Мир в XX веке: эпоха глобальных трансформаций. Книга 1
Шрифт:
В 1911 г. английский король Георг V был коронован в качестве императора Индии и объявил, что раздел Бенгалии отменяется, а столица Британской Индии переносится из Калькутты в Дели. Перенос столицы в Дели в 1911 г. послужил началом бурного строительства нового административно–политического, делового и культурного имперского центра. Период возведения грандиозного правительственного комплекса — Нью–Дели (1911-1931) — стал временем крупных изменений в географии индийской политической жизни. Националисты из северных и центральных хиндиязычных районов Индии стали играть все большую роль в принятии политических решений, оттесняя на периферию традиционных лидеров из Калькутты, Бомбея, Мадраса.
Вовлечение Индии вслед за метрополией в Первую мировую войну обозначило новый этап в политической жизни Индостана. Обогащение индийских предпринимательских слоев в результате размещения английских военных заказов на местных предприятиях, усиление роли Индии в рамках Британской империи в связи с участием в войне, как непосредственным, так и косвенным, укрепили уверенность политической элиты колониального общества в необходимости добиваться самоуправления конституционными методами. На объединительном съезде в Лакхнау в 1916 г. «крайние» воссоединились с «умеренными»
Лидером, сумевшим превратить ИНК в массовую партию, стал М. К. Ганди. В 1915 г. Ганди возвратился в Индию из Южной Африки, где он, занимаясь адвокатской практикой, возглавлял движение против дискриминации индийцев, используя методы ненасильственного сопротивления. Ганди успешно провел в Индии ряд кампаний гражданского неповиновения, получивших название сатьяграха («упорство в истине»), часто выступал в прессе и на митингах, что сделало его к началу 1920-х годов одной из наиболее популярных фигур в среде индийских националистов.
На рубеже XIX — XX вв. Британская Индия представляла собой аграрносырьевой придаток метрополии с многоукладной и диспропорциональной экономикой, в рамках которой сосуществовали, переплетались и динамично взаимодействовали между собой традиционные архаичные социально–экономические институты и современные типы организации производства, связанные с разными этапами становления капитализма.
Экономическое развитие Британской Индии было подчинено интересам метрополии, превратившей страну в источник сырья и рынок сбыта британских товаров, а с начала XX в. и в сферу приложения британского капитала. Капиталистическая трансформация экономических структур Индостана была обусловлена стремлением английских властей включить его в орбиту своего влияния и в мировой рынок. Становление капиталистического уклада отражало периферийный характер индийского капитализма в рамках мировой экономической системы, а также его неравномерность и ограниченность районами колониальной преобразовательной деятельности властей. Развитие торговли между Индией и Британией выражало процесс дальнейшего разделения труда между английской обрабатывающей промышленностью и индийским сельским хозяйством. Главными статьями индийского экспорта были хлопок, шерсть, джут, пальмовое волокно, рис, пшеница, пряности, индиго, опиум, плантационные культуры. Неэквивалентный обмен в торговых отношениях колонии и метрополии обусловил вывоз из страны огромных материальных ценностей по ценам значительно более низким, чем их себестоимость. Основными объектами английских капиталовложений были железные дороги, ирригационное строительство, плантационное хозяйство (чай, кофе, каучук), строительство предприятий фабрично–заводской и горнодобывающей промышленности. Англичане владели наиболее крупными предприятиями страны. Им принадлежали джутовые фабрики в Калькутте, значительная часть текстильных фабрик в Бомбее и других провинциях, большинство механических и железнодорожных мастерских, а также шахт. Свыше половины всех английских капиталовложений в Индии приходилось на долю колониального государственного аппарата. С начала XX в. последовательно возрастало значение управляющих агентств — организаций английских колониальных монополий в Индии, а также английских колониальных банков.
Развитие капиталистического уклада в рамках многоукладной индийской экономики происходило неравномерно: в центрах преобразовательной деятельности англичан, ограниченных преимущественно районами Калькутты, Бомбея и Мадраса, позднее Дели, шло складывание промышленных и сельскохозяйственных зон, основанных на капиталистических формах хозяйствования и эксплуатации; в центральных районах Декана, в северных и северо–восточных областях господствовали традиционные докапиталистические формы производственных отношений и организации ремесла и сельского хозяйства. Развитие товарно–денежных отношений в стране, складывание внутреннего рынка, рост местного предпринимательства на территориях Бенгалии, Мадрасской и Бомбейской провинций способствовали становлению индийского торгово–ростовщического, а затем и промышленного капитала, представители которого, выступая первоначально на правах младшего партнерства по отношению к англичанам, постепенно начинали претендовать на паритетные отношения, а затем и бороться за лидерство. Возникновение фабричной промышленности на базе индийского капитала происходило главным образом «сверху» — путем основания крупных конкурентоспособных фабрик на базе накопления, концентрации и централизации капитала в сфере обращения (главным образом связанной с компрадорской деятельностью) и последующего импорта зарубежного оборудования. Это обусловило доминирование в структуре индийского капитала нескольких десятков групп индийского крупного бизнеса, перераставшего в монополистический капитал. Специфика их формирования обусловила ряд характерных черт: преобладание среди их представителей выходцев из традиционных торгово–ростовщических каст и общин (парсов Бомбея, гуджаратских банья, раджастханских марвари, южноиндийских четтиаров и т. п.), гипертрофия финансово–посреднической деятельности в ущерб производственной, преобладание предприятий легкой и пищевой промышленности.
