Микромемуары мудрого майора
Шрифт:
С мыслями поскорее окунуться в таинственный мир расхитителей (уже не государственной, но что это меняет?) собственности и поймать рыбку в виде матёрого взяточника, растратчика или вороватого кладовщика, Андрей шёл в родной отдел. Обычно по понедельникам совещание у начальника отдела затягивалось, поэтому коллектив собрался в кабинете Сергея Саныча, где имелся чайник, кружки и сахар с чаем. Иногда появлялись печенья и пряники, но это сразу после зарплаты. Вопреки расхожему мнению, опера ОБЭП не купаются в роскоши, а обычно живут на одну зарплату. По крайней мере, так было в бытность Андрея опером.
– Андрюх, не в службу, а в дружбу… Забери из своего кабинета мою папку, я у тебя
Напарник Андрея по кабинету – Наиль, после слов Саныча, вдруг стал поправлять шнурки на ботинках, даже покраснел от натуги. Дойдя до двери своего кабинета, Андрей привычным движением повернул ключ в замке, и, рывком распахнув дверь, собрался было решительным шагом пройти к своему столу и забрать папку Саныча… И упёрся в стену из картонных коробок с надписями «Водка столичная особая», «Белочка с лимоном», «Адмиралъ». Оказалось, весь кабинет был заставлен ящиками от пола, почти до потолка, оставался лишь проход шириной примерно с ящик. Андрей протиснулся по данному проходу до стола и забрал-таки папку Саныча.
– Не заблудился там, нашёл папку? – засмеялся Саныч, едва Андрей вошёл в его кабинет с папкой. Все присутствующие дружно рассмеялись, увидев удивлённое лицо Андрея.
– Что это там за лабиринт из баррикад? – спросил Андрей у Саныча.
– Помнишь, мы тебе рассказывали, что «хлопнули» цех по разливу «левой» водки?
– Так это было в начале лета, насколько я помню. Почему она сейчас-то в моём кабинете?
– Водка хранилась в служебном гараже, но в пятницу генерал распорядился освободить служебные помещения от лишнего хлама. Сказал, что при посещении нашего отдела на следующей неделе, лично проверит исполнение его распоряжения. В комнату хранения вещдоков это всё не поместится, да и по большому счёту, вещдоками ящики с водкой станут только после возбуждения уголовного дела. Пока пусть постоят у тебя, а там решим, что с ними делать. – сказал Саныч.
– А как я работать буду?
– Ты ещё молодой опер, тебе ножками пока работать надо, а не в кабинете сидеть. Информация сама к тебе не придёт, её добывать надо, с людьми общаться. Наиль на следующей неделе в отпуск пойдёт, а если что тебе за столом нужно будет написать, займешь мой или любой другой свободный стол. Мы «за бумажками» редко сидим, тоже, в основном, «ножками» работаем. – Ответил Саныч.
– Есть информация, что на неделе водку прокурорские заберут. Пусть они и решают, куда её девать, – сообщил Наиль, у которого всегда была информация «сверху». – Но я таскать больше не буду, спина уже болит и руки как у орангутанга от этих ящиков. Вы с Николаичем вчера с дежурства отдыхали, а мы корячились тут. Теперь ваша очередь, – то ли в шутку, то ли всерьёз, сказал напарник по кабинету.
– Тут недалеко рынок, найдём грузчиков за пару «пузырей», – хлопнув Андрея по плечу, сказал Николай Николаич.
– «Пузыри» за свой счёт? – спросил Валера.
– Эх, молодёжь… Учить вас всему надо, – иронично вздохнул Сергей Николаич. – При переноске один ящик и разбиться может, так в рапорте и укажем. Осколки даже соберём…
– Понятно, – ухмыльнулся Валера, – Естественные издержки… Усушка, утруска…
– Разливка, закуска… – поддержал его Наиль.
– А почему так долго дело не возбуждают? Экспертиза, вроде готова уже, – спросил Андрей.
