Миростройцы
Шрифт:
– Приход?
– не совсем уверенно почесала уши Рижа, - А время?
– Десять с половиной процентов, - точно ответил грызь, - Целесообразно?
– Сообразно, - была вынуждена признать грызуниха, - Только смотри, логистик, не сделай как Асмед.
Грибыш захихикал. Главжаб "Графика" как-то давно ухитрился так запутать схемы доставки, постоянно хватая срочные заказы, что в итоге вышло, что кораблю потребуется семь тысяч лет, дабы развезти всё по местам. Груз пришлось выбросить в порт и потерпеть некоторый Ущерб. Грызь понимал, что смех смехом, а такое вполне возможно. Вселенная, не имевшая известного края, была весьма большой штукой, и в ней постоянно что-то происходило. Вылетишь в соседний док за хлебом и не заметишь, как окажешься пух знает
Приняв таким образом план действий, грызи приступили к его исполнению. Грибыш отослал заказ в контору предприятия, отвешивавшего агропромышленное оборудование, и через небольшое время получил отцок о том, что параметры умещаются в рамки разумного. После этого грызь создал серию сетевых командных файлов, каковые все вместе должны были переслать груз на узловую станцию. Как и всякий упёртый транспортник, Грибыш пользовался методами командной строки, минуя любые программы для управления командами. Для этого следовало знать основы действия сети ЭВМ, и большая часть торговцев, следует заметить, их не знала и пользовалась программами-менеджерами. Основная соль состояла в том, что для любой мыслимой задачи грызь мог быстро составить собственную программу и запустить её, точно зная исходные данные и имея чёткое представление, откуда может взяться косяк. Менеджеры торговли, как правило, вели запись истории операций чисто ради смеха, и выяснить по ней что-либо представлялось маловозможным.
Большая сложность и, прямо цокнуть, некоторая запутанность современных сетей, имеющих перекрёстные ссылки, давала простор для эффектов, какие никогда не придут в трезвую голову, навроде зависимости работы канализации от количества заказов на живую рыбу. Опять-таки, когда космонавты за столом травили истории, это выслушило смешно, а на самом деле не всегда. Навроде той истории, когда из-за ошибки в порт пришли семь триллионов штук жёстких дисков.
Пока Грибыш всё это вцокивал в машину, Рижа просто свернулась в ящике, аки пуховой шар, и дрыхла. Грызуниха умела не поднимать хохол там, где не следует, и могла оставаться спокойной почти в любой обстановке, если это помогало Приходу. Она была не настолько упорота в деле получения этого самого Прихода, как сам грызь, но всё же отставала ненамного, и это тоже тешило - не меньше, чем пушистые ушки и хвост. Грибыш знал, что есть не так уж мало грызуний, которые вообще не особо интересуются Приходом и даже Хрурностью; ну, не то чтобы совсем не, но. Цокнуть так, на уровне белочи, что представлялось мало попадающим в пух. Грызь подумал, что не смог бы столько времени провести с белкой, которая не любит разбрыливать мыслями.
– Рижа, Рижа, пуша, пуша, - хихикал Грибыш, доколачивая команды в эвм.
Он припомнил о том, что они и познакомились вслуху приверженности обоих к мотанию по галактике, как овечий курдюк. Грибыш начал шерстить по местной Сети, выискивая прилагающиеся к теме документы, в основном жабократического свойства, типа "Свода правил прожади", и на цокообменнике узнал про грызуниху, каковая также интересуется этим песком. Поскольку песком больше особо никто не интересовался, грызь подумал, что будет в пух, если эт-самое. Правда, Рижа всегда отличалась краткостью цоканья, и что-либо узнать от неё по Сети оказывалосиха практически невозможным. Вслуху этого Грибыш разузнал, где она обитает, и пошёл поискать её в околотке. И что характерно, спустя пол-года таки нашёл.
