Милая маленькая игрушка

Торн Айви

— О, эм… — Аня колеблется.

— Да, пойдем с нами, — настаиваю я, надеясь, что мы поможем ей вырваться из своей раковины. Если кто-то и может заставить бедную девушку вроде меня или Ани почувствовать себя желанной, так это близняшки. — Туда ходят на вечеринки все студенты Роузхилл. Тебе не обязательно быть двадцати одного года или что-то в этом роде.

— Мы с Фином в деле. — Говорит Логан, наклоняясь вперед, чтобы присоединиться к разговору, и указывает жестом на своего друга за спиной.

Я закатываю глаза.

— Мы не приглашали вас, мальчики, — усмехается Пейдж, выражая и мое отношение. — Но, думаю, вы тоже можете пойти, если хотите. Что

скажешь, Аня? Хочешь пойти и повеселиться?

— О, ты должна сходить хотя бы раз. Это один из самых крутых ночных клубов в Чикаго. И он принадлежит семье Маркетти, — шутит Тэмми.

Мое сердце замирает при упоминании о Маркетти. До сих пор я не могла сложить два и два. Но после разговора с Ильей на этих выходных я внезапно остро осознала их существование. Если подумать, я видела там Николо, когда мы с девочками ходили на танцы. Неудивительно, что Илья выбирает другие места, когда мы ходим в клубы. Но он никогда не возражал против того, чтобы я ходила в «Танец» с Пейдж и близняшками.

— Та мафиозная семья, которая, по сути, управляет подпольным миром Чикаго? — Спрашивает Логан, его брови поднимаются к его рыжим волосам.

— Да, ты этого не знал? — Спрашивает Пейдж с легким удивлением. — Это часть привлекательности. Это придает клубу определенную… таинственность. — говорит она, скрытно понижая голос.

— Не знаю, буду ли я чувствовать себя комфортно, посещая клуб, принадлежащий мафии… — Уклоняется Аня от ответа.

О, милая, невинная девочка. Разве она не знает, что большая часть Чикаго принадлежит какой-то мафиозной семье или клану Братва? От этого никуда не деться. С другой стороны, полагаю, я не совсем понимала это до встречи с Ильей. Он многому меня научил за время, проведенное вместе. И все же я хочу успокоить нервную девушку.

— О, не то чтобы они вообще когда-либо там были. А когда они приходят, то все сидят в отдельной секции клуба.

— Да, они слишком важные, чтобы смешиваться с остальными из нас, скромными студентами колледжа и простыми людьми. — Пейдж закатывает глаза.

— Давай, Аня. Как почетный новый член группы крутых ребят, ты должна пойти, — настаиваю я.

Широкие глаза Ани перебегают с лиц ребят на мое выжидающее лицо.

— Хорошо, я пойду.

Улыбка, расползающаяся по ее лицу, говорит мне, что мы были правы, настаивая. Ей нужны друзья, а какой лучший способ познакомиться с балериной, чем отвести ее на танцы?

— Ура! — Я сжимаю ее плечо в знак поддержки. — Будет весело. Обещаю.

Я не знаю, что такого в этой девушке, но у меня есть четкое ощущение, что она мне нравится. Может быть, это просто потому, что я с ней солидарна. Хотя она не говорила так много, я уверена, что мы из одинаково бедной среды. Только по состоянию ее одежды я бы сказала, что она все еще борется за то, чтобы свести концы с концами.

Это заставляет меня инстинктивно защищать ее, и я хочу, чтобы она чувствовала себя желанной и принятой, потому что я не знаю, что бы я делала, если бы близняшки не подружились со мной. Их поддержка часто помогала мне пережить мой первый год, когда я чувствовала себя такой уставшей и одинокой, что не была уверена, что смогу продолжать. И если я смогу, я хочу быть такой для Ани.

