Миколка-паровоз (сборник)
Шрифт:
И все-таки лучше уклониться от неприятной ссоры с бабушкой Ариной из-за Васьки: уж больно щекотливый вопрос, кто и в чем тут виноват. К тому же у бабки есть счет к Янке не за одного только кота, — про кота мы расскажем после, — она, чего доброго, еще припомнит внуку и тот пресловутый зонтик. И простыни — целых три простыни! Попали они в руки Янке и были таковы…
Дался же ему этот зонтик! По первое число всыпала тогда ему бабушка, досталось и от папы, когда он вечером вернулся из полета и узнал о чрезвычайном происшествии.
— Ну, рассказывай, рассказывай о своем полете! — все говорил отец, пряча от Янки улыбку.
Пусть
Да и впрямь конфузная история вышла с этим зонтиком. Тогда Янка только-только вплотную занялся парашютным делом и впервые попытался свободно лететь в воздухе.
Было это с год тому назад, когда исполнилось Янке восемь лет. Со сверстниками, мальчишками своего двора, задумал Янка соорудить или просто где-нибудь присмотреть парашютную вышку. Каждый день ребята сходились все вместе под старым кленом и судили-рядили, как бы это все побыстрее устроить.
Не терпелось Янкиным приятелям побывать в воздушном просторе. И проектов было — хоть отбавляй. Первый — приспособить высокую грушу. Второй — воспользоваться фонарным столбом. Третий проект — прыгать прямо с береговой кручи над Днепром: это же совсем рядом с домом…
И все проекты приходилось отклонять. Прыгать с груши — опасно: дерево вымахало порядочное, в ветвях запутаться можно в два счета. Взбираться на столб и вовсе неудобно, да к тому же под столбом асфальтовая мостовая. Как на нее приземлишься?! Приасфальтишься — костей не соберешь… Ну, а с обрыва прыгать и подавно страшно, хотя вслух об этом никто не сказал.
Самым заманчивым проектом оказался последний. За двором был большой сад, и в нем доживал век не очень высокий сарай.
Не очень высокий, но все же вполне подходящий. Покатая крыша, внизу — надежная почва: мягкая трава с пропыленными лопухами. Прыгай, сколько душе твоей угодно. И местечко глухое. Дворник туда отродясь не заглядывает, родителям тоже нечего совать нос. И уж ни за что не доковылять за сарай бабушке Арине, а это, пожалуй, самое главное, хотя остерегается ненужных встреч с нею один только Янка.
Допустим, кто-нибудь из взрослых из окон пятого этажа увидит парашютные занятия, так вокруг столько укрытий! Вплотную к сараю тянутся заросли вишняка, переплелись крыжовник с малинником и поднялись стеной кусты смородины. Пусть даже кому-нибудь придет в голову разогнать и развести по домам дерзких парашютистов, можно будет спрятаться, отступив на «закрытые позиции».
Одна помеха вставала на пути и портила все — разросшиеся тут и там заросли крапивы. Сизоватыми верхушками крапива дотягивалась чуть ли не до самой крыши сарая. Неподвижные листья-жигалки коварно таили немалую угрозу. Поди попробуй — прыгни-ка на крапиву, посмотрим, что из этого выйдет!..
Но что значит какая-то там крапива для наших отважных покорителей воздушной стихии! И все они, не моргнув глазом, признали сарай самым подходящим и самым удобным местом, будто специально созданным для парашютной вышки.
— Отсюда мы и будем прыгать! Побьем все мировые рекорды!
А Гришка-Лисапед, прозванный так за свой прыткий семенящий бег, даже визгливо пропел:
Конопатый Женька из 17-й квартиры сказал, что Янка мог бы для общества попросить на денек парашют у своего отца: ведь только один-единственный летчик и живет у нас во дворе. Но Янка удостоил конопатого таким уничижительным взглядом, что тот осекся на полуслове. Куда ему, невежде, соваться! Но чтобы не обидеть дружка вовсе, Янка перевел взгляд на сарай, смерил сверху донизу и, словно обращаясь ко всей парашютной команде, небрежно сказал:
— Во-первых, высота не подойдет: не успеет папин парашют раскрыться — и уже земля… Во-вторых, настоящий взрослый парашют сразу и не поднимешь. Забираться с ним на крышу будет тяжеловато". Опять же и отец не даст его, пожалуй: парашют ему самому нужен при исполнении служебных обязанностей.
— А в выходной? — заикнулся было Гришка-Лисапед, но тут уж сам конопатый Женька оборвал его:
— Ясно, ему он куда нужнее.
Ничего утешительного в этом, конечно, не было. Положение казалось безвыходным. Затея могла лопнуть. Вся парашютная команда выжидающе уставилась на Янку. Раз ты лучше всех знаешь авиацию, ищи выход! Даром, что ли, однажды летал Янка на самом настоящем самолете, знает все про братьев Райт и про Можайского, видел воочию и даже щупал собственноручно взаправдашний парашют!.. Поэтому никого не удивил вопрос конопатого Женьки, обращенный к Янке:
— Так что же делать-то станем?
— Ладно, подумаю, — хмуро проговорил Янка, насупив брови, потом улыбнулся и озорно сверкнул глазами. — Безвыходных положений, братцы, не бывает. Будем мы с вами прыгать с бабкиным зонтиком. А? Только чтобы — ни гу-гу! Пронюхает бабка — беды не оберемся…
Все торжественно поклялись ни словом, ни взглядом не выдавать великой парашютной тайны.
Так над бабушкиным зонтиком нависла серьезная опасность. Оставалось только выкрасть его у бабки.
Думаете, это так уж и просто? Как бы не так!
Зонтик лежал в старом комоде. Ключи от комода хранились у бабушки Арины. И никто на свете не знал — где именно. Предстояло выследить, когда она примется за проветривание своего имущества. Значит, нельзя терять из поля зрения бабку ни на один миг, выжидать и ничем не выдавать себя! Нелегкая задача. Впрочем, Янка тотчас утешил своих боевых соратников: бабушка Арина перетряхивала все в комоде почти каждую неделю.
Солнце поднялось в зенит, и во дворе почти не было теней. Хотелось забраться куда-нибудь в кусты, растянуться на земле и дремать, дремать… Но тогда — прощай надежда на парашют! И вдруг от Янки поступило первое секретное сообщение: «Бабка отпирает верхний ящик комода…» Мгновенно по всему двору рассыпались дозоры. «Бабка достала свои капоты…» На Янкин балкон устремились десятки настороженных глаз. «Бабка вынула дедушкину толстовку…» Во дворе было тихо-тихо, лишь за воротами громыхали грузовики, урча натужно моторами. «Бабка взялась за ручку зонтика…» А все уже знали, что ручка у него желтоватая, из слоновой кости, выгнутая в виде рыбьего хвоста…