В основном грызи, когда думали о космосе в единственном числе, сворачивали к миростроительству, усилению обороны, научным изысканиям или Щебню, тобишь привнесению Хрурности в неустроенные миры. Если бы в бобровольцах была недостача, Грибыш и Рижа вряд ли подумали бы о том, о чём они подумали, но недостачи не наблюдалосиха в помине. Вслуху этого пуши резонно сочли, что без них обойдутся, и стали копать в сторону вольной торговли. К тому же их занимали внегрызьевые формы жызни, и они собирались влезть именно на интернациональный корабль, или на крайняк
Гружёный заказными контейнерами фрег вылетел из порта Штымдрика и ломанулся по направлению на Мурминг, райнтарскую планету. Не то чтобы это было особо заметно для пушей - они как сидели, так и продолжали, только аппаратная стойка опять загудела в маршевом режиме. Рижа продолжила возиться с баночками и земъящиком, чтобы как следует озеленить отсек управления - без него фрег не фрег, так цокнуть. Грибыш осуществлял корректировку курса, что требовало некоторого времени на осмысленные действия. Соль состояла в том, что перемещение между далёкими звёздами отличалось от перелётов внутри систем, и не только названием. В системах обращалось ограниченное количество планет, и все их характеристики были изучены и внесены в нафигационные устройства, так что курс собственно всегда был один и тот же. При пересечении секторов галактики следовало учитывать изменившуюся картину расположения звёзд, потому как отклонения в миллионные доли градуса давали в итоге световые годы лишнего расстояния. Вслуху таких выкладок считать курс приходилось бортовой эвм и космонавтам, хотя бы потому, что база данных для всех возможных сочетаний мест отправления и прибытия оказалась бы непомерно большой.
Работа, подумал Грибыш, и захихикал. В общем-то ему даже с самого начала это всё не было в тягость, а уж теперь тем более. Грызь просто развлекался, хотя и работал - варьировал параметры и методы, думал, как получить что-нибудь более интересное, и так далее. В перерывах, давая отдых яблокам и голове, присоединялся к грызунихе вплане растениеводства. Он складывал старые пакеты от кефира, каковых имелась полная пачка, скреплял степлером и набивал туда почвогрунт - в этих штуках должны были взойти саженцы для последующей пересадки в постоянную посуду.
Когда и это заканчивалось, грызь имел возможность пройтись по кораблю, шагов десять мимо двери санузла и сурковательного ящика, к ведущему вниз люку. Шариться между контейнерами казалосиха мимо пуха, так что дальше ходили чисто взглядом, через т\э в его топографическом режиме. Он мог как показывать корабль во всех деталях и с любого ракурса, так и его внутренности. Фрег, собственно, выслушил как сплюснутый двадцатишестигранник серо-зелёного металлического цвета, с торчащими наверх "ушами" - дополнительными стабилизаторами, за что его и погоняли кистеухом. Помимо этого, геометрию нарушали два двигателя на экваторе и крышки окон на передней панели, выходившие из отсека управления и почти всегда закрытые бронешторами.
В бортовую эвм, помимо всех прилагающихся к опознаванию данных, был внесён регистрационный номер и наименование "Традесканция". Название судна сгенерировал Грибыш, введя в генератор случайного выбора словарь цоканья. Правда, Рижа запустила прогу ещё раз и получила ту же самую традесканцию, выбив второе попадание кряду из полутора миллионов. Проверив прогу и убедившись, что она правильная, грызь тяжело сглотнул, представляя себе, какая редкость произошла только что на его ушах. Правда, от этой редкости не было никаких последствий, так что и.
Некоторые последствия могли быть от того, что обновления базы данных могли отстать от перемещения корабля по галактике, и системы Мурминга не знали, что это за посуда. В этом случае райнтарцы, или как их погоняли ка-вэ, не хуже грызей могли отказать в посадке, хотя чаще всего так не делали. В любом случае Шмон на входе будет помножен на три по сравнению с Камышидским и Штымдриковским...
– На сколько??
– поперхнулась Рижа.
– На три, - церемонно цокнул Грибыш, - Это раз, раз и ещё раз.