Миллионеров украшает скромность
Шрифт:
В этом случае Крысилов заранее приносил им свои соболезнования. Мерзавец не рискнул вступать с племяшкой в открытую перепалку, но его скептическую ухмылку вряд ли можно было толковать двояко.
В ответ на очередной разъяренный рык он тяжело вздохнул и в общих чертах поведал следующее: на острове Робинзона я случайно оказалась свидетелем контрабандных махинаций Свинюгера, припрятав ключ от камеры хранения, спутала все его планы и, наконец, просто настроила против себя означенного господина — одного из руководителей международной преступной организации, раскинувшей
— Мы всегда были относительно некриминальной страной, — пояснил полицейский, — именно поэтому кое-кому пришло в голову обратить свои взоры на Болгарию. Хроническая безработица, огромное количество незанятых лиц, в том числе честолюбивой и активной молодежи, открыли широкие перспективы перед преступниками. Здесь находили, вербовали и обучали киллеров, грабителей и прочих «специалистов» для операций по всему миру, транспортировали оружие, наркотики, контрабанду. Суматоха и многолюдье прославленного курорта делали совершенно незаметными любые контакты и перемещения. Никто и не подозревал, что тихое и благополучное место превратили базу, вернее, одну из международных баз преступного мира.
— Ух ты! — обрадовалась Мила, перестав беситься и позабыв, что совсем недавно настойчиво декларировала врожденную пугливость. — Покруче, чем в Чикаго! Лео, ты купишь мне пистолет?
— Непременно, — кивнул Леон. — Только дома. Хочешь водяной, хочешь с шариками.
Его высокий, гладкий лоб перерезала вертикальная морщина, и мужчина обратился к полицейскому:
— Надеюсь, мы можем уехать? Девочкам и так здорово досталось.
— Как хотите, — пожал плечами Крысилов. — Всех, кто, так или иначе, знал Викторию или просто сталкивался с ней и исхитрился выжить, мы взяли. Тем, кто еще остался на свободе, совершенно незачем ей мстить или предъявлять претензии. И не только потому, что она всех запугала до невозможности. Как ни крути, руку к разгрому организации приложила вовсе не она. И мелкие сошки мечтают убраться подобру-поздорову или, по крайней мере, затаиться и переждать.
— Вы арестовали Иво Шандора? — поставила я вопрос ребром. Раз негодяй посвящал нас в происходящее, он не считал меня преступницей. Просто издевался надо мной по старой памяти и вредности натуры. Пусть у него нет сердца, но с мозгами, в конце концов, немного лучше. И он должен знать, что относительно незлобивости венгра у меня есть некоторые сомнения. Я ему успела здорово насолить, и ради мести он пренебрег даже собственной безопасностью.
— Этот человек не преступник, — сдержанно ответил полицейский.
— Конечно, конечно, — хмыкнула я, — разве можно сравнить его мелкие прегрешения вроде каких-нибудь грабежей, убийств или террористических актов с моими преступлениями? Оскорбления представителя власти, ясное дело, что угодно перевесят! И тем не менее, он был с теми, которые грузили контрабанду, и он бежал за мной, хотел убить… — Тут я замялась. Чего он там хотел, я могу только догадываться. Вон Свинюгер, я думала, мечтал мне помочь, и что?!
— Он хотел вас зачем-то спасти, — недовольно буркнуло чудовище. Вероятно, венгру теперь ни при каком раскладе не добиться
— Его подослали? — догадалась я. — Он из полиции?
— Из Интерпола, — нехотя пояснил Крысилов.
Теперь я не понимала только одного — при чем тут я. То есть зачем от меня пытались избавиться — ясно, я им мешала, лезла куда не надо, собирала информацию. Но при чем мои фотографии?! Неужели мне предстоит вернуться домой, так и не узнав, в чем дело?! Я не переживу!
— Понятия не имею, — пожал плечами полицейский. — Я думал, вы мне скажете.
Я одарила его уничтожающим взглядом и отвернулась.
Полицейский нетерпеливо бил копытом, и Милочка его отпустила. Перед тем как лишить нас своего общества, Крысилов поведал, что ему придется снять со всех показания, и любезно пригласил вечером, часов в одиннадцать (на курорте это ни в коем случае не ночь), в «Родопи». И с чего бы это он такой душевный? До сих пор, помнится, он норовил затащить меня в участок. Околоток что, затопило?
Молодожены отвезли меня в отель и поинтересовались, не нужно ли чего.
— Автомат Калашникова, — буркнула я, — для более эффективного общения с полицией. Ждите меня к одиннадцати. Если, конечно, найду силы опять встречаться с этим крокодилом!
— Ладно тебе, — отмахнулась племянница, — ты его все равно видишь в последний раз. Стоит ли убиваться? — Не заметив, чтобы я сильно повеселела, она добавила: — Завтра улетаем в Париж!
— Счастливо, — вяло отозвалась я. — Только учти, я больше не намерена врать твоей матери. Разбирайся с ней сама как знаешь.
— Мы летим втроем! — удивляясь моей тупости, пояснила племянница. — Лео взял билеты.
Я не успела отреагировать на более чем неожиданное заявление: Милочка спохватилась и полезла в сумку.
— Кстати, тебе еще интересно, что я сказала Мусе, когда ты ее чуть не пристроила в кардиологию?
— Сама чуть не пристроила! — машинально огрызнулась я. — Уже не интересно.
— Напрасно, — насупилась нахалка, — я сказала, что ты взялась переводить детектив с английского и с непривычки слегка перетрудилась.
У меня отвисла челюсть, а Милочка, проигнорировав мое замешательство, продолжила:
— Другими словами, у тебя действительность перемешалась с фантазиями автора.
— Ты сдурела! — взвыла я, прекрасно понимая, что Мила и не думала шутить. — Какие переводы?! Английским я владею на уровне пятого класса!
— Не прибедняйся! Возьмешь словарь, и все дела. Время у тебя есть, две-три главы осилишь элементарно! Заодно и язык подучишь. В наше время стыдно кичиться собственным невежеством. Твори, дерзай, совершенствуйся!
— Вот сама и займись, — разозлилась я, — а меня оставь в покое! Без твоих прожектов тошно!
— Хочешь расстроить Мулю?! — взбеленилась племяшка.
— Пусть привыкает! — Я закусила удила. — Ты ей заготовила еще кучу сюрпризов. Вот и пусть тренируется. И в Париж я не поеду! Мне там делать нечего. Я возвращаюсь домой! Тоже завтра. Так что свои проблемы решайте без меня!