Мир не без добрых драконов
Шрифт:
— Как ты сюда попал? — Вход на башню уже много лет замурован. Так я спрятал от любопытных место, куда люблю…. любил приходить, чтобы подумать и полюбоваться закатом.
Тайл махнул рукой, я увидел застрявшую в прутьях ограды металлическую кошку с привязанной к ней веревкой, и с уважением посмотрел на друга. Он молчал, продолжая буравить меня взглядом. Ничего не говоря, я прошел мимо и сел на самый край, свесив ноги вниз. Материализовал тарелку с мясом и бутылку вина. Подчиняясь моему желанию, пробка вылетела и, описав дугу, упала к ногам тайла. Я сделал большой глоток. Первый раз в жизни почувствовал жажду. Неприятно. И это несмотря на то, что я сейчас заполнен силой под завязку. Мне казалось —
— Присоединяйся! — протянул Ферену бутылку, и он, последовав моему примеру, одним глотком ополовинил ее. — Ешь! Сколько ты уже здесь? Пару часов?
— Это неважно. Ради того, чтобы пить с тобой из одной бутылки я бы еще пару часов тут проторчал. — Он положил в рот кусок мяса, и, не успев дожевать, спросил: — Альвир, что происходит?
— Мир гибнет.
— Почему-то мне кажется, что ты приложил к этому руку.
Я смотрел вниз. По улицам города бежали иллины с детьми на руках, тащили свертки и узлы. Ручейки сливались, образовывая людское море на центральной площади. Они с тревогой смотрели в наливающееся свинцом небо. Пепел уже посеребрил волосы иллинов. Там и тут вспыхивали порталы — это главы семей выводили своих из родовых замков. Великолепный белый дракон парил над площадью, собирая последние капли силы для рывка. Я бы помог тебе, брат, но ты должен справиться сам. И я знаю, что ты это сделаешь. Я уже почти равнодушно смотрел на то, как он, сделав последний круг, сел в центре пощади, и в том месте открылся портал в его мир. Силен брат, не каждый может совершить такое. Даже отсюда, с башни, я видел луговую траву. Дракон исчез — светловолосый человек отдал команду тайлам, и они встали с двух сторон прокола. Первые иллины перешли в другой мир. Слишком медленно, слишком…. Я уже не мог сидеть, вскочил, напряженно всматриваясь в уходящих иллинов, мысленно прощаясь и умоляя простить меня.
— Кто ты? — тайл повернулся ко мне с вопросом, которого я ждал.
— Бог, творец, демиург — называй, как хочешь. Тот, кто только что уничтожил свое творение.
Он просто кивнул — давно догадывался, но молчал.
— А дракон?
— Мой младший брат. Ты ешь, ешь — нам с тобой предстоит сделать еще один, последний шаг.
— Смерти я не боюсь.
— Разве я говорил о смерти?
Я знал — позволил себе на мгновенье вспомнить — что Ферен в тот раз умер. Здесь и сейчас его быть не должно. Но ведь и я тоже стоял не здесь, а закрывал собой дыру в чужую вселенную, катастрофически теряя силы. Значит, что-то уже изменилось, если он со мной, а не в подземном коридоре возле двери в лабораторию, как всегда, готовый защитить меня любой ценой. Там он и погиб, когда обрушился свод.
Мои мысли пробились сквозь его щиты, треснувшие под напором эмоций. Хладнокровный тайл вздрогнул.
— Так было тогда? А сейчас?
— А сейчас, — я опять посмотрел вниз, последние иллины бежали к порталу. Ну же, закрывай, иначе перегоришь! Брат все-таки успел, шеренга тайлов вошла в портал и за ними, махнув мне рукой, ушел Альдинир. Он, что, видел меня? Знал, что я здесь? Вероятно, и в тот раз тоже. А может, он просто вытер пот с лица, а я уже придумываю небылицы. Не мог он меня увидеть, я закрылся.
Портал захлопнулся, и мы остались единственными живыми существами в этом мире. Все кончено.
— А сейчас, — повторил я, протягивая руку все еще сидящему Ферену, — держись и постарайся ни о чем не думать. Верь мне.
