Милая плутовка
Шрифт:
Джорджина некоторое время смотрела на женщину, затем на выглядывающего из-за ее юбки мальчика лет пяти, у которого были черные, как у Малкольма, волосы, голубые, как у Малкольма, глаза и красивое, как у Малкольма, лицо. Затем она перевела взгляд на отца мальчика, который стоял с мученическим выражением лица.
— Твоя сестра, Малкольм? — самым приятным тоном спросила Джорджина.
— Нет. — Я тоже думаю, что нет.
Глава 6
Не простившись, не высказав каких-либо пожеланий и даже не послав жениха к
Мак ничего не сказал Джорджине до тех пор, пока они не выехали из деревни. Джорджина пыталась выжать хоть какую-то скорость из бедного животного, но тщетно. У Мака же было время внимательно рассмотреть спокойное лицо Джорджины. Он отличался скверной привычкой говорить напрямик то, что он думает, даже тогда, когда эта прямота неуместна.
— Почему ты не плачешь, девочка?
Она хотела было проигнорировать его слова и если бы так решила, Мак никогда ничего не добился бы от нее. Однако то, что клокотало у нее внутри, требовало выхода.
— Я слишком зла сейчас. Этот жалкий подонок женился, по всей видимости, в первом же порту, задолго до окончания войны. Неудивительно, что он стал патриотом Англии. Это все его женитьба!
— Да, возможно. Хотя могло быть и по-другому.
— Да какая теперь разница? Пока я сидела дома тосковала о нем, он женился, наделал детей и прекрасно проводил время. Мак кашлянул.
— Конечно, ты потеряла время, это верно, но ты не тосковала.
Джорджина возмущенно фыркнула, досадуя, что ее не поняли.
— Я любила его, Мак.
— Ты любила свою мечту о том, что он будет твой. Парень он красивый. Это была твоя детская фантазия. Тебе давно следовало расстаться с ней. Если бы ты не была такой упрямой, все давно и разрешилось бы.
— Это не…
— Не перебивай меня! Если бы ты его любила по-настоящему, ты сейчас бы плакала, а уж злилась бы потом, а не наоборот.
— У меня все плачет внутри, — сурово сказала она. — Просто вы не можете этого видеть.
— Спасибо, что пощадила меня. Не могу выносить женских слез.
Джорджина бросила на него испепеляющий взгляд.
— Мужчины все на одну колодку. В вас чувств, как у… каменной стены!
— Если ты ищешь моего сочувствия, ты его не дождешься, девочка. Вспомни, что еще четыре года назад я советовал тебе забыть этого мужчину. Не я ли говорил тебе, что ты будешь жалеть, если приедешь сюда? Вот оно, твое упрямство! И что в итоге?
— Разочарование, унижение, сердечная боль…
— И обман.
— Зачем вы делаете пилюлю еще горше? — взорвалась Джорджина.
— Ради самосохранения, голубушка. Я сказал тебе, что не выношу слез. А пока ты на меня кричишь, ты не станешь рыдать на моем плече… Ой, ради Бога, не делай этого, Джорджи! — всполошился Мак, увидев, как сморщилось ее лицо. Слезы хлынули мощным потоком, и Мак вынужден был остановить лошадей и протянуть Джорджине руки.
Она перебралась к Маку и уткнулась
— Эти красивые дети должны были быть моими, Мак!
— У тебя будут свои, целый выводок!
— Не будут! Я слишком старая!
— Это в двадцать два года? — Внезапно он кивнул и, сдерживая улыбку, сказал: — Вообще-то, конечно, старая.
Джорджина подняла голову:
— Ну вот, нашли с чем соглашаться! Рыжие брови Мака поднялись в притворном удивлении.
— Разве я согласился?
Джорджина фыркнула и снова запричитала:
— Ну почему эта женщина не появилась на пару минут раньше, пока я еще не сваляла дурака и не сказала этому кобелю, что все еще хочу выйти за него замуж?
— Ты говоришь, что он кобель?
— Самый мерзкий и самый гадкий!
— Ну вот, теперь ты сказала все, что хотела сказать ему. Ты отомстила, если только ты хотела мести.
— Это какая-то мужская логика, которую не в состоянии понять женский разум! Я не отомстила ему! Я испытала унижение!
— Нет, ты показала ему, что он потерял в твоем лице. Он потерял девчонку, которую не узнал, потому что она стала красавицей. Потерял корабль, которым мог бы командовать, а стало быть, потерял свою мечту. Да он наверняка кусает сейчас себе локти и клянет себя последними словами!
— Ну, корабль он, может, и потерял. А что касается меня… У него есть работа, которой он гордится, красивые дети, приятная жена…
— Приятная, верно, но не Джорджина Андерсон, владелица «Амфитриты», одна из совладелиц компании «Скайларк лайн». Пусть она и не принимает участия в управлении, но имеет одинаковые со всеми паевые доходы. И опять же все считают ее самой красивой девушкой на всем восточном побережье.
— И это все?
— А разве тебе этого мало?
— Нет. Девчонка может быть красивой сейчас, но она не всегда была такой. И потом, какой от этого толк, если она попусту растратила свои лучшие годы? — Мак попытался что-то возразить, но она не дала ему вставить слова. — И пусть даже у нее есть собственные деньги, и довольно кругленькая сумма, но сейчас ей не на что даже купить билет домой. И как бы она ни выглядела, факт остается фактом: она обыкновенная легковерная дурочка, совсем не разбирается в людях, и ума у нее ни на грош.
— Ты уже повторяешься. Дурочка, ума ни на, грош…
— Не перебивайте меня.
— Как тебя не перебивать, если ты несешь сущий вздор! Ну вот, ты перестала лить слезы, а теперь постарайся увидеть во всем этом светлые стороны.
— Да их просто нет!
— Это ты зря! Подумай сама: разве была бы ты счастлива с таким гадким… кобелем?
Джорджина попыталась улыбнуться, но губы у нее дрожали, и улыбка не получилась.
— Я очень признательна. Мак, за то, что вы пытаетесь сейчас меня утешить, но это вряд ли поможет. Я сейчас хочу только одного — скорее оказаться дома, и дай Бог, чтобы больше никогда мне не встретился ни один англичанин со своей омерзительной правильной речью, со своей хваленой выдержкой и своими вероломными сыновьями.