Миры Джона Уиндема, том 2
Шрифт:
— Помнишь меня?
— Да.
Он долго молчал, потом произнес:
— Знаешь, кто я?
— Догадываюсь.
Человек-паук вопрошающе поднял бровь.
— У моего отца был старший брат, лет до трех-четырех он считался нормальным, потом удостоверение отобрали, а его самого…
Он медленно кивнул:
— Правда, но не вся. Этого старшего брата любила его мать. Когда за ним пришли, его уже не было дома. Конечно, семья постаралась замять дело, сделали вид, что ничего не было. — Он помолчал, потом добавил: — Старший сын. Наследник.
— Нет.
— Вот и я не могу. Но кто-то, какой-то эксперт в Риго, может. Вот и живу дикарем среди дикарей. Ты как, тоже старший?
— Единственный сын, — сказал я. — Был еще младший, но…
— Не дали бумажку, да? Я кивнул;
— Стало быть, и ты все потерял?
Мне и в голову не приходило так смотреть на дело. Не думаю, что я когда-либо верил в свое право наследника. У меня с детства, было ощущение ненадежности, ожидание, что рано или поздно обо мне узнают. Я долго жил под угрозой разоблачения и потому, наверное, не испытывал той горечи, что преследовала его. Я был рад, что спасся, и сказал ему об этом. Он не слишком обрадовался.
— Ты что ж, недостаточно смел, чтобы бороться за свое?
— Но если это все ваше по праву, то у меня-то нет прав, — ответил я. — Я рад тому, что больше не надо скрываться.
— Все мы тут скрываемся.
— Может быть… но вы-то живете, не притворяясь иными, чем есть. Вам не надо следить за собой, долго думать, прежде чем решиться рот открыть.
Он покивал головой:
— Да, мы про вас слышали — у нас везде свои. Не пойму только, почему они кинулись за вами даже сюда?
— Наверное, все дело в том, что наших Отклонений не видно, — ответил я. Они боятся, что таких много, и хотят поймать нас, чтобы мы их выявили.
— Ну что ж, у вас есть веские причины не попадаться им в руки, — заметил человек-паук.
Я слышал, что Розалинда передает наш разговор Майклу, но не вмешивался нельзя вести две беседы сразу.
— Значит, за вами гонятся? И сколько их?
— Не знаю точно.
— Насколько я понял, у вас есть способ узнать. Интересно, что ему известно про нас?
— Лучше бы ты не пытался нам врать, парень. Они веди гонятся за вами, а нам какое дело? Выдадим — и все тут. Петра перепугалась.
— Их больше сотни, — выпалила она. Человек-паук внимательно посмотрел на нее:
— Значит, один из ваших едет с ними? Так я и думал… Сотня для троих слишком много, слишком… Ясно. У вас что, ходили слухи о готовящемся набеге?
— Да, — признался я. Он ухмыльнулся:
— Удобно! Стало быть, они решили первыми напасть на нас! И ваг заодно поймать. Идут сюда по вашим следам… И далеко они сейчас?
Спросив Майкла, я выяснил, что основной отряд еще далеко. Где именно? Не зная, как передать это словами, я молчал, а человек-паук, поняв мое затруднение,
— Твой отец с ними? — вдруг спросил он. Сам я остерегался спрашивать Майкла, да и теперь не стал — помедлил, потом ответил:
— Нет.
Краем глаза я заметил, что Петра открыла было рот, и тут же почувствовал, как Розалинда на неё накинулась.
— Жаль, — отозвался наш хозяин. — Я-то надеялся встретиться с ним на равных. Думал, он с ними, это вполне в его духе. Но, может, он не так стремится поддерживать Норму, как говорят? — Человек-паук пронизывающе смотрел на меня, но меня поддерживала Розалинда — я ощущал ее сочувствие и жалость, как теплое рукопожатие.
Внезапно он уставился на Розалинду, а она стояла перед ним, глядя на него холодными глазами. Вдруг, к моему изумлению, она опустила глаза и покраснела как будто надломилась.
Наш хозяин усмехнулся…
Но он ошибался. Она не поникла перед победителем — ее охватили ужас и отвращение, пересилившие самообладание. Я уловил его образ, невольно переданный ею мне и жутко искаженный. Она напугалась — не как женщина, а как дитя, внезапно увидевшее чудовище. Петра тоже уловила уродливый образ — и закричала от страха.
Я кинулся на него, опрокинув его вместе с табуреткой. Стражники навалились на меня, но один раз я все же успел ему врезать. А он сидел, потирая челюсть, и насмешливо разглядывал нас.
— Делает тебе честь, — признал он, — и только. — Человек-паук встал, расправив длиннющие ноги. — Ты еще не видел наших женщин, мальчик? Погляди, погляди, тогда поймешь меня. А она ведь может иметь детей. Мне давненько хотелось завести ребенка — даже если он и будет похож на своего папочку. — Он снова усмехнулся, потом косо посмотрел на меня: — Лучше смирись, парень, будь благоразумным. Второй раз тебе это не пройдет. — Он перевел взор на тех, кто удерживал меня. — Выкиньте его. А будет сопротивляться — пристрелите.
Меня утащили к тропе и там выпустили. Я развернулся, но они держали луки наготове. Постояв, я пошел, потом побежал. Этого они и ждали. Не стали стрелять, избили да швырнули в кусты. Помню, как летел по воздуху, но самого падения не помню…
ГЛАВА 15
Меня куда-то тащили. Чьи-то руки держали меня за плечи, по лицу хлестали тонкие ветки.
— Тш-ш-ш!.. — прошипел голос.
— Сейчас… я сам… — прошипел я в ответ. Потом я повернулся.
Рядом на корточках присела молодая женщина. Солнце было совсем низко, под деревьями стемнело. Я не мог ее рассмотреть. Темные волосы, свисавшие с двух сторон, загорелое лицо, темные глаза. Платье местами порвано. Платье без рукавов — и я впервые видел платье без креста. Странно, почти неприлично: женщина — без защитного креста!
Мы молча изучали друг друга.
— Ты не узнал меня, Дэвид, — печально произнесла она.
— Софи! О Софи!.. Она улыбнулась:
— Милый Дэвид! Тебя сильно избили?