17

ИЛЬЯ

Мне не нравится, как я расстался с Уитни. Теперь, когда у меня было время остыть и подумать об этом, я был слишком груб

с ней. Неважно, что она чертова шалунья, которая приняла свое наказание как звезда и все равно кончила дважды, хотя я намеревался сделать это ради своего удовольствия. Но это не оправдание. Я был зол, и я решил выместить свой гнев на Уитни, вместо того чтобы быть мужчиной и контролировать свой пыл. Не то чтобы я собирался звонить ей и унижаться или что-то в этом роде. Я твердо верю в то, что действия говорят громче слов. Так что на эти выходные я запланировал что-то особенное для моей знойной балерины. Что-то, что, я надеюсь, компенсирует мою незрелую вспышку в прошлые выходные.

Поднимаясь на лифте на семнадцатый этаж, я суечусь с полным виндзорским узлом моего баклажаново-фиолетового галстука с узором пейсли, который слегка душит мое горло. Я ненавижу костюмы. Мужчины с моей мышечной массой не созданы для них. Неважно, насколько они идеально скроены. Я предпочитаю что-то более повседневное. Но официальная одежда — необходимость в моей работе, поэтому я к ней привык. И то, что я запланировал для Уитни, требует уступок.

Двери лифта звенят, открываясь мгновением позже, и я шагаю к двери квартиры Уитни. Когда я стучу по ней, приглушенный голос Уитни «Открыто!» приглашает меня войти. Шагая в гостиную просторной квартиры, я ценю опрятное состояние, в котором Уитни всегда держит свое место. Мой взгляд падает на полосатое серо-белое кресло, к которому я привязал ее на прошлых выходных, и мой член пульсирует при воспоминании о ее идеальной заднице, выставленной напоказ. Образ ее настороженных глаз и эхо ее молчания после этого падают, как свинцовый шар, в мой живот, и я отбрасываю внезапное чувство вины в сторону. Сегодня вечером я собираюсь загладить свою вину перед ней.

Из спальни доносятся звуки ее сборов, а также приглушенные звуки группы Black Sabbath, и я устраиваюсь на диване, чтобы подождать. Я уверен, что она скоро закончит. Уитни никогда не заставляет меня ждать. Не знаю, потому ли, что она просто знает, что делать, или она от природы пунктуальный человек. Но поскольку сегодня пятница, я дал ей меньше времени, чем обычно, чтобы одеться.

Я наблюдаю за золотым светом раннего вечера, танцующим на поверхности воды через ее окна. Это прекрасный вид. Я редко трачу время, чтобы полюбоваться им, больше сосредотачиваясь на виде внутри.

Через несколько минут каблуки цокают по деревянному полу, и я оборачиваюсь, чтобы увидеть Уитни в потрясающем черном платье. Оно облегает ее тело, сужаясь к полу, длинный разрез идет по ее левой ноге до середины бедра. Но больше всего мое внимание привлекает необычный топ с одним рукавом. Вырез, который оставляет одно плечо и руку полностью открытыми, почти изгибается на ее груди, прежде чем ткань изгибается вверх, образуя высокий воротник вокруг ее шеи, покрытый толстым слоем золота — сочетание ожерелья и сдержанности. Затем черная ткань продолжается вниз в рукав полной длины.

— Тебе нравится? — Спрашивает Уитни, делая подиумный поворот, чтобы показать открытую спину в стороне от тонкой полоски ткани, покрывающей верхнюю часть ее правого плеча. Ее короткая стрижка пикси цвета воронова крыла и дымчатый глаз только добавляют суровой красоты наряду.

Я снова оглядываю ее с ног до головы и замечаю, что ее шпильки идеально подходят к платью — черный ремешок с открытым носком и золотая пластина вокруг щиколотки, чтобы удерживать туфли на месте.

— Очень, — соглашаюсь я, вставая со стула, чтобы погладить ее руками по талии и бедрам, любуясь мягкостью полуночной ткани.