Миры двоедушия. Эхо голодного хаоса
Шрифт:
Потому Мастер имеет жутковатую внешность и частично наделён особенностями обоих родителей. Правда, к великому сожалению, его Склерр так и не пробудился.
Вместо этого топоры разных величин и мастей стали верными «Йо-Йо» Полурувигрэ, обречённого скитаться в одиночестве между мирами, заполненными необузданной смертоносной стихией, кишащими гадкими сущностями.
Мать Брутеуса была казнена за недопустимую связь сразу же после рождения «безобразного ублюдка».
Дружить с таковым никто не рисковал. Наблюдали за Несчастным, как
Однако сильный духом мальчик смог выжить, смог противостоять нападкам хищных Эфиратов и вампирических сородичей, только закаливших внутреннюю сталь удивительного создания.
О большем туманный Великан, способный отлично считывать эмоции, не желал откровенничать. Но одно знаю точно – именно так он стал сильнейшим воином, отточил способность, которую у него ни за что теперь не отнять и невозможно обуздать с тем же мастерством, – уникальное искусство интуитивного межпространственного боя.
В плоскости сражения дары Света и Тьмы сливаются в сути Брутеуса, превращая в некое подобие викинга-титана, сокрушающего всё на своём пути. Рассекающего слои и снующего на суперскорости, ощущающего Низших на ином уровне, улавливающего их голод, все гадкие желания, предугадывающего паскудные действия…
Здоровяку пришлось пройти через тернии, дабы много лет спустя проявить себя, доказать, что достоин признания. Однако Полурувигрэ так и не воспринял всерьёз ни один чистокровный.
И только Дориус всегда был добр к Мастеру топоров… Но тайно.
Мне несказанно повезло стать именно его ученицей. Ведь в чём-то мы похожи…
Нас обоих не должно было существовать.
Мы оба неоднородны.
И нестабильны.
Глава 11. Пластилин для хищных лап. Освобождение
К вечеру дня, когда невероятный друг и его ультрамариновый Пушистик ушли навсегда, мои волосы волшебным образом отросли до поясницы. А за ночь – удлинились ещё немного.
Я торжествовала, похихикивая, каждый раз перед приходом санитаров обматывая голову ветхой, пахнущей плесенью наволочкой.
Когда её пытались стянуть, принимала жалкий вид и умоляла оставить, ссылаясь на мёрзнущую лысину.
К счастью, продажных мало интересовала моя эстетика. И уж тем более гигиена.
Им важнее было исполнить волю «Королевы» – выдать горькие лекарства, скорее всего, призванные уничтожить психику окончательно. Превратить меня в пластилин для хищных лап многоуважаемой Демонессы садовой утвари.
А мне – важно было продержаться инкогнито до возвращения в «золотое болото», чтобы подлизы не нажаловались Госпоже, и она вновь не примчалась, вооружённая ржавыми ножницами и цистерной словесных помоев.
Оставалась
«Если сниму наволочку перед ним, тётя не сможет разыграть гнилую карту со страшной болезнью! Никто не поверит!» – строила хрупкий план разрушения тщеславного заговора против моей скромной персоны.
«Только бы приёмные родители не были заодно…»
* * *
Всё оставшееся время в замке Носферату я притворялась «хорошей» девочкой – неактивной, безэмоциональной и грустной.
Делала вид, будто пью лекарства, а сама либо забрасывала их в зловонную бездну в полу, либо смывала под грязной ледяной струёй в душе. Изредка растирала у плинтуса в пыль или уносила в Призму.
В глазах же медработников и Мегеры, очевидно осведомлённой обо всём, Инопланетянка шла «на поправку».
Но теперь я знала, что не сумасшедшая, и, самое главное, отныне не одинока в мирах чудовищ. Незримой тенью за мной всегда следовал Брутеус – присматривал, обучал, поддерживал.
А ещё… Я подружилась кое с кем из пациентов.
Очень особенным.
И однажды настанет время его вспомнить.
* * *
Близился день «ИКС», а срок заточения неизбежно сокращался.
Безусловно, я не ждала ничего хорошего от возвращения в фамильный особняк Голдсвамп. Зато могла, по крайней мере, снова отправиться в школу.
«Интересно, как там Лита? Наверняка, соскучилась. Надеюсь, ей понравилось в Южной Азии!» – мысленно рассуждала, воодушевлённая предстоящей встречей с кузиной.
К огромному счастью, она совершенно не похожа на ЖаБетту. Сестра всегда старалась спасти меня от нападок своей матери.
И до недавнего времени ей это удавалось.
Мы вообще постоянно держались за руку, как близняшки, везде были вместе. Почти.
Даже наряжались одинаково, хотя внешне совсем не похожи.
Но на отдых с настоящим весельем мою презираемую персону брали редко. Только если нависала угроза столкнуться с журналистами.
Я вдруг задумалась…
1. Литы и дяди не оказалось дома в день, когда Кобра упекла меня в «Portus Animarum Amissarum»;
2. Она не полетела с дочерью и мужем на Шри-Ланку (что нетипично);
3. С лицемерной ухмылкой пригласила в сад «пообщаться»;
4. Поступил странный звонок, в котором Мымру назвали Королевой непостижимого жерла. Упомянули какой-то банановый вакуум… Это стопроцентно что-то значит;
5. Минивэн для путешествия в Психушку был явно заготовлен заранее;
6. Перепуганный водитель без лишних указаний знал, куда ехать;