Мир оранжевой акварелью
Шрифт:
— А причем здесь гниющие дозорники?
— Притом, монна Зоя, что теперь этим делом занимаются местные. По договору с таможенной управой.
— На самом же деле — все, кому не лень. Лишь в казну вовремя отстегивай, — хмыкнула женщина.
Я же наоборот, старательно наморщила лоб:
— За что «отстегивать» то? Это же — долг? Тяжкое бремя? — или я совсем на уроках спала?
— За улов, Зоя. В основном, с незаконных мигрантов с Зили. Там же — огромные залежи драгоценных камней. А
— Чего?
— Так этот остров называют, — невесело скривился боцман. — А в сущности, монна Сусанна права… Девушки, может еще повторить? По чашке, стаканчику?.. Монна Зоя?
— А-а?.. — рассеянно отозвалась я, не оборачиваясь от фонтана: вот же натура!
Недалеко от низкого бортика, в одной из многочисленных луж, стоял, подбоченясь, мальчик. Рядом с огромной, набитой чем-то доверху корзиной. И оживленно болтал с мокрым насквозь сверстником. Да только сверстник его, не смотря на местный «шоколадный» загар, выглядел обычным южанином — чидалийцем. А вот «натура». Она была, хоть и почти такой же, зато, шикарно кудрявой. Причем выдающейся вверх формы (будто ребенка долго сушили вниз головой). Глазища же — отсюда в аккурат — в пол лица… Мама моя!
— Зоя, ты что там увидела?
— Я сейчас! — главное, бумага и карандаш — в сумке. — Здравствуй!
Дитя в ответ развернулось и хлопнуло своими глазищами:
— Хорошего дня, монна — госпожа.
— Послушай, у меня к тебе важнейшая просьба… Можно, я тебя нарисую? Я очень быстро.
— Зачем?
— Ну-у… ты мне понравился.
— Да ну?
— Угу.
— А-а… умные люди говорят, то опасно — сглазить можете. Здоровье своровать.
— А вот это тебе ущерб возместит? — монета, подброшенная подоспевшим Яковом, шлепнулась в шустро подставленную ладошку.
Ребенок, склонив кудрявую голову, ненадолго задумался:
— Пожалуй, монна — госпожа. Только, я отсюда…
— Да я и сама «отсюда». Давай, вон туда, в тенёк? — козой подпрыгнула я. — А?
— А, давайте! — и, со мной, почти наперегонки к открывшей рот за столом Сусанне. А следом — боцман с забытой корзиной. Оказалось, с углем…
В процессе позирования натура много и авторитетно болтала, предлагая услуги носчика, экскурсовода в «Дьяволовы тупики» (кстати, что это?) и много еще чего. Попутно всплыли факты из ее (натуры) биографии, заодно с именем — Дахи:
— Я ведь, лишь по отцу — зилиец. Мать моя — местная красавица.
— Угу…
— И оба давно умерли.
— Да что ты?
— Зоя, рот закрой.
— Да, монны — госпожи и уважаемый сэр. А Дахи меня один рыжий штурман прозвал из Ладмении. Ты, говорит, шустрый, как дахи. Что такое, не знаю. Но, с тех пор так и зовусь.
— Угу… Не вертись. И руку от уха…
— А вас, монна — госпожа, как зовут? Не иначе, Ангел?
— Что? Кто?.. Зоя. И можно, просто, монна. Да и без монны можно.
— Монна Зоя? А мне мама говорила, что с такими небесными глазами только Ангелы.
— Угу… Дахи, руку от уха.
— Послушай, а с такими глазами, как у меня? — бряканье сбоку оповестило, что Сусанна прикончила очередную чашечку кофе. Однако «небесный знаток» с определеньем повременил:
— С такими?.. Зелеными?
— Да?..
— Ах, ты, собачье отродье! Пакостник мелкий! — в следующий миг нам всем стало не до имен. Мальчик же и вовсе суматошно зашарил по сторонам:
— Ой-ёй-ёй… Вот теперь мне… теперь мне…
— Дахи! — сутулый мужик в расстегнутом настежь жилете, только что ноздрями огонь не метал. — Ты где, пакостник, носишься? Я тебя три часа назад за углем посылал? А это… — и шумно захватал воздух ртом. — А это…
— Мессир Бот, я нечаянно его намочил. По дороге, — Дахи, подхватив корзину с камней, так с ней и застыл. Мужик медленно опустил взгляд ниже. Я испуганно выдохнула:
— Мама моя.
Очередная мутно-серая капля шлепнулась в натекшую через прутья лужу.
— Ой-ёй-ёй… А-а-а!
— Ах, ты, собачье отродье! Мелкий бес! Догоню — зашибу!.. А, ну, стоять!..
Яков через несколько долгих секунд первым открыл рот:
— Нет, не догонит… — и, проводив глазами до угла развевающийся жилет, повернулся к столу. — Монна Зоя, нарисовать-то хоть успели?
— Угу. Почти… Не нравится мне это место. И мужик этот не нравится. И…
— Яков, пропуск я получил. Снимаемся сразу с закатом. Мне оно тоже не нравится… А что здесь только что было?
— Понял, капитан. Хе-х, сейчас расскажу…
Рассказ капитану занял ровно дорогу до местной траттории «Фортуна». Снаружи и внутри отделанной с претензией на столичный, местами облезлый, шик. Хотя, если б меня спросили, то я бы с радостью побрякала ложкой у себя в корабельной каюте. По возобновленной в последние дни традиции. Здесь же свободных столов на одну, очень принципиальную персону…
— Проходите, как раз для вас специально приберегли. Последний. Сегодня у нас, как всегда, — здесь вообще, когда люди работают?
Зато здесь явно любили отдохнуть. С размахом, который Люса называет: «Сбросились золотыми зубами на бутыль». И если «Фортуна» — лучшее на острове заведение, то какие тогда «отдыхающие» в остальных?.. Впрочем, нескольких я по дороге уже встречала. Пролетали на бреющем.
— А тут мало что изменилось, — вот бы позавидовать ей: что на капитанском мостике, что в незнакомом тесном гвалте, везде — королева. — Зоя, не дрефь.