– Согласно справке эксперта (это была не экспертиза, а только исследование, так как уголовное дело еще не возбуждено), установлено, что вредных и опасных для здоровья веществ в данной жидкости не содержится. Просто разбавили качественный спирт обычной чистой водой. Спирт хороший потому, что ворованный или
– Так это же «отказной», раз жидкость не опасная, – решил проявить осведомленность в теории уголовно-процессуального права Андрей.
– Прокуратура хочет «натянуть» материал на «незаконное предпринимательство и незаконное использование товарного знака и акцизных марок». «Акцизки», то, скорее всего, «липовые», – сказал Сергей Николаич. Зам. прокурора Умановский сказал, чтобы мы больше этой темой не занимались, следаки сами будут проводить предварительную проверку. Видимо, к нам доверия нет. Ну и ладно, пусть сами и выявляют, раз так хочется.
– А результаты всех назначенных исследований не скоро ещё будут готовы, – поддержал разговор Саныч.
В кабинет вошёл начальник ОБЭП Рыбкин, и все дружно проследовали к нему в кабинет на утреннюю планёрку. После доведения до личного состава утренних наставлений, переданных Рыбкиным от начальства «сверху», все разбрелись по своим делам. Андрей, как и собирался, пошёл «работать ножками» на один из обслуживаемых объектов. Наиль же, пробрался к своему столу, и стал приводить дела в порядок. До отпуска у него оставалось пять дней, а до «бумажной работы» у оперов вечно руки не доходят, вот и стал он «подчищать хвосты», чтобы достойно, без «косяков» отгулять пока ещё теплые деньки «бабьего лета». Он мог и спокойно поспать за столом, из-за ящиков его всё равно видно не было, но его дела кроме него самого никто бы в порядок привести не смог, поэтому он сосредоточенно стал заполнять серые листы писчей бумаги вручную. Дела-то, секретные…
На завтра Андрей планировал поездку в столицу области с запросом, от ответа на который будет зависеть, подтвердится ли информация (пока ещё «подаренная» коллегами, а не своя наработанная) о хищении товарно-материальных ценностей со склада одной организации. Однако, по независящим от Андрея обстоятельствам, запрос он на следующий день не отвёз.
В 05 ч. 20 мин. 11 сентября 2001 года его разбудил звонок на домашний телефон (о мобильном он ещё и не мечтал), голос автоответчика оповестил: «Тревога, сбор личного состава!». На шутку это похоже не было, так как высветился номер дежурной части, а там шутников не было никогда. Андрей быстро собрался, взял «тревожный чемоданчик» (а попросту – сидор) и направился к зданию дежурной части, расположенному на привокзальной площади.
«Странно», – думал Андрей, шагая по ступеням железнодорожного моста. – «Насколько я знаю, обычно о «плановых» тревогах, все (или, по крайней мере, начальники служб и подразделений) знают заранее, вплоть до времени её объявления. Но тут даже у Наиля такой информации не было. Может, генерал приехал внезапно и решил «взбодрить» личный состав?»
Всё оказалось намного проще, но веселее от этого не стало. Это уже ближе к обеду все мировые средства массовой информации тиражировали ужасную новость о теракте и взрывах башен-близнецов в далёкой Америке. Ранним утром 11 сентября 2001 года собравшиеся сотрудники транспортной милиции недоумевали, облачаясь в неудобные «броники» и нелепые пластиковые каски, получая табельные ПМ и АКМ: «Какого хека? Где Америка, и где мы? Взорвали на другом краю земного шарика, а по тревоге вскакиваем мы…». Как оказалось, решение об объявлении тревоги было принято на столь высоком и недосягаемом уровне, что обсуждать его было бессмысленно. «Вихревал» весь личный состав МВД по всей стране, был введён усиленный вариант несения службы – двенадцатичасовой рабочий день, без выходных. Начиная с этого дня, работать стали с девяти утра до девяти вечера, и это минимум…