"Мир приключений-3". Компиляция. Книги 1-7
Шрифт:
Во двор карьером влетел казак. Завидев хозяина, он резко затянул поводья и сразу осадил разгоряченного коня.
— Ну? Что приключилось? Чего зря коня гоняешь? — спросил Нелидов, пристально всматриваясь в лицо всадника.
— Урядник… прислал… — прерывистым голосом «отвечал тот, быстро спрыгивая с седла.
— Зачем?
— Гонит кто-то!.. По дороге. Караульные с горы усмотрели… не наш!., чужой какой то!.. Торопко гонит.
— Один? — спросил Нелидов.
— Один! Верховой… Больно торопко гонит!.. Скоро
— Ну ладно!.. Спасибо, что поспел! Иди в горницу! Скажи, чтобы чарку водки тебе дали. Скажи, хозяин, мол. приказал.
Молодой уральский казак поклонился Нелидову, привязал лошадь к столбу и быстро пошел в дом.
Нелидов поднялся на крыльцо в стал напряженно смотреть на дорогу. Она извивалась по берегу реки и пропадала в чаще леса.
— Кого ещ там несет, — недовольно бурчал он. — Вон!., едет!.. — сказал он вполголоса.
Из-за леса кто-то выехал на дорогу. Ехал крупной рысью. Нелидов ждал и смотрел.
— Что за оказия?! Никак Павлушка Онуфриев?! — проговорил он, наконец когда всадник застучал по мосту. — Он и есть!.. Значит, от светлейшего!
Это, действительно, был Павел Семенович Онуфриев, любимый денщик кн. Меньшикова, которому князь доверял вполне и всегда поручал важные и деликатные дела. Нелидов знал его по Петербургу. Онуфриев въехал в ворота и, увидев Нелидова, приветливо помахал ему рукой, как хорошему приятелю.
— Ванька, — крикнул Нелидов и быстро пошел навстречу гостю.
Подбежал босой Ванька и принял поводья, а Нелидов заключил приезжего в свои широкие объятия и стал с ним целоваться навкрест.
— Какими судьбами?.. Друг милый! Приключилось что?
Онуфриев опустил глаза и пробормотал:
— Здравствуй, Петрович!.. Здравствуй!.. Приключилось и есть! По секретному приказу светлейшего, как полоумный к тебе гнал… Чуть коня не заморил.
— Ну, что еще такое? Сказывай… Не томи…
— Стой… дай дух перевести… Сегодня, почитай, с утренней зари гоню без отдыха, не ел даже… — Зато доспел… — И Онуфриев опустился на крыльцо.
Нелидов стоял около него и напряженно ждал.
— Со штафетой от светлейшего? — спросил он.
— Штафеты не дал… на словах приказал… тебе сказать… по секрету.
— Ну… говори!
Онуфриев оглянулся вокруг и, понизив голос, сказал:
— Не место здесь!.. Веди в горницу… Не ровен час… Да и умыться надо.
— Пойдем, пойдем… Кстати и обед на столе… Баньку стопим… И покушаешь, и попаришься, с дороги важно попариться… отдохнешь… — быстро заговорил Нелидов.
В сдержанном тоне Онуфриева он почуял что-то серьезное.
— Не до отдыха, Петрович. Сегодня же надо назад вертать!.. Чтоб его не встретить…
— Кого его? — понизив голос, проговорил Нелидов.
— Молчи!.. Потом!..
Они поднялись на крыльцо, вошли в дом. И сейчас же из-за угла ближайшего
— Води хорошенько, пострел! — сказал он Ваньке. — Смотри, воды не давай!.. Вишь, конь-то весь в мыле… Запалишь!
Ванька мотнул головой и ни слова не сказал. Иван Захарович пошел с ним рядом.
— Кто приехал? Ась?
— А мне ни к чему, — отвечал Ванька, — охвицер какой-то…
— Не сказывал, когда назад поедет? — спросил Иван Захарович.
— Не сказывал.
В это время с крыльца сбежал молодой казак и стал отвязывать свою лошадь. Быстро вскочил он в седло. Иван Захарович немедленно устремился к нему.
— Ты куды, Тимоха? Ты здесь почто?
— Урядник пригнал к хозяину…
— А почто пригнал?
— Да, вишь, кто-то по дороге сюды гнал, так урядник вперед его к хозяину меня погнал.
— А кто, не ведаешь?
— Охвицер какой-то… Эх и животик же у ево важнецкий! — сказал казак, любовно поглядывая на коня, которого водил Ванька.
Нелидов и Онуфриев сидели вдвоем.
— А донос на тебя к его величеству прислан нижеследующий, — топотом говорил Онуфриев Нелидову… бытто ты… первое — сам деньги чеканишь, с литерами царскими, а второе — бытто ты тайно от казны золото копаешь, а в казну не сдаешь. И окромя того, третье — беглых из Сибири у себя тайно на заводах укрываешь и раскольников такожде… И, бытто, четвертое — ты в застенках людей пытаешь без суда и смертью казнишь самовольно…
Тяжелым молотом били эти слова. Лицо Нелидова осунулось и посерело. Онуфриев замолчал.
— Все? — хриплым голосом спросил Нелидов.
— Все! — ответил тот, всматриваясь в лицо старика.
— Токмо к сему светлейший присовокупил, дабы ты концы хоронил… Слова сии персонально светлейшего… Пусть, грит, Петрович концы хоронит.
Нелидов вдруг встал во весь рост и, круто повернувшись к иконе, стал быстро креститься.
— Видит бог и святая богородица… навет на меня!.. Навет злоухищренный… Чист пред господом и царем! — Ах! изверги!., какой поклеп взвели… Ах, они! Видит бог!..
Онуфриев пожал плечами.
— Мне кресты твои ни к чему, Петрович! — проговорил он. — Что приказано тебе сказать, то мною сказано, а все прочее до меня не касамо.
— А царь что? Ужли поверил навету?.. верит?.. Сказывай! — быстро заговорил Нелидов.
— Распалился гневом до ужасти!.. Не первый донос на тебя, Петрович! Повелел лишь секретное следствие учинить и полковника Филатова, Льва Степановича, экстренно нарядил. Спешно едет! Насилу его обогнал! Завтра, должно, сюда будет светлейший потому меня и погнал к тебе, чтобы раньше его доспеть к тебе! Рад не рад, а жди гостей незванных.