря на частые поездки супругов в исследовательский центр, где у Эйлин постоянно брали все возможные анализы и проводили порой очень странные тесты, исследования тянулись очень медленно, но к концу ноября уже появились первые стабильные результаты. Подопытные лабораторные крысы не теряли приобретенных навыков, шимпанзе тоже хорошо обучились телекинезу, и осталось только провести опыты на ком-то, способном рационально мыслить и произносить заклинания.

Так, отпраздновав рождество и ежегодное участие в пасхальных гуляниях, в первых числах мая Эйлин и Тобиас перешагнули порог исследовательского центра, полные надежд, хотя и понимая, что первая попытка по статистике вряд ли будет удачной.

– Вы почувствуете легкое жжение, но так и нужно, - сказал приятный голубоглазый юноша, обрабатывая руку Эйлин для инъекции «Вируса М», как неофициально его было решено назвать, - готовы?

Эйлин кивнула и с улыбкой посмотрела на бледного Тобиаса, наблюдающего за происходящим из-за стекла. В стерильный бокс пустили только Эйлин и юношу, производящего манипуляции.

– Вот, - сказал он с улыбкой, убирая пустой шприц, - теперь остается ждать, побудете тут выходные и поедете обратно, но с договоренностью фиксировать любые изменения в организме, даже если, на ваш взгляд, они будут никак не относиться к магии.

Растирая руку, Эйлин кивнула и, послав Тобиасу воздушный поцелуй, устроилась на кровати, решив потратить время на чтение очередного учебника. Однако сосредоточиться не получалось, и что-то странное она начала ощущать уже спустя несколько часов после инъекции. Кисти будто бы горели, и в один момент, словно почувствовав разряд электричества между пальцами, Эйлин вскрикнула, отбросив учебник, который внезапно взорвался в воздухе, осыпав ее дождем конфетти.