Специфическая колониальная социально–экономическая структура характеризовалась дуализмом: сосуществованием узкого сформировавшегося капиталистического уклада с доминированием горстки противостоящих друг другу иностранных и индийских групп крупного бизнеса, с одной стороны, и широкой сферы традиционного
Изменение международно–правового и политического климата в послевоенном мире способствовало осознанию необходимости отказа от традиционных силовых методов управления колониями и достижения политического компромисса и разделения ответственности с элитами колониальных обществ. Наряду с созданием очагов современной экономической жизни происходила модернизация индийского законодательства, введение норм буржуазного права, распространение современного образования, включая открытие университетов в Бомбее, Калькутте и Мадрасе. В 1919 г. английским парламентом был принят Закон об управлении Индией (реформы Монтегю–Челмсфорда). Положение реформы о порядке выборов в Законодательное собрание предусматривало не только сохранение мусульманской курии, введенной еще в 1909 г., но и раздельное голосование индусов и мусульман и предоставляло последним определенные привилегии. Традиционная для англичан политика противопоставления индусов и мусульман получила свое законодательное закрепление. Введение системы ответственного управления в провинциях изменяло характер государственной власти в Индии: на смену полной автократии пришла такая структура власти, в которой ранее неограниченная власть вице–короля и губернаторов провинций стала сочетаться с выборным началом и ограниченной ответственностью министров–индийцев перед Законодательным собранием. Она получила название — диархия (двойственное управление). Вместе с тем, наряду с политическим маневрированием и рядом важных уступок, британская сторона предприняла и ряд открыто репрессивных акций против участников национально–освободительного движения, наиболее одиозной из которых по своей варварской жестокости стала «Амритсарская бойня», кровавая расправа над участниками многотысячного митинга протеста в Амритсаре (Панджаб).
В 1920 г. на чрезвычайном съезде ИНК в Калькутте была принята предложенная Ганди программа несотрудничества, а проходивший в том же году очередной съезд в Нагпуре закрепил победу Ганди. Конгресс стал основывать свою деятельность на идейных установках этого лидера. Значение деятельности М. К. Ганди как политика и национального лидера определилось тем, что он упрочил консолидацию различных слоев политизированной верхушки индийского общества, соединив идеологию либералов и радикалов (его апелляция к ненасилию удовлетворяла «умеренных», а призывы к массовым действиям воодушевили «крайних»). В его общественно–политических и философских взглядах нашли выражение интересы и других слоев индийского общества: крестьянства, ремесленников, кустарей, мелких торговцев. Ганди имел отклик и в среде фабрично–заводских рабочих. Призыв к единству был основан на морально–этических ценностях, способных объединить имущих и неимущих, брахманов и неприкасаемых, индусов и мусульман, преодолеть этнические перегородки и возродить индийские культурные традиции.
Идеи Махатмы Ганди не потеряли своей актуальности в современной Индии. Гандистские методы политической борьбы (несотрудничество и гражданское неповиновение — сатьяграха) используются сегодня партиями и общественными движениями различного спектра как универсальное средство оппозиционной деятельности, а гандистские доктрины являются составной частью программных установок ведущих политических сил (как ИНК — Индийского национального конгресса, так и противостоящих ему партий, например, БДП — Бхаратия джаната парти, и коалиционных объединений — Объединенных фронтов), провозглашающих своей конечной целью воплощение гандистских идеалов. Кампании гражданского неповиновения как в массовой, так и в индивидуальной форме являются в независимой Индии мощным оружием отстаивания своих взглядов общественными движениями и отдельными лицами. Вместе с тем некоторые положения Ганди, прежде всего связанные с его экономическими воззрениями (отрицание необходимости создания крупных промышленных комплексов и отстаивание идеи приоритетного развития кустарных промыслов) в наибольшей степени подверглись переосмыслению индийским обществом.
Актуальна ныне и разработанная Ганди «Конструктивная программа», направленная на решение внутренних проблем индийского общества и его внутреннюю консолидацию, включая борьбу за налаживание отношений между индусской и мусульманской общинами и ликвидацию «неприкасаемости», за закрепление принципов «общеиндийской нации» и единой неделимой Индии, за воплощение идеи о социальной консолидации индийского общества и утверждении общедемократических эгалитаристских принципов. Освобождение понималось им не только как борьба с британским раджем, но и как устранение внутренних барьеров, разделяющих индийский социум, и достижение сарводайи, всеобщего благоденствия. На доктрине сарводайи строятся современные концепции «индийского социализма».
Основной политической целью, которую поставил перед Индией Ганди, стало поэтапное и постепенное продвижение к независимости, а главной политической задачей для достижения этой цели — объединение всех социальных, кастовых, этнических и конфессиональных групп и партийных сил под единым руководством наиболее авторитетной и представительной общеиндийской организации — Конгресса. В сатьяграхе, сочетавшей активную оппозицию колониальному режиму с ненасилием, Ганди видел универсальную форму национальной и социальной консолидации индийского общества. Проведение массовой общеиндийской кампании гражданского несотрудничества должно было пройти два этапа. Первый этап предполагал такие формы бойкота колониального режима, как отказ от почетных должностей и званий, бойкот официальных приемов, бойкот английских школ и колледжей, бойкот английских судов, бойкот выборов в законодательные органы, бойкот иностранных товаров, второй — уклонение от уплаты государственных налогов.