Мичман Изи
Шрифт:
Кроме них, в каюте находились три женщины, одна — старая и морщинистая, две другие — молоденькие и прелестные, как гурии, несмотря на то, что лица их были искажены ужасом. По крайней мере, они показались прекрасными Джеку, поэтому он снял шляпу и низко поклонился, а они, полураздетые и дрожащие, жались в углу от страха. Джек сказал им по-английски, чтобы они ничего не боялись и занялись своим туалетом. Девушки на это не ответили, потому что, во-первых, не поняли, что сказал Джек, а во-вторых, не владели английской речью, чтобы ответить ему.
Мести помешал Джеку любезничать с девушками, напомнив, что им всем пора подняться на палубу. Джек опять снял шляпу
Было пять часов утра, и на других судах, стоявших неподалёку, поднялись суета и суматоха.
— Что будем делать с пленными? — спросил Джек. — Не послать ли нам нашу шлюпку за шебекой? Поставим её борт о борт с кораблём да и высадим их всех на неё прямо связанными. Так мы легко бы от них избавились.
— Масса Тихоня, из вас когда-нибудь получится дельный командир — это чертовски хорошая мысль. Отнако если мы пошлём наш катер, что подумают испанцы на других сутах? Надо спустить маленькую шлюпку с кормы, посадить в неё четыре матроса, они приведут шебеку сюда — вот и будет славно.
Так и сделали. Катер, стоявший у борта со стороны моря, не был виден с других испанских судов и с береговой батареи, поэтому он не мог вызвать подозрений у испанцев. Вскоре шебеку подвели к борту захваченного корабля, и семерых пленных матросов, лежавших связанными на палубе, опустили в трюм шебеки и положили на мешки с бобами. Но капитана, двух гражданских пленных, захваченных в каюте — старика и юношу, — а также капитанского слугу оставили на корабле. Затем Джек с товарищами отправился вниз, где они разобрали часть люка и велели испанцам выходить из трюма поодиночке. Когда те поднимались на палубу, их связывали и отправляли в трюм шебеки, тде вскоре скопились тридцать испанских матросов, считая вместе с теми, что были взяты в плен раньше. Как только они все оказались в трюме, шебеку отвели в сторону и поставили на якорь. Тем временем Мести спустился в трюм корабля, чтобы проверить, не спрятался ли там кто-нибудь. Убедившись, что он пуст, Мести поднялся на палубу и доложил Джеку, что корабль очищен от пленных матросов. Так Джек оказался хозяином прекрасного четырнадцатипушечного корабля, имея на борту четырёх пленных мужчин и трёх женщин.
Когда матросы вернулись с шебеки, ставшей тюрьмой для пленных испанцев (люки из предосторожности были задраены), они, по совету Мести, переоделись в бушлаты и бескозырки испанских моряков.
— Что теперь мы предпримем, Мести? — спросил Джек.
— Теперь, cap, мы пошлём матросов на марс готовить паруса к отплытию. А пока они этим путут заниматься, я освобожу вот этого малого, — Мести указал на капитанского слугу, — и заставлю его приготовить нам завтрак, так как он знает, где что лежит.
— Отличная идея, Мести, бобовая похлёбка мне уже в горло не лезет. А я тем временем пойду в каюту отдать долг вежливости дамам.
Мести заглянул через подзор.
— Та, и поторопитесь, масса Тихоня! Чёртовы бабы, они машут платочками, чтобы привлечь внимание солдат на патарее! Скорее, Тихоня!
Мести был прав. Испанки призывали на помощь, размахивая платочками, — бедняжкам ничего другого не оставалось делать. Джек поспешил в каюту, взял молодых девушек за талию и очень вежливо выпроводил их с кормового балкона и попросил не утруждать себя. Девушки весьма сконфузились и так как больше не могли размахивать платками, то приложили их к глазам и начали всхлипывать, а старуха бросилась на колени и, умоляюще сложив руки, стала просить пощады. Джек поднял её с пола и, подав руку, усадил на рундук, стоявший у стены каюты.
