Мила Рудик и Магический Синод
Шрифт:
Гурий ошеломленно покачал головой.
— Лукой мертв? — с недоверием в голосе спросил он; его взгляд был рассредоточенным, словно он говорил сам с собой. Потом он снова покачал головой и твердо сказал: — Этого не может быть.
— Тело пролежало там долго… — с хмурой задумчивостью произнесла Мила и повернулась к Ионе Карасу. — Вы же так сказали?
Он кивнул.
— Тело сохранилось, но судя по состоянию одежды и грунта, оно пролежало там много месяцев.
— Сколько, по-вашему? — спросил у него Гурий.
— Около года.
Словно взяв себя в руки, Гурий попросил:
— Расскажите
Иона Карасу кашлянул.
— Как я уже сказал, тело хорошо сохранилось. Этот человек выглядел как живой, но совершенно точно был мертв. Мы привезли тело в Троллинбург, вы сами сможете осмотреть его, Гурий. Хотя зрелище довольно неприятное.
— Неприятное? — удивился Гурий. — Вы же сказали, тело хорошо сохранилось.
— Да, но… — Иона Карасу помедлил, бросив осторожный взгляд на Милу, словно сомневался, стоит ли говорить при ней. Но потом, видимо, вспомнив предупреждение Гурия на ее счет, сообщил: — У него нет ног.
— Ног он лишился давно, — подтвердил Гурий. — Но он пользовался конечностями своего тотема — передвигался при помощи паучьих лап.
Иона Карасу отрицательно качнул головой.
— Нет, у него вообще отсутствуют нижние конечности. Если он использовал для передвижения свои тотемные способности, то это были не настоящие паучьи лапы, а действие его магии — частичная метаморфоза. Со смертью тела магия перестает действовать, поэтому не удивительно, что паучьи лапы исчезли.
Мила застыла с открытым ртом, глядя на боевого мага широко распахнутыми глазами. Мысли толкались в голове, словно им было тесно, но при этом Мила вдруг поняла, что они сами собой складываются в очень ясную картину.
— Гурий, тут что-то не то, — глядя перед собой отстраненным взглядом, сказала Мила. — У него нет ног… Ног нет, потому что они сгорели дотла, когда заклинание Многолика срикошетило от моей Метки несколько лет назад в Проклятом замке. Потом у него были паучьи лапы. Но их тоже нет, потому что это было колдовство, а после смерти в теле не осталось магии и колдовство исчезло. Но тогда… Почему не изменилось тело?! Гурий, как это возможно? Если Многолик применил магию, чтобы выглядеть как мой отец, то почему тогда после смерти тело не приняло его истинного облика? Почему?!!
Гурий смотрел на Милу почти в ужасе, его глаза раскрывались все шире. Он выглядел настолько потрясенным, что Мила испугалась. Наконец он покачал головой и опустил отсутствующий взгляд на простыни.
— Этого не может быть, — глухо пробормотал он. — Это невозможно. Совершенно исключено. Даже если бы он нашел способ… Даже если бы его душа выдержала… Он же был в клетке! Лишенный своих магических способностей!
— О чем ты сейчас говоришь? — с тревогой спросила Мила.
Гурий словно находился в шоковом состоянии. Он недоверчиво покачал головой.
— Я не учел эту возможность. Думал только о перемене внешности. Мне и в голову не приходило… Я считал, что это невозможно…
— Что?
Гурий обхватил ладонью лоб и надавил пальцами себе на виски.
— Обмен телами.
— Что?!!
— Ты права. Во всем права. Колдовство должно было исчезнуть после смерти. Тело, найденное в руинах, настоящее — никакой магии в нем быть уже не может.
Мила схватилась рукой за подоконник, почувствовав
— Тело моего отца? — нетвердым голосом спросила она. И после паузы добавила: — А он сейчас… в другом теле, так?
Гурий посмотрел на нее с болью во взгляде. Мила зажмурила веки. Когда она открыла их минуту спустя, то глянула на Гурия и твердо сказала:
— Кажется, я знаю, в чьем теле он теперь.
— Мстислав хотел мою Метку, — задумчиво произнесла Мила, когда Иона Карасу ушел и они с Гурием вновь остались вдвоем. — Я решила, что она нужна ему для Многолика. Для кого же еще? Многолик говорил, это единственное, чего ему не хватает для обладания абсолютной силой, — неуязвимость, которую может дать только моя Метка. Я была уверена, что Мстислав находится под влиянием Многолика. Но я видела, как Мстислав выпил «Паутину мысли». Я сначала подумала, что он выпил при мне что-то другое, похожее на «Паутину», но Велемир сказал, что Мстислав в его присутствии принял первую порцию зелья, приготовленную профессором Шмигалем, — из его рук. Тогда я решила, что Мстислав добровольно делает то, чего добивается Многолик. Но я ошибалась. Я только что поняла, что ошибалась. Мстислав не подчинялся Многолику, не служил ему, не находился под его влиянием с того самого дня, когда умер Гарик.
— Гарик? — удивился Гурий. — Какое отношение он имеет?..
— Мстислав был там в тот день, — не дожидаясь, пока Гурии закончит вопрос, ответила Мила. — Он вошел в руины. Я видела это своими глазами. — Она сделала глубокий вздох. — И я уверена, что он не выходил оттуда.
Гурий покачал головой, словно никак не мог поверить во все это, и, прикрыв глаза, потер переносицу.
— Мстислав тогда был под влиянием Многолика, — продолжала Мила. — Он вошел в руины, потому что Многолик позвал его. И когда Мстислав пришел, Многолик поменялся с ним телами, а потом убил его в теле моего отца. Мстислав — это Многолик.
Гурий упрямо продолжал качать головой.
— Мстислав — сильный маг. Лукой не смог бы беспрепятственно разделить его дух и тело и произвести обмен. Мстиславу хватило бы его собственного могущества, чтобы сопротивляться и не позволить Лукою совершить подобное.
— А если Мстислав не сопротивлялся? — спросила Мила. — Многолику нужно было заманить меня в руины Харакса. Он сказал, что воспользовался своей способностью внушать мысли, чтобы добиться этого. А ведь это не кто иной, как Мстислав устроил так, чтобы третье испытание Соревнований состоялось в руинах. Кто был тем человеком, который настаивал на этом? Мстислав. Если Многолику один раз удалось заставить Мстислава сделать то, что он хотел, он наверняка смог бы этого добиться снова.
Услышав за окном тихую дробь и шелест листвы, Мила обернулась.
— Опять дождь, — машинально произнесла она.
— Что? — спросил Гурий, вероятно, не расслышав, что она сказала.
Мила покачала головой, словно говоря, что это неважно.
— Многолику нужно было новое тело, — продолжала вслух размышлять она. — Когда мы встретились в руинах, он сказал, что его тело слишком ослаблено. Он лишился ног, а когда использовал свою тень, пытаясь завладеть моей Меткой, истощил себя еще больше. И потом…