Милфа
Шрифт:
В гневе видела, в ярости, приходилось и посуду битую за ним убирать, и двери меняли в гостиной, потому что однажды он пришел злой после проверки на работе и просто разнес их.
Но чтобы в таком состоянии.…
Он ведь даже слушать не стал!
Наконец добегаю до парка. Здесь тихо, но темно, и от этого становится только страшнее. Я падаю на первую попавшуюся скамейку, обхватываю голову руками и начинаю плакать. Грудь рвётся от рыданий. Мне холодно, страшно, больно. У меня нет телефона, нет денег,
Домой точно нет.
Сестра живёт в другом районе, и я даже не знаю, как туда дойти пешком и сколько придется идти. Четыре часа? Пять?
Не знаю, что мне делать. Просто не знаю!
Внезапно рядом слышу резкий звук тормозов. Машина останавливается так близко, что ее свет режет мне глаза. Я поднимаю голову, и мое сердце на мгновение замирает.
Вскидываюсь в страхе, но понимаю, что бежать мне некуда.
— Садись в машину, — слышу резкое, и мое дыхание сбивается.
Это не Роман.
Это Илья.
20
Я сжимаюсь, едва закрыв за собой дверь машины. Холодный воздух снаружи сменяется теплом салона, но мне всё равно кажется, что я замёрзла до костей. Не только от того, что выбежала из дома без плаща, а от всего случившегося.
Складываю руки на коленях и сжимаю их так, чтобы они скрылись в длинных рукавах кофты. Пальцы дрожат. Вся дрожу.
Илья держит руль, молча, сосредоточенно. Его лицо жесткое, напряжённое. Он резко жмет на газ, и машина дёргается с места.
Молчание гулко отдаётся в ушах. Я не осмеливаюсь сказать ни слова. Только смотрю в окно, пытаясь спрятаться от его взгляда.
Мне стыдно.
Кожа горит от осознания, что племянник мужа стал свидетелем моей уязвимости.
И самое ужасное, что вопросов он не задает. Потому что и так всё понимает.
Едва мы выезжаем на дорогу, его рука касается моего запястья, и я вздрагиваю.
— Покажи, — звучит его голос. Низкий, требовательный.
— Что? — переспрашиваю почти шепотом, не отрывая взгляда от окна, а сама сильнее сжимаю пальцами края рукава свитера.
— Руку. Покажи руку, Лиля, — повторяет Илья, уже с нажимом.
Я мотаю головой, прячу запястье подальше, но он не позволяет. Одним движением перехватывает мою руку, оттягивает рукав и смотрит. Взгляд Ильи цепляется за красные следы от пальцев Романа, и я вижу в его глазах стальной ледяной отблеск.
— Это он? — сухо спрашивает он, хотя и так всё понимает.
— Неважно, — пытаюсь выдернуть руку, но он удерживает ее крепко. Его пальцы горячие, сильные, и от этого контраста мне становится еще хуже. Стыд накрывает с головой. Стыд, что он видит меня такой.
— Всё понятно, — бросает он и резко давит на газ. Машина рывком ускоряется. —
Я смотрю на него испуганно.
— Куда ты меня везёшь? — спрашиваю, голос дрожит, хотя я пытаюсь казаться спокойной.
— К себе, — коротко отвечает Илья, хмуро глядя на дорогу.
Я молчу. Что ещё я могу сказать? Силы словно покинули меня. Опускаю голову и смотрю на свои колени, пытаясь взять себя в руки. Но руки уже давно не слушаются. Всё внутри дрожит, бурлит — стыд, страх, унижение.
Машина сворачивает в тихий двор. Мы останавливаемся перед высотным домом. Илья выходит, обходит машину и открывает для меня дверь.
— Пойдём, — говорит он, жестом указывая на подъезд.
Я послушно выхожу, чувствуя, как ноги подкашиваются. На улице холодно, ещё и ветер поднялся. Я моментально дрожать начинаю.
Илья молча снимает свою куртку и набрасывает мне на плечи. Мы идем к подъезду, входим в лифт. Я стою в углу, прижавшись к холодному металлу, не смея поднять глаза. Он нажимает кнопку, и кабина начинает движение. Внутри тихо. Но я кожей чувствую его взгляд, который прожигает меня.
Квартира Ильи — просторная студия с большими окнами, из которых открывается вид на ночной город. Интерьер строгий, всё по-минимуму.
Тёмные стены, серая мебель, отделка деревом и металлом. Просто, но выглядит дорого и стильно. Всё под стать образу популярного диджея.
— Садись, — говорит он, указывая на барный стул у стойки в кухонной зоне.
Я послушно подхожу и сажусь, ощущая, как кончики пальцев начинает покалывать. Илья достает бутылку коньяка из бара и два стакана. Наполняет их и пододвигает один ко мне.
— Пей, — коротко говорит он, а сам встаёт напротив, широко расставив ноги.
— Я не хочу, — возражаю я, глядя на янтарную жидкость в стекле.
— Это не просьба, — он берет стакан и подносит его к моим губам. — Выпей. Тебе нужно.
Я сглатываю, ощущая, как он смотрит на меня, и послушно делаю большой глоток. Жидкость обжигает горло, оставляя за собой жар. Я кашляю, а Илья удовлетворённо кивает, отставляя стакан в сторону.
— Умница. — Говорит он, отодвигая и свой бокал. — А теперь иди спать. Мне нужно вернуться.
— Вернуться? — растерянно спрашиваю я, прослеживая за ним взглядом, пока он обувается у двери. Мысли как будто начинают вязнуть.
— В клуб. Я еще не закончил. — Он надевает куртку, бросает взгляд на меня и добавляет. — Поспи, Лиля. Никто тебя здесь не тронет.
Он уходит, а я остаюсь одна в его квартире.
Я обвожу взглядом комнату и вдруг понимаю, насколько устала. Меня тянет к широкой кровати в углу. Огромная, небрежно заправленная тёмным покрывалом постель манит своим видом. Я подхожу, и осторожно ложусь на край.