Мир засыпает и просыпается вместе со мной
Шрифт:
Бедные рабочие не справляются с осадками. Но несмотря на лютый мороз, закутанные в большие теплые одежды, они радостные, ненадолго отвлекаются, чтобы весело переговорить между собой. «Я этого понять не могу. То ли я сам такой несчастный, то ли все вокруг притворяются?.. Точно. Они притворяются, играют, будто с их жизнями всё в порядке. Иначе как все эти люди, которые работают целыми днями за копейки, могут оставаться живыми, когда я от этого умираю? И все такие красивые улыбчивые, несмотря на будние холодные дни… Да вряд ли они такие счастливые. Они просто пытаются казаться таковыми».
Из-за холода мысли обрываются. Йаген
Личная Замета. Запись 2109.
Интересно, что движет людьми каждый день вставать и в лютый мороз идти на работу? На работу, которая вряд ли им так нравится. Вряд ли она приносит желаемый доход. Что вообще движет всеми этими людьми, которые сейчас вместе со мной на остановке ждут своего транспорта? Их зарплаты всё равно ни на что не хватает. Как у них получается прожить на нее?
Снежинки белыми крупинками ложатся на экран, пальцы постепенно теряют чувствительность. Не выдержав острой боли, Йаген дрожа подносит руку к губам в надежде, что скоро прибудет его запоздалый красный автобус. «Холодно! Словно тысяча острых ножей ритмично вонзаются в дрожащее тело, отчего оно периодически вздрагива-ет, – юноша неожиданно замирает в недоумении. – О нет!»
В данную секунду с правой стороны на толпу, стоящую на остановках, с сумасшедшей скоростью несется двухэтажный красный автобус, потерявший управление. Пожилой водитель, не справившийся с дорожным движением на скользком снегу, кривя лицо и активно работая рулем, всеми силами пытается предотвратить аварию. Но красный автобус совершает крутой вираж, приближаясь ко второй остановке на противоположной стороне. «Нужно что-то сделать, иначе машина раздавит толпу! – Йаген сломя голову бросается к транспорту, попутно надевая маску на лицо. – Несколько секунд, чтобы успеть!»
Между третьей и второй остановками примерно восемьдесят метров. На нем тот же, что и во сне, длинный развевающийся на ветру темно-бордовый плащ с множеством рукавов и огромным до подбородка капюшоном. Пройти через толпу довольно сложно: на это у него уходит больше времени, чем хотелось бы. А когда Йаген выбегает на проезжую часть, то сталкивается с парой-тройкой автомобилей, которых, во славу, ловко огибает. По сравнению с простым человеком Сарри бежит со скоростью олимпийцев. Да и страх за людей прибавляет в нем огоньку.
Толпа на второй остановке так ничего и не успевает понять, как транспорт оказывается в десяти метрах от них. В считанные секунды Йаген на бегу вытягивает ноги вперед и по скользкому снегу проскальзывает под красный автобус, который только доезжает до людей. Во славу, люди успевают отступить больше чем на три крупных шага назад и спасают себе жизни, но некоторых транспорт всё же задевает: настигнутые ударом левой боковины, они без сознания сыпятся на снег. Но транспорт на них не падает, он замирает – в наклонном положении, нависая над только что упавшими.
Пришедшие в себя люди поднимаются на ноги и убегают подальше от еще не упавшего на них транспорта. Но четырехметровый в высоту двухэтажный красный автобус не собирается падать. Он уже упал на две самодельные метровые бумажные горки, оказавшиеся здесь сразу по прибытию героя. Машина рухнула беззвучно, плотно и мягко прижавшись к верхушкам горок, после
– Ах, – следует медленный нервный стон через открытый рот.
Диалог в голове: Ангел и Сарри
«– Что это было?
– Прекрасная Витения – одно из моих Айахаао, то есть один из талантов создавать бумагу разной формы и разного состояния в абсолютно любом количестве. Мягкая Витения отлично сошла под подушки безопасности, которые я поставил во время скольжения с двух сторон от себя за считанные секунды до падения транспорта.
– Как ты это сделал?
– Во время скольжения я сложил руки за спину под рюкзак и вытащил оттуда немного бумаги. Далее прижав подбородок к груди, сжав зубы, резко развел руки в стороны и с растопыренными пальцами пустил через рукава бумагу, в пути превратившуюся в два метровых стога, в секунду свалившихся по левую и правую стороны в метре от меня.
– Айахаао, или как ты сам его называешь – талант-оружие оказалось точным к месту, ибо тебе удалось предотвратить аварию. Долго над ней работал?
– Можно сказать, совсем не работал. Но если б знал, что пригодится, проработал бы как следует».
Только уши различают звуки сигнализации, гомонящей на весь район. Далее слышатся голоса людей рядом, отчего Сарри с трудом поднимает будто свинцовые веки. Перед глазами, почти касаясь пальцев рук, находится левая боковина красного автобуса, а на теле его и вокруг лежит бумага. «Не зря она у меня есть, не зря!» – радуется юноша, медленно опуская дрожащие руки. Часть людей подходит, чтобы помочь подняться пострадавшим. Другая часть идет к пассажирам и помогает им выбраться, хватая за подмышки и вытаскивая из дверей. Один взрослый мужчина опускается к Сарри под машину:
– Господин? Мальчик! Живой? Давай помогу, – протягивает здоровую руку.
– Протягивай руку, сас'aга! Мы тебя вытащим! – кричит второй подошедший.
– Молодец, сас'aга! Умница! – со сжатыми кулаками восторженно прыгает третий крикливый господин. – Так держать!
Сарри их всех пугается: быстро, неуклюже, встает с места и чуть не ударяется головой. Поправляя маску, капюшон, выбегает из-под транспорта и, совершенно ошеломленный, наблюдает перед собой толпу с телефонами в руках, снимающую происходящее на камеры, включая его. С другой стороны, он видит напуганных, в тоже время радостных пассажиров, вылезающих со слезами из полуупавшего красного автобуса с помощью подошедших к ним на помощь людей.
– Парень, тебе нужна помощь? – спрашивает первый господин, всё еще стоящий рядом. – Слышишь, что говорю?
– Сасага, ты молодец! – всё хвалит его третий молодой. – Всегда знал, что вы так можете!
– Да успокойся ты! С чего ты взял, что он – сасага? – обращается к нему первый господин.
– А кто ж, если не сасага?
– Честно сказать, я тоже удивлен, – говорит второй, медленно отстраняясь.
– Думаете, сасага такое сделает? – спрашивает всех трех четвертый господин с очень недовольной миной на лице. – Не трогайте его и перестаньте хвалить.