Миры Королева (Вся серия с 1-13 книги)
Шрифт:
же эти покровители? Имена, должности?
- Абсолютно ничего, - боднул головой Фишер.
- Быть может, среди гомосексуалистов?
– подсказал я.
- Так там таких половина, - хохотнул Фишер.
– Но это уже нечто. А
здесь?
- Последнее время - ничего необычного. Традиционный круг общения.
Коллеги, обеды с таможенными рэкетирами, все как всегда.
Фишер посмотрел на часы, глотнул вина и отодвинул тарелку.
- Нам пора, Алекс. В общем, шуруйте дальше. Все, что сможете
раскопать.
Я понимаю, что это почти нереально, но вдруг...
В лифте во мне неожиданно проснулся тот давешний червячок, только
теперь он неимоверно разъелся - это уже был не червячок, а целый дракон.
Он настойчиво трепыхался в подсознании, не просто сигнализируя об
опасности, нет! Он орал, рычал, как дюзы корабля: "Алекс, Алекс, со
вчерашнего дня счет времени пошел на секунды!" Счет пошел на секунды, а
опытнейшего Фишера словно усыпили, он никуда не спешит, у него какие-то
свои соображения, мне непонятные.
Оказавшись у себя в номере, я связался с портовым складом милорда
Харриса и потребовал немедленно соединить меня с командиром "Газели". Пока
они там суетились, я снял с себя плотный халат, в котором завтракал, и
успел натянуть галифе и ботфорты. Наконец в трубке раздался мягкий голос
Марининой. Я поспешно схватил телефон.
- Ариана? Это я, Королев... давай без идиотских докладов, мне
некогда. Фишер вывалил приказ сто сорок "б". В рамках этого мероприятия
даю дополнение: по экипажу готовность один. И учти - пункт "б". Экипаж
вооружить, запустить генераторы и быть готовыми к немедленному взлету,
также приготовиться к подъему башен ближнего боя.
- Там у вас горячо?
– тревожно спросила Маринина.
- Я пока не могу понять. В любом случае за последствия отвечаю я. В
общем, все процедуры по пункту "6" сто сорокового приказа.
Мои действия не укладывались ни в какие логические рамки. Узнай об
этом Фишер, он был бы изрядно удивлен. Но я чувствовал: речь идет ни много
ни мало о моей шкурке. Что-то уж больно лениво развивались события... для
такого экстраординарного дела. Я прекрасно понимал: если на Кассандане
нашлись люди, которые угрохали самого Фаржа, то уж нас-то они прихлопнут
запросто - даже странно, что этого не произошло до сих пор. Хотя, конечно,
достаточно и того, что мы зажаты в тиски - стоит нам начать настоящую
атаку, как мы тотчас очутимся в перекрестии прицела, я это чувствую...
Странный беспредел: мафия ничего не может поделать с полицией, оная
отвязавшаяся полиция лезет
Хор-рошенькая картинка!
...Фаржи здесь были практически все. Дамиан и Лукас - сыновья
генерала, оба кадеты кассанданской Академии ВКС, его брат. Томас -
владелец транспортной компании, и двоюродный дядя Эверест фон Бюлов -
командующий десантным корпусом "Вервольф", примчавшийся на личном рейдере
аж с Корэла. Женскую половину представляла безутешная миледи Эвелин, ее
сестры ( с мужьями, естественно) и тетка Мирей в мундире полковника ВКС.
Помимо родни, на похороны генерала съехалось немало народу. Прилетело
огромное количество посланцев от целого ряда известных
торгово-гангстерских семей. Сверхбыстроходные корабли нашлись у многих. У
меня рябило в глазах от роскошных камзолов и обилия драгоценностей.
Гроб пришлось нести (как я и подозревал) нам с Фишером в компании
Иоахима Касьяна и милорда Виккерса с Дайамонд-Тир. Следом за гробом
шествовал фон Бюлов в щеголеватом темно-зеленом мундире с мечом на поясе в
окружении сыновей покойного. За ними нестройной толпой плелись все
остальные. Оркестр десантников с эмблемами "Вервольфа" истово наяривал
"Звездную пыль". Гроб с останками генерала был покрыт огромным имперским
стягом, поверх которого лежали офицерский меч в ножнах и парадная фуражка.
Дойдя до разверстой могилы на краю небольшого фамильного кладбища
Фаржей, мы осторожно опустили гроб на землю и отошли в сторону. Настал
черед прощальных речей. Их было сказано немало: и печальных, и
торжественных... а я стоял и думал о том, что прославленный генерал,
легендарный диверсант, могучий воин пал от руки гнусного копа. Человек,
тысячи раз смотревший в глаза смерти, нащел ее не в поединке с врагом, а
был подло, трусливо расстрелян в упор оравой оторвавшейся швали. Как я мог
смотреть в лицо его сыновьям, я, человек в черном мундире? Что я мог им
сказать? Что они, будущие офицеры, вступают в мир, полный гнусной грязи, и
что даже меч имперского офицера, даже шпага лендлорда не смогут защитить
их от тех, кто не имеет ни лица, ни имени?
Мне было горько. Горько от сознания собственного бессилия. Горько от
понимания того, что только крепкая рука и верный ствол могут защитить меня
и мое достоинство. Мое. А их? На моих глазах начал рушиться привычный мне
мир. Да, мы их найдем. Да, мы нанесем такой удар, что содрогнутся даже
видавшие виды и убеленные сединами. Мы отомстим! Но для того ли мы от века