Милая плутовка
Шрифт:
— Так бы он меня и поймал, бугай здоровый, — фыркнула Джорджина.
— Радуйся, что он не погнался за тобой, — проговорил Мак, выходя с Джорджиной на улицу. — Может, хоть в следующий раз послушаешься меня…
— Если вы скажете, что я во всем виновата, я не буду разговаривать с вами целую неделю.
— Может, это будет и к лучшему.
— Ну хорошо: я была не права. Признаю. Вы меня прощаете?
— Ладно… Эти два господина приняли меня за кого-то другого, так что ты здесь ни при чем.
— Но они разыскивали Камерона. Что, если Малкольма?
— Как это возможно?
Джорджина засмеялась, испытав некоторое облегчение. Действительно. Что общего? Когда Малкольм сделал ей предложение, это был поджарый восемнадцатилетний парень. Конечно, сейчас он превратился в мужчину, вероятно, набрал вес и немного подрос. Но цвет волос у него остался такой же, как и у надменного англичанина — брюнета с голубыми глазами, и был он более чем на двадцать лет моложе Мака.
— Кто бы ни был этот Камерон, но я могу только посочувствовать бедняжке, — заметила Джорджина.
— Что, он напугал тебя? — хмыкнул Мак.
— Он? Но их было двое.
— Да, но, как я заметил, ты хотела бы иметь дело лишь с одним.
Джорджина не собиралась спорить по этому поводу.
— Они какие-то… разные, правда же, Мак? То есть вроде бы похожи, ном разные. Наверное, братья, хотя по виду этого не скажешь. А в этом Джеймсе есть что-то особенное… Впрочем, все это, наверное, чепуха. Я сама в этом не уверена.
— Удивительно, что ты это почувствовала, голубушка.
— Что именно?
— Что из двоих он более опасный. Стоило только взглянуть на него, когда он вошел… А как он смотрел всем в глаза… Как шутя обращался с этими головорезами из таверны… Одет изысканно, а среди толпы чувствует себя как дома.
— Это вы определили, как только взглянули на него?
— Да, девочка. Интуиция и опыт… Да ты ведь тоже это почувствовала. Хорошо, что ты здорово бегаешь.
— Что вы хотите сказать? Что он не хотел нас отпустить?
— Я-то ему не нужен, а вот тебя он не хотел терять.
— Если бы он не держал меня, я бы сломала ему нос.
— Насколько я помню, ты пыталась это сделать, но без особого успеха.
— Вы подсмеиваетесь надо мной, — вздохнула Джорджина.
— Твои братья еще не так подсмеивались, — хмыкнул Мак.
— Это было давным-давно, еще в детстве, — возразила девушка.
— Я помню, как ты готова была разорвать Бойда в клочья и гонялась за ним по всему дому. Это было совсем недавно — прошлой зимой.
— Он еще, можно сказать, ребенок и к тому же ужасный озорник.
— А ведь он постарше Малкольма.
— Фи! — Джорджина обогнала Мака. — Вы такой же, как и многие другие. Иен Макдонелл!
— Если ты хочешь, чтобы тебе посочувствовали, то так и скажи, — крикнул он, пытаясь сдержать смех.
Глава 5
В Хендон — деревню, расположенную в семи милях к северо-западу от Лондона, они ехали на двух старых клячах, которых нанял Мак. Путешествие было приятным, это признала и Джорджина, хотя она и продолжала презирать все английское. Живописные леса сменялись долинами и холмами,
В Хендоне было несколько десятков симпатичных коттеджей, сравнительно недавно отстроенное поместье и даже дом призрения — обширное красного кирпича здание. Здесь же расположилась маленькая гостиница, во дворе которой царило такое оживление, что Мак предпочел возле нее не останавливаться, а направиться к увитой плющом старой церквушке с высокой каменной башней. Там он рассчитывал узнать, где находится коттедж Малкольма.
То, что Малкольм живет не в Лондоне, было для Мака и Джорджины полной неожиданностью. Понадобилось целых три недели, чтобы отыскать мистера Уиллкокса, предполагаемого приятеля Малкольма, который, как оказалось, вовсе таковым не был. Однако он дал новую наводку, и наконец-то им, а точнее Маку, повезло, и он нашел человека, который знал, где находится Малкольм.
Пока Мак ежедневно по полдня трудился, чтобы заработать деньги на проезд и розыски Малкольма, Джорджина по его настоянию провела все три недели взаперти в своей комнате, читая и перечитывая единственную книгу, привезенную из-за океана. В конце концов книга ей настолько надоела, что она вышвырнула ее в окно, попала в одного из завсегдатаев таверны и едва не лишилась из-за этого комнаты. Это было единственное острое ощущение, которое она пережила за все время, и ей иногда хотелось лезть на стену или выбросить из окна что-нибудь еще, чтобы как-то оживить монотонно текущие дни. И вот наконец накануне вечером появился Мак и принес весть о том, что Малкольм живет в Хендоне, и через считанные минуты она встретится с ним.
Волнение ее достигло предела. Утром она готовилась к этой минуте дольше, чем потребовалось времени, чтобы доехать сюда, хотя обычно своей внешности уделяла мало внимания. Джорджина надела свой лучший наряд, который привезла с собой, — желтое платье и короткий, подобранный в тон жакет. Жаль, что платье слегка помялось во время езды. Густые каштановые волосы она аккуратно запрятала под шелковую — тоже желтую — шляпку, хотя несколько завитков падали ей на щеки и лоб. Лицо ее разрумянилось, губы приобрели цвет вишни.
Эффектно восседая на старой кляче, Джорджина смотрела по сторонам, привлекая внимание Хэмпстеда. Однако она ничего этого не замечала, будучи занята мыслями и воспоминаниями о Малкольме. Хотя эпизодов, связанных с ним, было не столь уж много, они ей были весьма дороги.
Она познакомилась с Малкольмом Камероном в тот день, когда прыгнула в воду с борта корабля Уоррена, потому что ей надоели поучения брата, и шестеро рабочих дока бросились ее спасать. Половина из них плавали не лучше ее, а Малкольм находился на пристани рядом со своим отцом, и ему хотелось выглядеть героем. В итоге Джорджина выбралась из воды сама, а Малкольма пришлось спасать. Но его поступок произвел на нее сильное впечатление. Ему тогда было четырнадцать, ей двенадцать лет, и она решила, что он самый красивый, самый удивительный мальчишка на свете.