Миры права в теории и практике сравнительного правоведения. Том 1
Шрифт:
Следует сказать, что в 1970–1980 гг. такое восприятие права и особой миссии юристов прививалось во многих советских образовательных и научных центрах, хранивших завет Санкт-Петербургского Императорского училища правоведения: «Правовед, помни, что ты правовед» [44] .
Это наследие необходимо возродить. И тогда вновь появятся такие великие иноки российского права, как Ф. Ф. Мартенс, А. Ф. Кони, П. Ф. Плевако, Н. П. Карабчевский, А. И. Урусов, С. С. Алексеев, В. А. Туманов, А. Л. Колодкин, блиставшие не только в России, но и на международных форумах и в зарубежных судах [45] .
44
Таким был призыв основателей
45
В частности, Федор Федорович Мартенс был одним из ведущих участников Гаагских конференций 1899 и 1907 гг. Александр Иванович Урусов разрабатывал стратегию правовой защиты и вместе с французскими адвокатами добился признания невиновности Леона Блуа (Leon Bloy), представшего в 1891 г. перед судом Парижа по надуманному и имевшему политическую окраску обвинению в клевете. Анатолий Лазаревич Колодкин был судьей Международного трибунала ООН по морскому праву (1996–2008 гг.), Владимир Александрович Туманов – судьей Европейского суда по правам человека (1997–1998 гг.).
Следует учитывать и зарубежный опыт создания специализированных программ подготовки правоведов, в том числе Китая, власти которого финансировали обучение и стажировки китайских юристов в лучших университетах и ведущих адвокатских фирмах США, Великобритании, Франции, Германии, Японии, многих других государств.
Впервые об одной из таких программ я узнал на «Международном форуме XXI века деканов и юристов школ права», проведенном в Пекине в октябре 2010 г. в Народном университете – «кузнице» руководящих кадров Китая. А спустя несколько лет смог уже воочию убедиться в высокой эффективности таких программ, наблюдая за выступлениями и изучая материалы судебных дел с участием китайских адвокатов. Они ни в чем не уступали своим учителям. Более того, иногда создавалось впечатление, что они превосходят их.
Меры по восстановлению и развитию научно-прикладного наследия отечественного правоведения, использованию зарубежного опыта, безусловно, не позволят полностью исключить необходимость обращения к адвокатам (специалистам) других государств. Но, по крайней мере, они помогут оценивать качество предоставляемых ими юридических услуг.
В настоящее время российские государственные органы, крупные коммерческие структуры, общественные объединения ограничиваются общением с очень узким кругом русскоязычных юристов, которые постоянно пребывают «в поле зрения» российских чиновников и предпринимателей.
Само по себе такое обстоятельство не подтверждает высокой квалификации зарубежных юристов, но может свидетельствовать о возможном конфликте интересов или «особых» отношениях с другими участниками правовых отношений, что исключает полноценную правовую защиту.
Еще одна проблема – российские участники третейских (арбитражных) разбирательств часто вступают в процесс, не проверяя либо безропотно соглашаясь с кандидатурами третейских судей (арбитров), что изначально обрекает их «на заклание». Так было, например, в Лозаннском арбитражном спортивном суде при рассмотрении дел российских спортсменов, что отмечалось мною в статье «Нулевая защита». Такая же ситуация складывается практически во всех не только третейских, но и в других судах.
К этой теме мы еще вернемся. А сейчас перейдем на следующую ступень.
Глава вторая
Познание источников правовой информации
§ 1. Мифы и искаженные представления о зарубежном праве
Право существует в трех основных отражениях:
– в законодательных и иных нормативных правовых актах, раскрывающих Слово, а не безликую «букву» права;
– в общественном, групповом, индивидуальном сознании, познающем Дух и внутреннее содержание права;
– в общественных отношениях, в которых право обретает жизнь.
В праве, как и в мире Священного писания [46] , «вначале было Слово». Поэтому изучение юридических текстов всегда предполагает последовательное изучение каждого из Слов и их структурных сочетаний.
Такую задачу нередко сложно осуществить, поскольку Слово права погребено под грудами книжных текстов, теряется
46
Библия. Книга Исхода, глава первая, стихи 3–31; Евангелие от Иоанна, глава первая, стих 1.
1. Наиболее распространенным является миф о возможности познания зарубежного права по аналогии либо созвучности правовых конструкций и норм.
Чаще всего он является следствием незнания иностранных языков либо нежелания заниматься изнуряющим поиском достоверной правовой информации. Проще оставаться в плену иллюзий, что ничего принципиально нового в праве нет и что любые правовые явления можно объяснять по аналогии с отечественным правом.
Но любое внешнее сходство между правовыми явлениями разных традиций обманчиво, поскольку право кроется в деталях, особенностях звучания, в оттенках образов, присущих только той системе правовых и языковых координат, в которых они рождены.
Познанию права препятствует незнание либо недостаточное владение языком, на котором составлены юридические тексты. Определенную помощь оказывают переводы. Но проблема в том, что они редко бывают качественными. Для хорошего перевода требуется знание не только языка нормативного акта, но и тех особенностей правовых систем, в которых он действует. Специалистов, способных к выполнению таких работ немного, и с каждым годом их становится все меньше, в чем убеждает постоянно увеличивающийся поток негодных переводов международных и зарубежных правовых актов, размещенных на официальных сайтах международных организаций и российских министерств и ведомств.
Следует сказать, что иногда предпринимаются попытки исправить положение дел. Так, на сайте Министерства финансов Российской Федерации размещен документ под названием «Основные принципы перевода на русский язык международных стандартов, применяемых в аудиторской деятельности на территории Российской Федерации», который требует, чтобы «после изучения текста международных стандартов на русском языке заинтересованный квалифицированный пользователь получил представление о содержании и смысле международных стандартов такое же, как после изучения оригинального текста международных стандартов» (пункт 4) [47] .
47
Одобрены Советом по аудиторской деятельности 26 марта 2013, протокол № 8.
Правильно. Но, как говорил Ходжа Насреддин, «сколько ни говори слово «халва», во рту слаще не станет». Поэтому на том же сайте Министерства финансов можно найти множество образцов неудачных либо негодных переводов, например, разъясняющих «заинтересованным квалифицированным пользователям», что существуют «явно указанные» условия договоров»; что есть договоры, «выпущенные» и «удерживаемые» организацией [48] ; что организация должна учитывать условия договоров, а также все «уместные» факты и обстоятельства [49] ; что информация, раскрываемая организацией, должна позволить «пользователям ее финансовой отчетности оценить характер и финансовое влияние, оказываемое видами деятельности, которые осуществляет организация, а также разновидностями экономических условий, в которых она действует»… [50]
48
Международный стандарт финансовой отчетности (IFRS) 17 «Договоры страхования». Введен в действие для применения на территории Российской Федерации Приказом Минфина России от 04.06.2018 № 125н.
49
Международный стандарт финансовой отчетности (IFRS) 16 «Аренда». Введен в действие для применения на территории Российской Федерации Приказом Минфина России от 11.07.2016 № 111н.
50
Международный стандарт финансовой отчетности (IFRS) 8 «Операционные сегменты». Введен в действие для применения на территории Российской Федерации Приказом Минфина России от 28.12.2015 № 217н.