Мирная стратегия. Дилогия
Шрифт:
Что дальше – станция вообще исчезнет, и я окажусь в открытом космосе без скафандра?
Понятно, что в виртуальности со мной ничего случится, но этот опыт мне приобретать как-то не хочется.
И вдруг происходит… ну, не то чтобы беспрецедентное, но маловероятное: ко мне обращается Демьян. Первым.
Вообще-то персонального помощника можно запрограммировать на то, чтобы он подавал голос в определенных ситуациях. Например, напоминал бы о запланированных встречах и делах. Но я ничего подобного не делал: не нужен был мне Демьян в таком ключе. Поэтому суховатый компьютерный
– Капитан, не рекомендуется обращаться к администраторам для исправления игры. Рекомендуется пройти игру в существующим виде.
– Что?! – фигею я. – Демьян, кем рекомендуется? Что ты вообще знаешь об этих неполадках?
Но Демьян умолкает. Я еще несколько раз обращаюсь к нему, но никаких дополнительных сведений не получаю.
Ладно, думаю я. Во всяком случае нужно разобраться в ситуации, прежде чем бежать жаловаться. Вдруг как только я выясню суть конфликта, мне все станет ясно? В любом случае, скоро обед – часа через полтора, кажется. Давненько я не выходил из игры на обед. Тогда и нажалуюсь.
Вызываю Бриа в рубку и прошу изложить ситуацию.
Все-таки общаться с неписью после того, как привык разговаривать с живым человеком – то еще удовольствие. Не скажу, что это все равно что разговаривать с компьютером; скорее, как с исполнительным продавцом, у которого есть обширный сценарий продаж, и он, конечно, готов реагировать на тебя «по-человечески», но все равно все его существо заточено под то, чтобы впарить тебе какую-нибудь ненужную хрень.
Так что внимательно выслушиваю Бриа, но не сказать, чтобы ситуация для меня сильно проясняется.
Оказывается, жители планеты Сафек гипертрофированно реагируют на стресс: каменеют и падают. Ну вот такая эволюционная приспособа досталась им от предков-животных (тут мне хочется позубоскалить, что, мол, сценаристы опять дали маху, и в реальном мире такой вид животных не смог бы выжить, не говоря уже о том, чтобы занять господствующее положение на планете). Поэтому испокон веку у сафектийцев повелось, что лидерами должны становиться самые стрессоустойчивые – те, что при любой опасности в обморок не падают, а хоть и замирают на месте, сохраняют способность мыслить.
Стандартные выборы сафектийцев – многоступенчатые игры на выживание. Что-то среднее между забегом по бездорожью и игрой типа «царя горы», либо облегченный вариант пресловутых голодных игр: не до смерти, а до первого обморока. Хотя исторически гибель в ходе таких выборов тоже была возможна, да и вообще их безопасность, по вполне понятным причинам, тоже оставляла желать лучшего.
Именно поэтому с развитием информационных технологий сафектийцы решили перевести свои выборы в виртуальность. Это у них успешно получилось, они разработали (как мне объяснили) технологии иллюзии присутствия невероятно высокого уровня, почти неотличимые от реальности. Однако тут же возникла другая проблема – хакеры, которые проникали в систему и подтасовывали результаты.
Защититься от этой напасти было очень тяжело, и тут сафектийцы придумали проводить выборы на космической станции. Не то чтобы сюда хакерам не пробраться, но нейросеть станции гарантирует дополнительный слой
– Для начала они решили провести тестовый прогон, выбрать таким образом главу диаспоры, – рассказывает мне Бриа. – Если помните, именно это происходило в прошлом месяце.
Ничего такого, разумеется, не помню, но киваю. Внутри же у меня творится нечто среднее между медленным закипанием и полным недоумением.
– В случае, если бы выборы прошли хорошо, – продолжила Бриа, – они планировали масштабировать решение. То есть проводить у нас, на станции Узел, ответственные соревнования… время от времени. При этом они собирались чаще менять площадки, чтобы у хакеров не было наработанных способов проникновения…
Внутренне усмехаюсь. Я, конечно, не хакер, и не программист, но как тестировщик точно знаю одно: чем хитрожопее метод, чем больше у него лазеек, причем частенько совсем простеньких. Ну например, если все участники соревнований все равно теряют сознание и не знают, что потом происходило, что мешает заявить, что последним потерял сознание кто-то другой?
Так что если уж их так припекло, я бы выбирал лучшего кандидата самым простым способом: выбрасывал бы всех претендентов в пустыню (реальную пустыню!), где нет никакого жилья, оцеплял бы квадрант по периметру, и ждал бы, кто первый дойдет до контрольной точки. Ну, может, если они такие гуманные, еще бы контролировал местность сверху, чтобы подбирать тех, кто совсем пропадает Хотя к политикам – а следовательно, и ко всем тем, кто претендует на выборные должности – у меня отношение, как в том американском анекдоте про закопанных по шею адвокатов: «слишком мало песка». В смысле, если потерпят бедствие во время такого отбора, пусть себе терпят, мир станет чище и добрее.
Впрочем, если задуматься как следует, то и при такой методике есть способы сжульничать… Но зато лазеек меньше, потому что сама система проще.
– В общем, – заканчивает Бриа свой рассказ, – то, что Светлейший Треймхарт Раго упал в обморок, в глазах многих указывает, что что-то с системой выборов не так…
– Треймхарт Раго? – переспрашиваю я. – Он не родственник нашего вахтенного специалиста, Ансули Раго?
(Вот она и завязка на квест, и объяснение, почему мне вдруг поменяли штат!)
– Возможно, но вряд ли, – с сомнением говорит Бриа. – Раго – это обозначение любого сафектийца, кто работает в космосе. Ну, более или менее, тот, кто работает в космосе и при этом имеет выраженную техническую специализацию, получает фамилию «Огри-Раго», а если человек, например, ботаник…
– Ясно, – прерываю я, – потом прочту. Ладно, но если мы не вмешивались, то почему их лидер спасовал? Случайность, или с их системой выборов действительно что-то не так?
– Может быть, и случайность. Однако роковой недостаток в нынешней методике сафектийцев тоже имеется. Если все происходит в виртуальной реальности и человек об этом знает, то просто невозможно полноценно испугаться, – без тени иронии говорит виртуальная непись. – И подавить инстинктивную реакцию на стресс, разумеется, легче.