Мир Печатей. Аристократ по обмену
Шрифт:
Я покачал головой и выпил уже третий по счету бокал вина. Кажется, я начал понимать пословицу про утро, дегенератов и аристократов. Только вот не мог решить, кто же всё-таки я? Судя по моим действиям, все же дегенерат. Влюблённый в опасную киллершу. С несостоявшейся женой. Муками совести и прочее.
Кстати, про жену.
— Мастер, вы же способны определить наличие любых Печатей и знаков, я прав?
Палач усмехнулся моей мастерской смене темы и согласно кивнул.
— А удалить вы способны любые Печати?
— Тут
Я кивнул и продолжил.
— Сейчас меня интересует моё положение дел. И ещё одного участника коварного заговора. Оплата значения не имеет.
— Ну конечно, конечно, — кивнул палач и взял меня за руку.
На этот раз прикосновение палача вызвало примерно такие же ощущения, что и пальцы пустынника. Печать во рту отозвалась холодом. И ещё одна резким холодным уколом, от которого я аж подскочил.
— Твою ж ять!
— Как интересно, — задумчиво протянул палач. — Я, конечно, всякое видывал, но чтобы кто-то лепил себе Печати на заднице…
— Я не лепил! — я попытался оправдаться, потирая пятую точку. Понято, почему я её не видел — надо было иметь шею как у жирафа, чтобы так изогнуться для внимательного рассмотрения. Ну или опять извращаться с зеркалами.
Палач усмехнулся и ничего не ответил.
— Итого, у вас две черные Печати, сударь. Даже не стану спрашивать, где вы их взяли. Потому что тут видна рука одного мастера.
— А вот я спрошу. Сколько вы хотите за удаление всего этого беспредела?
Палач замялся, сложил руки перед собой на стол и принялся крутить пальцы.
— Видите ли, милорд…
— Цена значения не имеет!
Я думал, что сказал это вполне серьёзно. Но почему-то палач рассмеялся.
— Сударь. Я живу один. У меня неплохой доход. И всё есть, чего я только могу желать. Я не стремлюсь к власти. Не гонюсь за женщинами. И не имею никаких страстей, кроме Печатей. Понимаете?
— Вот я вам и предлагаю две чёрных страсти. От которых хочу избавиться. В чем проблема?
— Проблема в том, что во мне нет этой силы. Я могу работать с энергией здоровья и долголетия. С энергией силы и Духа. Но тьма…
— В каждом из нас есть своя тьма. Если вы её не чувствуете, это значит, что она ещё просто не проявила себя, — с умным видом изрёк я. Видимо, три бокала вина таки ударили в голову.
Палач задумался.
— Это может быть опасно. Возможно, даже смертельно, — он внимательно посмотрел мне в глаза.
— Каждый мой новый день проходит под таким лозунгом. Не томите уже. Убирайте.
Я снова уселся за стол и протянул палачу руку. Не знаю, что именно произвело на него впечатление. Моя пламенная речь о внутренней тьме, жажда наживы или чисто научный интерес. Но он без лишних слов снова взял меня за руку и прикрыл глаза. Я снова почувствовал холод. Который постепенно
Я до последнего старался не закричать. Стиснул зубы. Потом до крови закусил губу. Почувствовал солоноватый привкус на языке. Попытался отвлечься мыслями о Витории. Но все было тщетно. Боль была такой силы, что мне захотелось одного — вырваться и убежать. Но палач как будто прирос к полу. И к моей руке. Я понял, почему попав в капкан животные отгрызают себе лапу. Я был готов грызть свою руку, лишь бы сбежать отсюда.
Мир перед глазами начал темнеть. Я понял, ещё мгновение — и я отключусь от боли. Но стоило мне об этом подумать, как все закончилось. Я кое-как проморгался, прогоняя тьму перед глазами. И попытался продышаться. Только когда шум в ушах начал стихать, а содержимое желудка более-менее перестало проситься наружу, я смог посмотреть на палача. Тот выглядел не лучшим образом. Так же, как и я, он тяжело дышал. Сейчас он сидел с закрытыми глазами, откинувшись на спинку стула. С резко проступившими морщинами на лице и руках. С кое-где пробивающимися седыми волосками. И я вдруг понял, что ему уже однозначно прилично лет. Или это всё последствия такой вот работы?
— Сколько вам лет? — спросил я раньше, чем успел подумать про уместность.
— В нынешнем году будет сто, — не открывая глаз, ответил палач.
Я присвистнул.
— Юбилей, значит.
Он не ответил. Ещё какое-то время мы просидели в полной тишине.
— Итак, — наконец изрёк я, когда мой зад более-менее перестал гореть от холода. Как бы странно это ни звучало.
— Итак, — эхом повторил за мной палач. — Это был интересный опыт. Теперь я могу стать богаче. Хотя и не уверен, что стану в дальнейшем связываться с такими Печатями.
— А вам тоже… было плохо? — аккуратно поинтересовался я. Судя по внешнему виду, не мне одному удаление далось тяжко.
— В сотню раз, я думаю. Учитывая новый тип энергии.
Я присвистнул. Эко ж его тогда потрепало, а.
Я молча полез в тайник и достал тот самый сапфир, из-за которого чуть не попался в спальне Дары.
— Возьмите, — я протянул его палачу.
Тот качнул головой.
— Я не возьму с вас денег за этот заказ. Вы могли умереть, но все равно доверились мне. Это высшая плата за мои умения.
Он вернул мешочек с сапфиром на мою половину стола. Но я снова передвинул его на противоположную сторону.
— Тогда считайте это платой за грядущие услуги.
Палач нахмурился.
— Есть подозрение, что дочь дражайшего герцога Фиоре находится под воздействием подобной Печати.
— А вы как прекрасный рыцарь хотите освободить свою будущую жену?
Я замер на полуслове. И подавил желание всё объяснить палачу. Кажется, в этом городе все были в курсе моей личной жизни.
Вместо ответа я кивнул: