Мир в XX веке: эпоха глобальных трансформаций. Книга 1

Коллектив авторов

Основной метод политической борьбы был определен как мирный, конституционный, основанный на философском принципе ахимса (непричинение зла всему живому), характерном для религий Индостана — индуизма, джайнизма, буддизма. Проповедуя ахимсу, Ганди принял обет брахмачари (воздержания от мирских соблазнов и искушений) и вел целомудренный аскетический образ жизни. Ганди был убежден в том, что политический и духовный лидер должен быть нравственно–этическим ориентиром общества. Образ праведного гуру, традиционно харизматический в Индии, превращал Ганди в наставника–мудреца и возвышал над другими политиками, его называли «Махатма» (Великая душа), «Бапу» (Отец). Аскеза Ганди, включавшая в себя как целибат, так и постоянные посты и голодовки, основывалась на традиционных для индуизма представлениях о брахмачаринах как носителях тапаса, внутренней энергии, способной преобразовывать мир.

Морально–этическое совершенствование и консолидация индийского общества в процессе борьбы за независимость составляли основу деятельности Ганди. Наряду с проведением массовых кампаний гражданского

несотрудничества Ганди предлагал Конгрессу так называемую «Конструктивную программу», направленную на решение внутренних проблем индийского общества и состоявшую из следующих пунктов: всемерное развитие ручного ткачества и прядения, борьба за налаживание отношений между индусской и мусульманской общинами, борьба за ликвидацию «неприкасаемости». Первый пункт знаменовал собой укрепление движения «свадеши», направленного на развитие национальной промышленности и кустарного производства (прялка становится символом ИНК); второй — был направлен на закрепление принципов «общеиндийской нации» и единой неделимой Индии; третий — был связан с воплощением идеи о социальной консолидации индийского общества и донесением до участников освободительного движения общедемократических эгалитаристских принципов. «Конструктивная программа» предусматривала открытие национальных школ, проведение антиалкогольной пропаганды, создание обществ в защиту коров для привития принципа ахимсы. Ее осуществление тесно связывалось с программами развития индийской деревни, включая создание органов местного самоуправления — панчаятов. Борьба с дискриминацией на кастовой основе становится одним из важнейших направлений деятельности Конгресса. Она развивается в двух аспектах: улучшение экономического положения низких каст и вовлечение «неприкасаемых» в общественно–политическую жизнь за счет резервирования за ними определенного количества мест в представительных органах.

Ганди привнес в индийскую политическую жизнь образность и фразеологию, заимствованные им из традиционных религиозно–философских систем Индостана, однако его принцип соединения религии и политики существенно отличался от понимания этого принципа религиозно–общинными деятелями ХМС и других подобных организаций. Универсалистский принцип в подходе к религии, как проявлению высшей духовности, предполагал равную истинность и полную совместимость всех религиозных систем, являлся объединяющим фактором в противостоянии общему врагу.

В 1920 г. была начата первая в истории страны общеиндийская кампания гражданского неповиновения. Она проходила в форме митингов, демонстраций, харталов на фоне разворачивания крестьянского движения и стачечной борьбы, перерастая временами рамки ненасилия. Кровавые события февраля 1922 г. (сожжение толпой крестьян обстрелявших их полицейских в местечке Чаури–Чаура, Соединенные провинции) послужили для Ганди предлогом для прекращения сатьяграхи.

В годы Первой мировой войны значительное развитие среди мусульман получило Халифатистское движение, направленное на защиту турецкого султана–халифа, считавшегося главой суннитов, и против намерения стран Антанты расчленить Османскую империю. Антибританские настроения халифатистов радикализовали деятельность индийских мусульман и позволили Ганди привлечь халифатистов к участию в сатьяграхах. Подключение халифатистов к кампании гражданского неповиновения и тесные связи Ганди с лидерами этого движения создавали предпосылки для совместных действий двух основных конфессий — индусов и мусульман. Однако МЛ, возглавляемая М. А. Джинной, не поддержала гандистской тактики и осудила как массовое несотрудничество, так и Халифатистское движение. В 1921 г. Джинна покинул ИНК. Практика одновременного проведения сессий МЛ и ИНК (1916-1921 гг.) сменилась периодом конфронтации.

В начале 1920-х годов в ИНК существовали две основные группы, получившие название «противников перемен» и «сторонников перемен». Первые (Ч. Раджагопалачария, Р. Прасад и др.), поддержав Ганди, выступили за проведение политики, основанной на несотрудничестве с колониальными властями во всех сферах общественно–политической жизни, включая бойкот законодательных органов. Вторые (М. Неру, Ч. Р. Дас и др.) были против бойкота законодательных органов и продолжали считать конституционную борьбу за увеличение в них индийского представительства наиболее значимой формой национально–освободительного движения. Они предлагали такую форму участия в органах власти, которая бы не разрушала приверженности Конгресса гандистским идеалам несотрудничества: вхождение в них и бойкот их изнутри с целью видоизменения этих органов. В 1923 г. «сторонники перемен» провозгласили создание Свараджистской партии (сварадж — самоуправление), разработав программу и линию поведения. В 1924 г. был заключен «Пакт Ганди — Дас», согласно которому Свараджистская партия уполномочивалась осуществлять свою деятельность в законодательных органах от имени Конгресса и в качестве его составной части. В 1924-1928 гг. Ганди ушел от политической деятельности и сосредоточился на осуществлении «Конструктивной программы» через посредство созданной им Всеиндийской ассоциации ручных ткачей.

