МИФотолкования, или Неверные концепции
Шрифт:
– Ну и ну, Ааз, – выдавил запинаясь я, склонившись над ним. – Я не хотел…
Из полусидячего положения его рука резко метнулась вверх, нанеся удар, наполовину меня развернувший.
– В следующий раз гляди, куда прешь, – проворчал он.
– Глип! – сказал мне дракон и лизнул меня по лицу.
Либо голова у меня кружилась больше, чем я думал, либо я уже видел раньше эту сцену.
– А теперь, малыш, кончай клоунаду и слушай.
Ааз снова очутился на ногах и принял чисто деловой вид.
– Вот тут мы временно расстанемся. Жди здесь,
– Ну, Ааз, – заныл я. – Неужели мне нельзя…
– Нет, нельзя! – твердо заявил он. – Команда, которую я хочу нанять, – народ ушлый. Чтобы утроить цену, им на переговорах хватит одного из твоих дурацких вопросов.
– Но… – начал было я.
– Будешь ждать здесь, – отрезал Ааз. – Повторяю, ждать. Никаких драк, никакого разглядывания витрин в поисках драконов, только ждать!
– Я останусь с ним здесь, Ааз, – вызвалась Танда.
– Хорошо, – кивнул Ааз. – И постарайся не дать ему попасть в беду, идет?
И с этими словами он повернулся и исчез в толпе. На самом-то деле я не испытывал особенного разочарования. Я имею в виду, мне хотелось бы отправиться вместе с ним, но еще больше – побыть немного наедине с Тандой… то есть если можно счесть стояние посреди Базара-на-Деве нахождением с кем-то наедине.
– Ну, Танда, – обратился я к ней, сверкнув самой яркой своей улыбкой.
– Позже, красавчик, – живо ответила она. – А сейчас мне надо сбегать по кое-каким делам.
– Делам? – моргнул я.
– Да. Ааз – мастер по части живой силы, но я хотела бы все-таки иметь про запас несколько лишних фокусов на случай, если нам придется жарко, – объяснила она. – Я хочу заскочить в сектор спецэффектов и посмотреть, что у них там новенького.
– Ладно, – согласился я. – Идем.
– Нет, ты не пойдешь, – покачала она головой. – Думается, мне лучше сгонять туда одной. Те места, куда я собралась, не подходят для цивилизованных покупателей. Вы с драконом подождете здесь.
– Но тебе же велено не давать мне попасть в беду! – заспорил я.
– Вот потому-то я и не беру тебя с собой, – улыбнулась она. – А теперь, что у тебя есть при себе в смысле оружия?
– Ну… – нерешительно проговорил я. – В одном из тороков Глипа есть своего рода меч.
– Прекрасно! – обрадовалась она. – Достань его и прицепи к поясу. Он удержит всякий сброд на почтительном расстоянии. А потом… м-гм… жди меня там!
Она показала на странного вида каменное строение с облупившейся вывеской на фасаде.
– Что это? – спросил я, с подозрением глядя на него.
– Это трактир «Желтый полумесяц», – объяснила она. – Своего рода ресторан. Возьми себе что-нибудь поесть. Блюда неаппетитные, но в основном съедобные.
Я какое-то время изучал взглядом это заведение.
– На самом-то деле, – решил наконец я, – мне думается, я предпочел бы…
Вот где-то тут я и обнаружил, что разговариваю с самим собой. Танда бесследно исчезла.
Второй раз в жизни я оказался один-одинешенек посреди Базара-на-Деве.
Глава
Держите соленья, держите салат.
Как ни увлекателен Базар, встретиться с ним один на один может быть далеко не безопасно.
Будучи особенно подвержен всякого рода страхам, я решил последовать совету Танды и вошел в трактир.
Сначала, однако, из предосторожности я привязал Глипа к столбу у трактира и достал из поклажи меч. У нас был один приличный меч. К несчастью, его теперь носил Ааз. Мне оставался старый меч Гаркина – оружие, при виде которого презрительно усмехнулся бы и демон, и охотник на демонов. И все же его вес успокаивающе оттягивал мне ремень, хотя мог бы успокаивать и эффективнее, если бы я хоть что-то знал о том, как с ним обращаться. Но мои текущие уроки у Ааза пока не включали обучение фехтованию. Я мог лишь надеяться, что для случайного наблюдателя не будет очевидным, что я впервые ношу меч.
Остановившись в дверях, я обозрел внутренность трактира. Несмотря на свое незнакомство с роскошными предприятиями общественного питания, я молниеносно сообразил, что это заведение к ним не относится.
Один из немногих советов, данных мне отцом-фермером до того, как я сбежал из дома, рекомендовал не доверять никакому трактиру или ресторану, выглядящему чрезмерно чистым. Он утверждал, что чем чище заведение, тем сомнительней качество и происхождение подаваемых там блюд. Если он был хоть отдаленно прав, то этот трактир, должно быть, находился на самом дне. Он был не просто чистым, он весь сверкал.
Я говорю отнюдь не фигурально. Резкий верхний свет отражался от расставленных как попало столиков и неудобных на вид стульев, сделанных из сияющего металла и не опознанного мной твердого белого материала. За стойкой в противоположном конце трактира стояла большая каменная горгулья – единственное украшение в этом заведении. За горгульей виднелась дверь, ведшая, надо полагать, на кухню. В двери имелось небольшое окошко, через которое я мельком углядел приготовляемую еду. Приготовление состояло из поджаривания кусков мяса над плитой, скатывания их в трубочку, обмазывания какой-то разноцветной дрянью и заключительного заворачивания в бумагу.
Наблюдение за этим процессом подтвердило мои прежние страхи. Для себя и Ааза я все готовил сам, как раньше готовил для себя и Гаркина. Хотя я нисколько не заблуждался насчет качества приготовляемой мной еды, я таки знал, что все эти манипуляции с мясом могли лишь придать блюду плотность и привкус подгорелой кожаной перчатки.
Несмотря на очевидное низкое качество пищи, трактир казался почти заполненным посетителями. Это я заметил уголком глаза. Заметил я также и то, что немалое их число пялится на меня. Мне пришло в голову, что пялятся они, вероятно, потому, что я уже какое-то время стою в дверях, набираясь смелости войти и все никак не решаясь.