Тайл посмотрел мне в глаза.
— Верю. — И встал, крепко сжав мою ладонь.
Я бросил последний взгляд на мой мир — вода ушла от берега, оставив на оголившемся дне мертвую рыбу. Стена цунами уже подходила к городу. Время!
Я провел слияние по всем правилам, запуская стрелу в прошлое.
Ох, и не завидую я самому себе!
—
С трудом выпростав руку из-под одеяла, я поймал край ее ночной рубашки и уронил Тальму на себя. Вредная, любимая, родная, живая Тальма успела выставить локоть и со всей силы впечатала его мне в живот, выбивая воздух из легких. Я охнул от боли.
— Ты убить меня хочешь? — я любовался испугом на ее лице. — Ну, погоди!
Переворачиваясь, подмял ее под себя и принялся целовать. Рубашка мешала мне — и я ее испарил. Милая, если бы ты только знала, какая выдалась у меня ночь! Я корчился от боли и боялся даже пошевелиться, чтобы не разбудить тебя ненароком. Волосы до сих пор мокрые от пота. За дверью точно так же мучился Ферен — я еще мысленно держал его рядом, успокаивая и снимая его боль — снять свою не мог. Только перед самым рассветом отпустило, и я провалился в сон.
— Мы едем вместе, и даже не говори ничего! — прошептал я, и губы Тальмы растянулись в довольной улыбке.
Поцеловав ее еще раз, вскочил — пора привести себя в порядок. Волосы, одежда, сапоги — и я вышел из спальни.
— Ферен!
Внешний вид стоящего у окна тайла оставлял желать лучшего. Глаза потускнели, а лицо приобрело зеленоватый оттенок. Я положил руку ему на плечо, немного силы не повредит.
— Что теперь, Альвир, что теперь, — прошептал он, продолжая смотреть в окно.
— Теперь? Я перевел наш мир в другую реальность и у нас есть шесть тысяч лет, чтобы жить дальше. Но в той вероятности, где живет мой брат, нас не существует… пока.
— Я столько не проживу, Правитель, — усмехнулся он.
— Да куда ты денешься!
— Аль! Если ты сейчас же не выйдешь, я уеду сама!
Мы мчались в замок ее отца. Теро Рисеаль нас не ждал, но новость, которую мы везли…. Ему понравится, или я плохо знаю своего тестя. На шее жены сияло зелеными искрами ожерелье, развивались легкие одежды. Слева скакал Ферен, задумчиво глядя перед собой, он мысленно прокручивал открывшиеся перед ним перспективы. Я улыбнулся и вырвался на корпус вперед, подставляя лицо ветру. Вся наша группа уже давно была прикрыта щитом.
Больше ошибок не будет.
Глава 16
Ох уж эти дети!
После пятнадцатиминутного сидения в кресле, Первый открыл глаза и посмотрел на моего отца.
— Пусто. В настоящий момент на планете нет ни одного живого существа.
Сказать, что сообщение меня расстроило — не сказать ничего. Не в силах задавать вопросы, а тем более, отвечать на них, я отвернулся к окну, предоставив остальным искать решение. Пока Атер находился в поиске, отец и Серон пытали Алонафта, просматривая его память уже не на экране, а напрямую подключившись к его мозгу. Алонафту это не нравилось, сопротивляться попыткам создателей завладеть его сознанием он не смел, но ему было больно. Судороги пробегали по коже, я чувствовал их ладонями, но ничем помочь не мог. Отвлекать Серона от процесса сейчас нельзя, излишняя сентиментальность с моей стороны только навредит.
Мысли путались. После вмешательства Первого стало легче, но все равно имя моего сына бесконечное число раз повторенное за эти полчаса не позволяло забыться.
Пейзаж за окном-иллюминатором не менялся — все те же облака, лениво плывущие под крылом, и рыжие острова суши, как я теперь знал — абсолютно безжизненные. Четким полукругом на планету медленно наползала тень — еще немного, и смотреть будет не на что, там, куда мы летели, уже наступила ночь. Может показаться странным, но это однообразие меня успокаивало. От бездумного созерцания мертвого мира меня отвлек отец: