Мир оранжевой акварелью
Шрифт:
— «Наш капитан»? — усмехнувшись, почесала я нос. — И давно он и твоим тоже стал? Ты же собирался просто «подальше слинять»?
— Ага, — хлопнул глазищами Дахи. — Да только я передумал, монна Зоя: я теперь к нему в команду буду очень сильно проситься. На «Летунью». Такая жизнь — по мне. А что? — и с дерзким детским вызовом уставился на меня.
— Да ничего, — невольно я засмеялась. — Желаю удачи и знаешь…
— Что, монна Зоя?.. Монна Зоя?
— Тише, Дахи…
— Не-ет, — растерянно открыл рот малец.
— Вот и я тоже… ничего больше не слышу. И трясти нас прекратило, — уставились мы теперь друг на друга. — Я — на палубу.
— Я — с вами! — и оба через пару секунд высунулись за дверь.
По распахнутому настежь коридору привольно гулял теплый ветер вперемешку с кислым пороховым дымом. А на самой палубе были слышны голоса и мелькали в огненных всполохах быстрые силуэты. Всполохах?.. Через миг меня уже вынесло наружу. И сзади припечатало шустро подоспевшим мальцом.
Горела не наша бригантина. Догорала маленькая низкобортая фелюга в десятке ярдов от нас. Полыхающий огонь высвечивал оконные квадраты ее нижних кают и жадно дожевывал летящие прочь клочья косых парусов, но там еще бегали какие-то люди. Хотя, в воде, совсем рядом, качалось множество голов. Тех, кто, воспользовавшись подмогой, смог спастись. А прямо от нас, сильно накренившись на левый бок, уходил корвет «Дихус».
— Яков! — этот охрипший голос сподвиг меня облегченно выдохнуть. — Яков, спускайте шлюпки на воду. Все четыре. Собирайте уцелевших и — на берег. Но, очень быстро. Нам надо уходить.
— Слушаюсь, капитан. Плотник с помощниками уже заделывают дыру в левом борте. Перила, порванные тросы и остальные мелочи — в пути… Монна Зоя?
— А? — оторвала я взгляд от пожарища. — Я опять не вовремя? Вы только скажите.
— С чего, вдруг, такая покорность?
А вот теперь меня вмиг развернуло:
— Вы… вы…
— Что, Зоя? — отряхивая волосы от налетевшего пепла, посмотрел на меня капитан.
— Есть у нас раненые? Я ведь перевязывать умею. Я в детстве Арса всегда сама бинтовала. Чтобы Люса лишний раз не ругалась. И вы только…
— Я думал, вы другое скажете… Яков, я — на мостик. Надо глянуть хорошо на всю эту панораму, — и развернулся, мелькнув напоследок косой темной полосой на белой рубашке.
— Да он сам ранен… Яков!
— Монна Зоя! — уже с другой стороны палубы откликнулся боцман. — Если хотите помочь — посчитайте, сколько у нас стекол выбито. И где.
— Хорошо.
— Я тоже хочу помочь, уважаемый боцман! — поддернул длиннющие рукава Дахи.
— Пошли, сынок. Мы и тебе работу найдем. Только, сначала обувку… Все шлюпки — на воду!
А жизнь, она вот, значит, какая… И как я раньше жила? Рисовала свои «унылые бледно-салатовые сады и серо-буро-розовые горы под размытым бежевым солнцем». Потому что, смотрела на мир, исключительно, сквозь…
— Кстати, а где мои очки?.. В сумке, наверное, — и снова хлопнулась на подушку. — О-ой, мой бок… Моя спина, — зато ночью много «летала». Даже вопреки шипенью Сусанны. И корабельная гостиная сейчас в полном порядке. Опять же, вопреки… — Войдите, Рубен!
— Это, не Рубен. Это — я, — капитан, на миг застыв на пороге, решительно качнулся вперед. Однако дверь не закрыл. — Доброе утро, Зоя.
— До-брое утро.
— Я зашел предупредить: во избежание… В общем, Рубен сейчас принесет вам другую одежду. Ваша-то теперь никуда не годится.
— Так у меня еще старое платье…
— Никуда не годится. А впереди у нас — неизвестно что с препятствиями. Зоя, давайте, без пререканий. Договорились? — и закрыл-таки дверь. За собой.
— До-го-ворились… Войдите, Рубен!..
— Да с чего мне вообще «пререкаться»?.. Разве что, брюки придется закатывать, почти до колен. И рукава рубахи. А ее саму можно и узлом завязать.
— Так вы… отказываетесь? — старик привычно нахохлился. Однако я его удивила:
— Нет, конечно. Мне нравится. И, ведь, «препятствия» впереди. Судя по всему, заборы.
— По заборам в одежде самого капитана? — на этот раз удивились мы оба:
— Так это — его?
— Да, монна Зоя… Вам завтрак сюда нести? Как обычно?
— Нет. Я сегодня в гостиной поем… Там так красиво.
— Да неужели вы решили одуматься?
Прямо, «утро удивлений» у нас. Хотя, день только лишь начинался…
И у стола я оказалась самой сегодня первой. Накрывающий его Рубен прогундел, что: «монна Сусанна еще не вставала, а капитан…»
— Вижу, вы меня послушались, — вот только по взгляду его сложно понять: больше радости или опять удивленья.
— А сегодня — утро такое… Где Дахи?
— С нами точно, не сядет. А вообще, где-то на палубе… был.
— Капитан, сэр, мне можно уйти? Помочь коку после ночного? Я к вам пошлю вместо себя…
— Мы сами, Рубен управимся… Раз сегодня «такое утро», — проследил он взглядом за уходящим стариком. — Кстати, как ваш бок, Зоя?
— Но-рмально.
— Я так понял, до первого моего поползновения в сторону этого парнишки? — насмешливо хмыкнул он, облокотившись на спинку стула.