Милан
Шрифт:
Растерянная Людмила опять села на кровати и уже детально осмотрела своё тело. Оно одето в короткую белую майку и свободные короткие шорты. Ступни маленькие, и ногти на миниатюрных пальцах ног тоже накрашены в красный переливающийся цвет с драгоценными камнями. Тут Люда опустила глаза вниз и с удивлением хлопнула огромными ресницами. Грудь! Это просто невозможно! Она осторожно потрогала крупные упругие шары. Это… Это какая-то фантастика! Такая грудь была разве что у Авдеевой! Второй номер как минимум! Люда точно помнила свои маленькие холмики, которые абсолютно не мешали жизни. Но… Как с такими шарами вообще жить??? Люда осторожно приподняла майку и внимательно осмотрела то, что под ней находится. М-да… Нет слов! Однако, с другой стороны,
Люда села на кровать и спустила ноги вниз, а потом, приложив небольшое усилие и ощутив лёгкое головокружение, встала на ноги. Тело было, конечно же, не её, это сразу понятно. Скорее, сейчас телосложением она походила на Соколовскую, разница лишь в размере груди. У Марины были точно такие же фигушки, как и у неё.
Нынешнее тело было определённо тренированным. Даже слишком! Под тонкой нежной кожей ощущались крепкие твёрдые мышцы, при малейшей нагрузке напрягавшиеся до железной твёрдости. Оно определённо принадлежало спортсменке, причём прокачанной очень искусно, так, что его сила внешне совсем не ощущалась. Соколовская была точно такой же, тонкой и звонкой. Соколовская… Может быть, в этом разгадка? Люда вспомнила, как перед тренировкой хотела, чтобы у неё было такое же тело, как и у Марины. Каким-то странным, недостижимым образом это желание исполнилось…
Люда тряхнула головой, и вниз свалилась копна пышных волос. Растерянная девушка взяла в руки длинные локоны. Что такое??? Это её волосы? Да они длиной чуть не до задницы! Как с такими ходить? А мыть чем? Хозяйственным мылом??? Это разориться можно! Ещё и цвет непонятный. Волосы вроде бы чёрные, но с какими-то причудливо окрашенными в розовый цвет отдельными прядями, да ещё и блестят, словно сделанные из пластиковых ниток. И рука… Люда посмотрела на свой правый бицепс и чуть не вскрикнула от удивления. На нём розовым цветом нарисована птичка на ветке, а чуть ниже два непонятных знака. Мало того, на правом боку очень красивое изображение совы, выполненное синим и зелёным цветом. Сова символ мудрости, между прочим!
На правом бедре, сразу под шортами, тоже был рисунок. Пять жирно нарисованных олимпийских колец. Да что ж это такое! Люда поскребла ногтем и убедилась, что рисунки не стираются. Они каким-то образом нанесены прямо на коже, а может быть, и находятся под кожей. Конечно же, Люда видела, что у некоторых мужчин были наколки на руках. Например, солнце на кисти и под ним надпись «Валя». Или какие-то синие перстни на пальцах подозрительных личностей. Но на женщинах и девушках она татуировки не видела никогда.
Все эти обстоятельства как снегом с крыши ударили по голове, и Людмила опустилась на кровать, но тут же вскочила, ощутив, что трусы на ней какие-то странные. Они просто огромные! Люда оттянула резиночку шорт и заглянула под них. Трусы были толстыми и с липучками по бокам. Зачем это? Что такое??? Как их снять??? Наверное, стоит потянуть за липучки? Получилось!
Люда, с подозрением косясь на дверь, быстро сняла шорты, а потом отцепила эти странные громоздкие трусы — они сильно мешали ходьбе, да ещё и натирали кожу. Не найдя, куда их девать, скомкала и засунула под матрас. Случайно её взгляд упал вниз, на лобок, и она удивилась ещё больше. И даже недоверчиво коснулась рукой этого места. Это что за извращение???
Это место очень и очень необычное!
