Мир-за-кромкой
Шрифт:
– Она, в смысле, миледи Астрис, действительно из царской гвардии? – начал Аурр с самого и без того очевидного. Латник, спрятавший свой доспех, в плохо завязанный рюкзак быть таковым даже при очень сильном желании не перестаёт.
Противный лорд на время замялся, точно взвешивая, стоит ли открывать незнакомцу правду, а затем, развенчивая всё возможные логические доводы, весело подпрыгнул на месте и громко, нет, слава богам не расхохотался, объявил:
– Конечно! Разве кто—то может лучше прикрывать твою спину, чем настоящий царский гвардеец? Ты бы знал, сколько я ей плачу!
Аурр, конечно, не знал точной суммы, но, тем не менее, отлично представлял, что нате деньги,
– Ещё вопросы будут? – неспешно поинтересовался барон. Да у Аурра имелась целая гора вопросов! – Не стесняйся, должен же наш проводник знать, кого и куда он, в конце концов, ведёт.
– Вы правы, милорд.
– Молодец. – «Ещё добавь «хороший мальчик» и скатишься прямиком в ту же зловонную дыру, где обитают все мерзкие высокородные лизоблюды этого мира!» – мрачно подумал человек в красных доспехах.
– Зачем?
– Что зачем? – с прежней слегка слабоумной небрежностью переспросил Ремир.
– Зачем вы идёте туда?
Сколько можно было привести ответов, и даже правдивых, настоящих, но на ум барону пришло кое—что совсем иное:
– Слышал легенду о, – барон театрально понизил голос, выждал паузу и шепотом промолвил,– об избавителе?
Ауррапрошиб холодный пот, эта легенда была ему очень хорошо знакома и ужасно близка.
– Да, – смятенно ответил он.
– Так вот, приятно познакомиться! – Ремир со всей присущей ему важностью протянул руку для рукопожатия. Проводник нервно сглотнул. Жизнь явно сворачивала куда—то не туда…
«…Спасение можно отыскать.
Над пеплом воды заклинать
И умолять простор небес
Ненужно. Лишь простить и лес
Коварный дикий миновать,
И тучи древние распять,
С открытым сердцем в страшный путь,
За зверем лютым приглянуть,
Найти колодец светлых звёзд,
И круть пройти змеиных гнёзд.
Тогда откроются врата
И равносильные года
С тобой не смогут совладать
Но груз придется перенять
От прежних страждущих пути.
Друг венценосный, отпусти!» —
напевал точно будущий висельник Аурр куплеты «Неудачливого вояки», одной из самых вездесущих песен нового царства. Вскоре к нему присоединился и Рей, оставивший великого огненного барона с последнего царским гвардейцем позади:
«А я уйду туда, где ты
Меня вовек не призовешь,
Хоть мои вольные мечты
Ты глупостью зовешь.
И буду весел, вечно пьян.
Да, я уйду туда,
Где серебристый цвёл бурьян,
Где бурная вода!»
Глава 2
Дорожные этюды
Повозка предательски раскачивалась из стороны в сторону при каждом повороте. Конечно, в ней не было ни пружин, ни прочих амортизаторов: самая что ни на есть примитивная конструкция – четыре колеса да добропорядочный ослик Яшка с мудрыми, но очень усталыми глазами.
Путники приближались к Тупиковой развилке главного тракта. Тупиковая развилка она на то и тупиковая, что встретить здесь кого—то ещё совершенно не ожидаешь. У старого жестяного указателя неизвестный умелец ухитрился открутить левую стрелу; краска слезла,
На тупиковой развилке тракт делился натрое, иначе бы развилкой она и не звалась. По первой и главной с горем пополам вез незадачливую повозку ослик Яшка, вторую съели года;а третья, навзрыд рыдающая о ремонте, плелась к содружеству капустных деревенек, таких маленьких и сплочённых, где пастухи гоняют по отвесным склонам отары овец, где коровы мнят себя главным транспортным средством и занимают все существующие и не очень дороги, где в низине ущелий бурлит река, где ворота всегда открыты, где гость священен, где пекутся тонкие лепёшки с сыром и картофелем, где пьют густой кисловатый кефир.
Раздался громкий выстрел. Астрис вздрогнула, уж очень это было знакомо. Рей спешно взял её за руку и заставил пригнуться. Проводник и барон синхронно выругались, не сильно пристойно, стоит заметить. Повозка последний раз качнулась и завалилась на бок. Ну и кому, кому, скажите, вздумалось здесь стрелять? Тут же и людей—то по—хорошему быть не должно. Но выстрел был, и повозка упала! Испуганный и оглушенный Яшка отчаянно крутил головой в разные стороны, да с такой силой, будто ему мешали собственные уши.Где—то в глубине леса, в стороне заброшенного отрога тракта подозрительно шевельнулись кусты, и тут же в ту же сторону полетела бирюзовая мерцающая стрела. Раздался хриплый вскрик, совершенно дикий не человеческий, и лес объяло чёрное, как сама ночь, пламя. Путники замерли в изумлении.
Четыре взмаха онемевшей кистью и пожар сошел на нет. Красносапожный отчаянно выругался и бросил в сторону кустов подобранный на дороге камень. Как он и предполагал булыжник вспыхнул и разлетелся в пыль, стоило ему только приблизиться к эпицентру чёрного огня.
– Гнилые портянки, зачем было стрелять! – страдальчески воскликнул Аурр.
– Ну, а что оставалось? – неуверенно пожала плечами Астрис.
– Молчать! – строго шикнул барон. В общей кажущейся тишине выписывали скрипучие виражи неясные злобные звуки. Именно злобные, хоть и невидимые они источали негодование и опасность.