В середине 1920-х годов в ИНК оформилось левонационалистическое течение, представлявшее собой молодое поколение конгрессистов, требовавших активизации деятельности Конгресса. Лидерами и идеологами левого крыла в ИНК стали Дж. Неру и С. Ч. Бос. Возникновение левого крыла и включение в руководство партией его представителей усилило влияние Конгресса в массах, обеспечив ему ведущие позиции во Всеиндийском конгрессе профсоюзов и в рабочих и крестьянских союзах, повсеместно создаваемых в Индии

в 1920-е годы. В 1927 г. состоялся Мадрасский съезд ИНК, на котором Дж. Неру и С. Ч. Бос были избраны генеральными секретарями Конгресса. Съезд принял историческую резолюцию о главной цели национально–освободительного движения в Индии — достижении полной независимости и получении республиканского статуса.

Поступательное движение по пути реформ ассоциировалось у ведущих деятелей ИНК с понятием социалистического переустройства общества. Социалистическая фразеология широко использовалась ИНК в период борьбы за независимость. «Конгрессистский социализм» подразумевал не ликвидацию частной собственности на средства производства, а ограничение «стяжательских инстинктов». Он предполагал осуществление эгалитаристских принципов: отмену кастовых ограничений, упразднение неприкасаемости, создание условий для развития племен и малых народностей, введение равноправия полов и т. п. Социализм в трактовке лидеров ИНК означал по сути систему общедемократических преобразований. «Индийский социализм» строился на принципах социального компромисса (консенсуса), секуляризма и предотвращения конфликтности на этноконфессиональной почве. Элементы социалистической фразеологии нашли свое отражение в Уставе и других документах ИНК.

В первые десятилетия XX в. получила развитие деятельность революционно–подпольных организаций как на территории Британской Индии, так и за ее пределами, осуществляемая представителями индийской эмиграции. Лидеры зарождавшегося индийского коммунистического движения принимали участие в деятельности Коминтерна. На II конгрессе Коминтерна, проходившем в Москве в 1920 г., прозвучало знаменитое выступление М. Н. Роя, деятеля Коминтерна и индийского коммунистического движения, который сориентировал не только индийских коммунистов, но и представителей других коммунистических организаций колониальных стран Азии на борьбу с собственной национальной буржуазией, наряду с иностранной, и завоевание авангардных позиций в освободительном движении. В 1925 г. была создана Коммунистическая партия Индии (КПИ). Однако в ее рядах не было единства. Коммунистические лидеры стояли на различных позициях по ряду вопросов: о легальных и нелегальных методах борьбы и отношении к терроризму; о налаживании отношений с ИНК или конфронтации с ним; о курсе на буржуазно–демократическую или социалистическую революцию; о вхождении в Коминтерн и подключении к международному коммунистическому движению или признании «национального характера» индийского коммунизма и выработке самостоятельного курса, стратегии и тактики; о развертывании деятельности в рабочих и профсоюзных организациях и крестьянских союзах или в установке на революционный переворот на основе военной интервенции извне и использовании армии как изначального фактора революции. Малочисленность КПИ, острая фракционная борьба, общая изоляционистская установка Коминтерна в период с 1924 по 1935 г. в отношении национально–освободительного движения, а также отсутствие на начальных этапах деятельности попыток налаживания работы в рабочей и крестьянской среде обусловили ее длительный отрыв от партийно–политических сил, участвовавших в антиколониальной борьбе. Однако привнесение коммунистического и социалистического комплекса идей в общественно–политическую мысль Индии расширяло спектр представлений индийских политических деятелей о возможных путях переустройства и организации постколониального общества, существенно радикализовало индийское национально–освободительное движение. Среди индийских коммунистов стали появляться деятели, отличавшиеся конструктивным подходом к оценке политической ситуации в стране и сыгравшие позитивную роль в дальнейшем развитии коммунистического движения (М. Ахмад, Ш. А. Данге, А. К. Гхош и др.).

В 1928 г. радикально настроенные конгрессисты провели съезд общеиндийской Лиги независимости, во главе которой встали Дж. Неру и С. Ч. Бос, а на съезде Конгресса в Лахоре в 1929 г., председателем которого был избран также Дж. Неру, было принято решение о проведении новой общеиндийской кампании гражданского несотрудничества. Руководителем ее, как и в 1920-1922 гг., стал М. К. Ганди. В основу кампании гражданского неповиновения 1930 г. было положено требование отмены британским правительством соляной монополии и налога на соль (отсюда и название «соляной поход»). Кампания была начата в апреле 1930 г. и проходила по той же программе, что и в начале 1920-х, предполагавшей бойкот английских товаров, отказ от занимаемых постов, от участия в Законодательном собрании и т. п. Она приобрела огромный размах и объединила представителей самых различных слоев индийского общества, включая крестьянство и фабрично–заводских рабочих. Английские власти, запретив проведение кампании несотрудничества, объявили Конгресс и другие политические организации, принимавшие участие в сатьяграхе, вне закона. В мае 1930 г. был арестован Ганди, а к концу 1930 г. тюремному заключению подверглось около 60 тыс. человек.

МЛ не приняла участия в кампании несотрудничества. Ее лидеры негативно относились к гандистским методам борьбы, будучи приверженцами умеренного конституционализма. Отход от ИНК консолидировал мусульман: большинство мусульманских политиков отказывалось обсуждать вопросы будущего конституционного устройства до решения индусско–мусульманской проблемы. Мусульманам–конгрессистам все труднее становилось находить общий язык с лидерами МЛ. В 1930 г. известный мусульманский общественный деятель, философ и поэт М. Икбал выступил с предложением о предоставлении Панджабу, Северо–Западной пограничной провинции (СЗПП), Белуджистану и Синду статуса независимого государства. Однако оно не было принято Лигой: на этом этапе речь шла лишь о расширении провинциальной автономии.