Мир Приключений 1990 г.
Шрифт:
Через пять часов подземная лодка выбралась на поверхность земли неподалеку от мельничной запруды. Гарольд Иванович то стонал, то засыпал и бредил во сне, грозил кому-то, распределял какие-то должности и пайки. Потом просыпался и спрашивал:
— Я ничего лишнего не сказал? Мне приснился странный кошмар.
Но ни Алисе, ни Пашке разговаривать с ним не хотелось. Когда “Терранавт” замер на поверхности земли, Пашка открыл люк и сказал:
— Вылезайте!
Гарольд Иванович принялся умолять его:
— Пашенька, милый, любименький,
— Нет, — сказал Пашка, спрыгивая на траву, — как приговоренный к смерти, я не имею права молчать.
— Паша! — умолял Гарольд Иванович. — Это была шутка!
— Не надо, не унижайтесь, — сказала Алиса, помогая Гарольду Ивановичу выбраться из подземной лодки. — Есть некоторые поступки, которые нельзя держать в тайне. Иначе их повторяют.
Она вышла из лодки последней.
Посреди лужайки стоял громадный, добрый Семен Иванович. Он держал на руках полотенце, на котором лежал пышный каравай хлеба.
— Добро пожаловать, мои дорогие! — сказал он.
Гарольд Иванович оглянулся на Алису, потоптался на месте, а потом с криком: “Братец, младшенький мой, я так скучал, так тосковал по тебе!” — побежал к Семену Ивановичу и старался обнять и его, и каравай, что было совершенно невозможно.
— Какое счастье! — повторял сквозь слезы Семен Иванович. — Какое счастье!
Пашка посмотрел на Алису и пошел к флаеру, что стоял у мельницы.
— Вы куда! — удивился Семен Иванович. — Обед на столе!
Алиса, которая пошла следом за Пашкой, обернулась и сказала:
— Мы потом прилетим. Завтра. А сегодня мы очень устали.
Гарольд прижался щекой к локтю младшего брата и махал им вслед ручкой. Он быстро осмелел.
— И не надейтесь! — крикнул Пашка. — Мы обязательно завтра прилетим.
Он задвинул дверцу флаера и поднял машину в воздух.
Ростислав Самбук
ЖЕСТОКИЙ ЛЕС
Перевод с украинского
ОТ АВТОРА
В предлагаемой читателю повести “Жестокий лес” речь идет о борьбе украинского народа в годы Отечественной войны с националистами-бандеровцами и о трагических первых послевоенных годах, когда на западноукраинских землях часть обманутого националистами населения выступила против Советской власти.
Организация украинских националистов (ОУН) была создана еще в двадцатых годах. Перед войной ее возглавил Степан Бандера. ОУН пользовалась полной поддержкой униатской (объединенной католической и православной) церкви и ее наставника митрополита Андрея Шептицкого. Когда в Германии к власти пришел Гитлер, оуновские верховоды и униатские архиереи горячо приветствовали фашизм. Именно с Гитлером они связывали свои далеко идущие планы отрыва Украины от Советского Союза.
После вероломного
Свой верховный командный орган они называли Центральным проводом.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Солнце клонилось к закату. Оно садилось в багровую тучу, и Бутурлак подумал, что завтра будет ветер. Он облизал запекшиеся губы: до завтра надо было дожить… Обтер рукавом гимнастерки пот со лба — воздух неподвижен, насыщен горьковато-пряным запахом трав, отчего жара кажется еще тяжелее.
Сейчас бы ветерок, чтобы прогнал нахальных слепней, жалящих сквозь влажную гимнастерку, а то лежишь, вжавшись в землю, стараясь не выдать себя ни единым движением.
Он скосил глаза в сторону лозняка, где угадывалось большое, тяжелое тело Иванова. Удивительно: Иванов крупнее их всех, а для врага словно невидимый. То ли ему везет, то ли умеет высмотреть хорошее место для маскировки, то ли повадка у них, у сибирских охотников, такая, а скользит он сквозь деревья лесной опушки как тень — не треснет ветка, не шелохнется лист.
Бутурлак устало прикрыл глаза, с отвращением передернул плечами — липкая, грязная майка будто приросла к телу…
Иванов подполз неслышно, горячо выдохнул лейтенанту в ухо:
— Речка там… — ткнул коротким пальцем в сторону низкорослых кустов, тянущихся вдоль опушки.
— Горынь? — спросил Бутурлак и сразу почувствовал глупость вопроса: они пробивались к Горыни, и других рек впереди не могло быть. — Откуда знаешь?
Иванов насмешливо глянул на лейтенанта — очевидно же!
— Речка… — повторил убежденно. — Ну… вон лоза начинается, кустарник редеет, песок… И пахнет речкой!
Лейтенант недоверчиво скривился. Он предполагал, что речка где-то здесь, рядом, но, отбиваясь от гитлеровцев, они уже давно кружат по густому лесу и потеряли ориентацию. Единственное, на что надеялся, что, переправившись через эту небольшую полесскую речку, они смогут оторваться от преследующих их по пятам немцев.
Полчаса назад они видели на прогалине небольшой лесной хутор. Если это Безрадичи, то и впрямь от опушки до Горыни всего метров триста, — чутье Иванова и на этот раз его не подвело.
Лейтенант оглянулся. За соседним кустом, вытянув руку, лежал навзничь Васюта. Бутурлак не слышал его тяжелого дыхания, но, увидев, как часто вздымается на груди гимнастерка, понял: ефрейтору плохо. Васюта потерял много крови.
К нему прижался Горянский. Лег щекой на приклад автомата, сочувственно смотрит на товарища.