Мир Печатей. Аристократ по обмену
Шрифт:
— А теперь? — не выдержала затянувшейся паузы Витория.
Палач поднял свободную руку, призывая киллершу к тишине, и снова принялся разглядывать узор. Мне показалось, что это длилось вечность и ещё столько же. Я смотрел по сторонам, чтобы не смущать палача своим пристальным взглядом. Всё, что я успел заметить — так это почерневшую сетку из моих капилляров, которая расползлась ещё шире. Но это было предсказуемо. Я же сам поставил действие высасывателя энергии на ускорение. И, несмотря на то, что с виду я вроде как был бодр, весел
— А теперь я говорю, что это невозможно.
Голос палача, тихий и размеренный, почему то показался мне громом. Над одинокой заброшенной башней. Две синие молнии убийственного взгляда Витории не заставили себя долго ждать. Вот и разразилась гроза.
— Что значит, невозможно? — несмотря на взгляд, полный ярости, голос киллерши был убийственно спокойным.
— То и значит. Энергия, вложенная в Печать, превосходит мои силы. Удаление рабских Печатей — дело очень и очень сложное. И дорогое. А тут не просто рабская Печать. Да пребудет в светлой памяти Фиоренус — её создатель — кто-то мастерски изменил её плетение. Здесь нужен Источник. У меня его нет. Единственный, который был в Вейсбурге, отозван в столицу.
— И что же нам делать, милейший? — вкрадчиво поинтересовалась Витория.
— Напишите завещание. Попрощайтесь с близкими. Эта Печать тянет соки из вас обоих. И тянет быстро.
Ну, тут меня Палач не удивил. Как, впрочем, и Виторию. Она сама именно этого и добивалась.
— Если я всё верно рассмотрел, вам осталась пара дней. Не больше. Проведите это время с пользой. Конечно, можете обратиться к первоисточнику. Наверняка где-то есть записки Фиоренуса, в которых он говорит, как рвать связи. Но я бы на это сильно не рассчитывал.
Палач похлопал меня по плечу и направился к двери.
— Провожать меня не надо. Денег за вызов тоже не возьму.
— Ещё бы взял! — фыркнула ему вслед Витория.
Едва закрылась дверь, прямо в полотно впился нож. Я перевёл на Виторию вопросительный взгляд.
— Ты знал! — киллерша ткнула меня пальцем в грудь.
— Ага, конечно знал. Поэтому с таким воодушевлением налепил Печать на себя. Вот такой извращённый способ самоубийства. Я, конечно, не против умереть с тобой в один день. Но только после «жили долго и счастливо».
Киллерша подошла к двери, выдернула из неё нож, засунула в сапог и уставилась на меня.
— И что теперь делать?
— Выдохни и успокойся! — махнул я в сторону кровати. К моему удивлению девушка беспрекословно выполнила всё, что я ей сказал. Я замер, не зная, что сказать.
— Что? Я решила успокоиться! Всё равно истерикой делу не поможешь.
Я медленно кивнул в ответ. Кажется, я начал понимать, для чего Витору нужна была именно такая Печать. Её носитель абсолютно не понимал, что им управляет кто-то.
— Разденься! — приказал я Витории.
Девушка склонила
— Ч-что ты делаешь?
Язык как-то моментально прилип к небу. А в горле пересохло. И голос осип. Пока я наблюдал за тем, как Витория избавляется от корсета и начинает расстёгивать многочисленные пуговки на рубашке.
— Исполняю твоё желание. Ты же хотел меня? И если это не пожелание, чтобы я прирезала кого-нибудь из твоих недругов, то всё вполне определённо. Не так ли?
Витория расстегнула рубашку и двинулась прямо на меня. Я начал медленно отступать, пока не упёрся в кровать.
— Н-нет. То есть да. То есть ты всё не так поняла!
Я попытался остановить девушку, которая решила устроить стриптиз по моему приказу.
Витория замерла, моргнула и отошла в сторону.
И суетливо начала застёгивать пуговички.
— Не знаю, что на меня нашло. Прости. Это нервное, видимо. Наверное, я тебя не так поняла, всё-таки. Надо кого-то прирезать, да?
Я тихо застонал. И от безысходности, и от боли.
В первую очередь — от безысходности. И от своей честности, никому не нужной. Приказал бы потом забыть, зато всё свершилось бы!
Меня аж передёрнуло от таких мыслей. Может быть, Аарон на моем месте не растерялся бы. А я вот такая вот тряпка бесхребетная. Зато с чистой совестью.
Размышления отвлекали от ноющей боли в области Печати. Я посмотрел на картинку и увидел ещё сильнее разросшуюся чёрную сетку.
Я потёр виски и протянул руку Витории.
— Ну-ка, покажи, что там у тебя?
Девушка показала мне свой рисунок. Сеть под её Печатью была темнее и шире. Видимо, это у меня осталось два дня. А у неё?
Я вызвал перед глазами интерфейс, не отнимая руки от узора.
Изменить.
Переместить.
Удалить (недоступно).
Я пожалел, что удаление мне пока что недоступно. Для себя я решил, что как только научусь более-менее хорошо ставить Печати, тут же возьмусь за изучение искусства местного палачества. А что? Никто не говорил, что это запрещено правилами. А раз так, почему бы и не получить новый навык?
Я выбрал функцию изменения. Достал из Тайника кисть. Линии на руке Витории засияли, отзываясь на моё прикосновение. Я нашёл необходимый участок, отвечающий за перераспределение энергии, без особого труда. То, что сделал однажды — было уже знакомо и не требовало таких нагрузок. Поэтому я перераспределил потоки так, чтобы круг замкнулся. После проделал то же самое со своей Печатью. Тем самым, избавив нас от необходимости нестись сломя голову в столицу, в поисках какого-то там Источника. Но, тем не менее, не отменяя этой необходимости.