Милая маленькая игрушка
Шрифт:
— …было так жарко, что я не могла проводить на пляже больше нескольких часов за раз. Честно говоря, я проводила большую часть своих дней, путешествуя на поезде в Париж, чтобы ходить по магазинам вдоль Елисейских полей… — хлынул поток информации от Пейдж, и мой мозг изо всех сил старался включиться.
Но мысли, которые она заменяет своей типичной болтовней, заставляют мою кожу гореть. Воспоминание о том, как Илья массировал мою ноющую задницу, раздвигал ее и подстрекал меня кончить без его помощи… так и вклиниваются, и я вздрагиваю, когда мое нутро напрягается, а моя обнаженная плоть покалывает от воспоминаний. Я снова выбрасываю Илью из головы и возвращаюсь к истории Пейдж как раз вовремя,
— Венеция потрясающа — говорит Пейдж, наклоняясь, чтобы потянуться. — Но у них есть паста, которая меня просто напугала. Они используют чернила кальмара в качестве соуса, поэтому все блюдо черное. К счастью, мои родители полностью согласны с планом питания моего тренера, так что я все равно не смогла ее есть. Никаких углеводов для меня.
— Сколько ты там была? — Спрашиваю я, изо всех сил стараясь казаться, что мне не все равно. Хотя, если бы я пролетела полмира, чтобы познакомиться с Венецией, я бы попробовала пасту с чернилами кальмара, и будь проклята диета танцора.
— В Венеции или Европе? — Спрашивает Пейдж, убирая свои обесцвеченные волосы в тугой хвост, ее глаза вспыхивают подозрением, которое говорит мне, что это, вероятно, глупый вопрос, который я бы поняла, если бы слушала.
О, черт. Она, возможно, просто застала меня за мечтаниями посреди ее рассказа.
— И то, и другое?
— Ну, в основном мы провели лето в летнем доме моих родителей в Ницце. Но неделю мы провели в Венеции.
Кажется, ее не слишком волнует, что я не обращаю внимания, потому что она продолжает свой рассказ, не говоря больше ни слова по теме. Вот тогда я замечаю застенчивую блондинку, которая потягивается в дальнем углу комнаты, подальше от всех остальных. У нее красивое лицо, тонкие черты лица, темно-синие глаза, в которых глубокая печаль. Но это не то, что действительно привлекает мое внимание. Я узнаю потертую одежду, поношенные танцевальные туфли, которые она, вероятно, носила с девятого класса или даже раньше, в зависимости от того, насколько выросли ее ноги.
Чувство товарищества немедленно вспыхивает в моей груди, когда я понимаю, что эта новая девушка из бедного района города, как и я. Но я не хочу пугать девушку, набрасываясь на нее. Она выглядит так, словно вот-вот сбежит из университета, поэтому я жду, чтобы представиться. Не нужно пугать бедную девочку, когда у нее не было ни минуты на акклиматизацию. А мне говорили, что иногда я могу быть немного чересчур. Близняшки позаботились, чтобы я это знала.
— А как насчет тебя? Ты готова к началу учебы? — Нажимает Пейдж, заставляя меня снова сосредоточиться.
Я на мгновение запинаюсь, а затем говорю первое, что приходит мне в голову.
— Я очень рада, что в этом семестре буду в классе профессора Мориари.
— А я немного боюсь. — Говорит Пейдж, содрогаясь. — Из-за его печально известной строгой опеки я не удивлюсь, если в какой-то момент расплачусь.
Я бы тоже не удивилась, но я не говорю так много. Нет смысла быть грубой. Пейдж наконец замолкает, пока мы продолжаем растягиваться, и я снова переключаю внимание на симпатичную блондинку. У нее идеальное тело танцовщицы, стройная, высокая, гибкая. Я могу сказать, что она грациозна, просто наблюдая за ее растяжкой. И когда она входит в ритм, она даже, кажется, немного расслабляется.
Сейчас самое время подойти к ней.
Но когда я поднимаюсь, чтобы направиться к ней, двери студии распахиваются, и профессор Мориари целенаправленно шагает через дверь, его глаза подняты над нашими головами, как будто мы стулья в классе истории.
— Я ожидаю, что вы все будете полностью растянуты и готовы к началу каждого занятия, — заявляет он, направляясь в дальний конец
Отлично. Знакомство с новой девушкой придется отложить, но после моего первого года в Роузхилл и зная, как одиноко может чувствовать себя бедный студент, которого никто не знает, я действительно хочу представиться. Может быть, у нас будет еще один совместный класс. Но прямо сейчас я не могу дождаться, когда мне надерет задницу, чтобы привести в форму, самый жесткий учитель в колледже.
Это изнурительный час, в течение которого профессор Мориари снова и снова и снова заставляет нас проходить через все этапы. К концу я задыхаюсь и обливаюсь потом, чувствуя, что мое лето отдыха теперь больше похоже на наказание, поскольку мне нужно наверстать все потерянные мышцы, а также нарастить их, чтобы оправдать ожидания моего профессора. Не то чтобы я совсем расслабилась. Я знаю, как оставаться в форме и быть готовой к танцам, но, черт возьми, этот парень больше похож на сержанта-инструктора, чем на преподавателя танцев.
Еще более шокирующим является то, что новенькая умудрилась получить комплимент от строгого профессора. В ее первый же день. То, что она смогла так быстро привлечь внимание профессора Мориари, заставило меня сгореть от желания узнать эту девушку еще больше. Что ее так сильно движет, что она смогла быть такой хорошей без малейшего обучения в колледже Роузхилл? И откуда она взялась? Теперь мне срочно нужно это узнать.
— На осеннем показе у каждого из вас будет партнер. — Объясняет профессор Мориари, завершая занятие.
Это ново и интересно. До сих пор все мои танцы были сосредоточены на сольном выступлении.
— Я буду назначать их, поскольку у вас ограниченное время на подготовку. Вы будете отвечать за выбор номера для выступления, который подчеркнет сильные стороны обеих ваших сторон. Помните, этот первый показ станет трамплином для вашего следующего задания — зимнего показа. Где от вас будут ожидать постановки собственного номера в традициях балета. Я опубликую список партнеров до завтрашнего занятия. Я ожидаю, что вы найдете своего партнера и выберете выступление в свое свободное время. Это время занятий будет использовано для совместных репетиций. Я настоятельно рекомендую вам также проводить время за занятиями вне занятий.
Я окидываю взглядом класс, размышляя, с кем бы мне хотелось бы встать в пару. Фин Танака, невысокий и мускулистый японский танцор в нашем классе, вероятно, был бы любимцем каждой девушки, поскольку он один из лучших танцоров-мужчин, которые у нас есть. Я просто молюсь, чтобы меня не поставили в пару с его другом Логаном, чья склонность болтать все глупости, которые приходят в голову, заставляет меня хотеть смахнуть веснушки с его лица. Но у нас достаточно девушек, так что не все получат партнера-мужчину, и мне интересно, каково это будет. Будет ли преимуществом или недостатком иметь однополую пару? Я думаю, что у обоих сторон будут свои плюсы и минусы. Плюсы — это дало бы преимущество знания физики, лежащей в основе обоих тел. Минусы — каждая балерина в какой-то момент своей жизни сталкивается с трудностями поддержек, и я всегда придерживаюсь мнения, что лучше раньше, чем позже.