Глава 3
Медицинский консилиум
Людмила быстро натянула шорты и уже детально осмотрелась. Тут всё не так! Всё было странным! Абсолютно всё! Во-первых, она никогда не видела больниц, в которых был такой необычный интерьер. Белоснежные стены словно сделаны из пластика. Да, это определённо пластик. Люда провела рукой по гладкой поверхности и удивилась необычному ощущению. На полу, похоже, зеленоватый линолеум. Но странный — не видно гвоздей и вообще, он идеально ровный, как будто не лежит на деревянных досках пола,
Кровать в палате стояла необычная, и точно импортная — деревянная, с очень мягким толстым матрасом и громадной мягкой подушкой, и она разительно отличалась от того, что было ей знакомо. В той советской больнице, где Люда лежала, кровати стояли железные, со скрипучей панцирной сеткой, тонким жёстким матрасом, плоскими подушками и серым клетчатым одеялом в пододеяльнике с синими штампами.
Окна в палате тоже странные. Абсолютно белые и чистые, словно сделанные из пластмассы. Никак не похожи на обычные деревянные больничные окна с расслоившейся эмалью. Их закрывала какая-то непонятная конструкция из множества горизонтально прикреплённых к верёвкам белых планок. Интересно… Если открыть эту конструкцию, что там можно увидеть?
Людмила осторожно, на негнущихся от волнения ногах направилась к окну…
Люда сначала не поняла, как открывать странную конструкцию, но потом сообразила — сбоку свисала небольшая верёвка с ручкой. Дёрнув за неё, белые планки пришли в движение и повернулись горизонтально, пропуская свет и давая возможность видеть то, что снаружи. «Хитрая штука!» — с уважением подумала Людмила и взглянула в окно. И тут же чуть не закричала от удивления.
Увиденное повергло в шок, потому что такого просто не могло быть! В Москве Люда была на экскурсии. И ясно представляла, как она выглядит, тем более, столицу СССР часто показывали по телевизору, да и фотографии в газетах и журналах Люда видела. Большой город, со старинными зданиями и с большим количеством прохожих на улицах. Естественно, в ней были Кремль с красным флагом, мавзолей Ленина, Красная площадь, МГУ, ВДНХ, гостиница «Космос», Москва-река. Этот же город… Он был не похож на ту Москву, которую она видела лично.
Сейчас во всех направлениях высились очень большие здания, сверкающие стеклом и металлом, простирались широкие проспекты, занятые множеством незнакомых разноцветных автомобилей, на домах висели огромные яркие рекламные вывески и ещё, везде стояли… церкви. Церкви! Яркие золотистые купола храмов виднелись и тут и там. Картина, увиденная ей, была настолько фантастична и фантасмагорична, что она чуть не потеряла сознание от абсурдности увиденного. В её время основными цветами, которые она бы увидела в любом городе, были серый и красный. Красные флаги СССР, транспаранты с лозунгами на домах и учреждениях, портреты Ленина и членов Политбюро. В Свердловске висело много портретов Ельцина. Здешняя Москва, наоборот, сияла как нарядная ёлка, всеми цветами радуги.
Но самое главное, что её поразило, — зелёная листва. В городе, в котором она сейчас находилась, царит лето! Судя по яркой зелени и цветам на клумбах, июль месяц. А последний раз, когда она находилась в сознании в Екатинске, был февраль.
Людмила, обуреваемая множеством мыслей, плюхнулась опять на кровать и отвернулась к стенке. Во всём этом явно что-то не так. Это чужое тело… Чужой город… Как это возможно…
Да очень просто! Люда вдруг вспомнила фантастическую повесть Беляева «Голова профессора Доуэля», на которую была громадная очередь в городской библиотеке, и которую давали почитать только в читальном зале. Там рассказывалось про то же самое! И похоже, в повести описывалось не враньё! Писатель как в воду глядел! Похоже, с ней произошло то же самое, что с героями повести! Она, Людмила Хмельницкая, получила при падении травмы, несовместимые с жизнью, и её мозг каким-то образом сумели сохранить и поместить в другое тело, которое находится… Да! Которое находится в далёком будущем! В СССР будущего! При коммунизме! Только так можно объяснить все странности и несуразности.