Тем временем Мести с помощью ножа и устрашающих взглядов творил чудеса с капитанским слугой, робким и суетливым малым по имени Педро, заставив его накрыть на шканцах завтрак, состоящий из какао, солонины, окорока и колбасок, белых сухарей и красного вина. Всех созвали к завтраку. Джек предложил руку молодым девушкам и попросил старую даму следовать за ними таким любезным жестом, что та сочла неблагоразумным отказаться от приглашения.
Выйдя на палубу, девушки увидели двух пленных — старика и юношу, — связанных по рукам и ногам. Они бросились к ним и принялись со слезами обнимать их. Сердце Джека смягчилось, и поскольку пленные теперь не представляли опасности,
Пожилой сеньор с сыном (вот этот молодой человек), с женой (вот этой дамой) и двумя дочерьми были пассажирами на этом судне и плыли в Таррагону. Сообщив эти сведения, синьор, именовавший себя доном Кордова де Римароза, пожелал узнать, каковы намерения Джека в отношении его самого и его семейства, выразив надежду, что Джек как джентльмен высадит их на берег вместе с пожитками, поскольку они гражданские лица и не могут считаться пленными. Джек поклонился, поблагодарил его за сведения и передал их Мести и другим морякам, которые, будучи немного в подпитии, предложили забрать дам с собой в плавание, и хотя Джек сперва не отверг этой идеи, он ничего не сказал им. Однако Мести стал горячо возражать против такого предложения, говоря, что из-за юбок на корабле житья не станет. Он нашёл поддержку у боцмана, который подтвердил, что, с бабами на борту, они все скоро будут на ножах друг с другом. После чего Джек достал из кармана Морской устав и заявил, что устав не предусматривает пребывание женщин на борту военного корабля, а поэтому не может быть и речи о том, чтобы оставить их у себя на корабле.
Затем они обсудили вопрос о том, разрешить ли испанцам забрать с собой их имущество или нет. Наконец все пришли к выводу, что такое разрешение им следует дать. Джек приказал Педро накормить своего хозяина-капитана, не развязывая его. А потом сообщил испанскому сеньору о принятых ими решениях, сказав ему, что как только стемнеет, его вместе с семейством отправят на борт шебеки для того, чтобы они освободили пленных испанцев, а уж дальше они вольны поступать, как им будет угодно. Дон Кордова и дамы поблагодарили Джека и отправились укладывать свои вещи. Мести отрядил им в помощь двух матросов, строго-настрого наказав им не отягощать свои карманы деньгами, если таковые попадутся им на глаза.
Весь день команда была занята подготовкой к отплытию. Боцман осмотрел кладовые и убедился, что запасов воды, вина и прочей провизии, в том числе деликатесов для капитанского стола, достанет по крайней мере на три месяца. Мысль о захвате других судов была ими оставлена, так как малочисленность команды едва позволяла им справиться с одним кораблём, которым они овладели. К вечеру поднялся свежий бриз, и они отдали фор-марсели , как вдруг заметили, что от берега отвалила лодка, направляясь к ним, но увидев, что их корабль приготовился к отплытию, повернула обратно, к счастью для англичан, иначе всё могло бы раскрыться. Другие суда также поставили паруса, и с них слышались надсадные выкрики матросов, поднимавших якоря.
Но приз Джека, корабль под названием «Ностра Сеньора дель Кармен», не тронулся с места. Когда наконец скрылось солнце, багаж пассажиров погрузили на катер, затем спустились в него они сами, тепло поблагодарив Джека за доброту. Джек в ответ прижал руку к сердцу и попрощался с ними низким поклоном. Вслед за пассажирами в шлюпку спустили капитана, по-прежнему связанного. Четверо вооружённых матросов доставили их на борт шебеки, где помогли им высадиться самим и поднять на палубу их багаж, а затем вернулись обратно. Катер подняли на борт, а так как якорь был слишком тяжёл для малочисленной команды, то якорный канат перерезали, и, поставив паруса, тронулись в путь. Другие суда последовали за ними. Мести и остальные матросы поглядывали на них с вожделением, но такая добыча была им не по зубам. Так они плыли около часа в сопровождении испанских судов, когда Джек, воспользовавшись темнотой, круто положил руль на ветер и скрылся с их глаз.