Миры Роберта Хайнлайна. Книга 7
Шрифт:
Прошло немало времени, прежде чем Макс успокоился и смог здраво рассуждать. Обдумав происшедшее, он с облегчением вздохнул, довольный, что все кончилось для него так просто — Монтгомери был намного крупнее и сильнее и славился тем, что умел здорово драться… Если все действительно закончилось, уточнил для себя Макс. Вряд ли к утру Монтгомери забудет об этом происшествии.
В гостиной все еще горел свет; Макс спрятался в сарае. Сев на пол и прислонившись к бревенчатой стене, он вдруг почувствовал, как сильно устал. Макс решил остаться в сарае
Теперь в гостиной было темно, но светилось окно спальни; значит, они все еще не легли спать. Дверь в дом была закрыта, однако на ней не было замка, так что пробраться внутрь не составило бы труда, но Макс боялся, что Монтгомери услышит. Комната юноши была в пристройке рядом с кухней, напротив гостиной, но попасть туда можно было только изнутри — наружной двери там не было.
Впрочем, это не имело значения — Макс решил эту проблему давно, еще в то время, когда, став достаточно взрослым, захотел входить в дом и выходить из него, не спрашивая старших.
Он пробрался вдоль стены, нашел козлы, подставил их под окно своей комнаты, залез наверх и вытащил гвоздь, вбитый в оконную раму. Через несколько мгновений он уже был в своей комнате. Дверь, ведущая в гостиную, была закрыта, но Макс не решился зажечь свет: Монтгомери могло прийти в голову заглянуть в гостиную, и тогда он увидел бы полоску света из-под двери. Макс осторожно разделся и лег в кровать.
Сон долго не приходил. Наконец Макс начал засыпать, но тут его разбудил какой-то звук. Скорее всего это пробежала мышь, но юноше вдруг показалось, что рядом с кроватью стоит Монтгомери. С бьющимся от страха сердцем Макс сел в кровати.
Что же делать?.. Не через час, не завтра, а вообще. Как жить? Монтгомери не представлял для него угрозы — Макс не будет жить с ним под одной крышей. Но как быть с матерью?
Умирая, отец сказал ему: «Позаботься о матери, сынок». Ну что ж, он заботился о ней. Он каждый год сеял и убирал урожай, заботился о том, чтобы в доме была еда и немного денег, даже в те времена, когда бывало трудно. После того как умер старый мул, Макс одалживал упряжку у Макалистера и все-таки справлялся с делами.
Но хотел ли отец сказать, чтобы сын заботился о матери даже после того, как она снова выйдет замуж? Раньше такая мысль просто не приходила ему в голову. Отец просил заботиться о матери, и он выполнял обещание, данное отцу, хотя из-за этого ему пришлось бросить школу.
Однако теперь она больше не была миссис Джонс, она стала миссис Монтгомери. Неужели отец хотел, чтобы Макс содержал и миссис Монтгомери?
Нет, разумеется! Когда женщина выходит замуж, о ней начинает заботиться ее муж. Все знают это. И отец не согласился бы, чтобы его сын мирился с причудами Монтгомери.
Макс встал. Он принял решение. Оставалось решить, что взять с собой.
Собственно, взять-то он мог немного.
За кроватью одна доска в полу не была прибита гвоздями. Под нею Макс прятал немного денег. Он приподнял доску и пошарил внизу — пусто. Должно быть, мать отыскала тайник во время одной из своих экспедиций в комнату сына. Ничего не поделаешь, уходить все равно нужно; правда, теперь путешествовать будет сложнее.
Макс вздохнул. Нужно забрать еще кое-что… обязательно забрать… книги дяди Чета, которые, по-видимому, все еще стояли на книжной полке в гостиной, на стене, примыкающей к спальне. Но забрать их необходимо, даже рискуя встретиться с Монтгомери.
Осторожно и очень медленно Макс открыл дверь в гостиную и остановился на пороге, обливаясь потом от напряжения. Из-под двери, ведущей в спальню, все еще виднелась полоска света, и он заколебался, не в силах заставить себя двигаться. Юноша услышал, как Монтгомери пробормотал что-то и мать хихикнула.
При неясном освещении от полоски света под дверью Макс увидел, что у наружной двери навалена куча кастрюль и сковородок. Если бы он вздумал войти в дом с улицы через единственную дверь, раздался бы ужасный грохот, способный разбудить мертвого. По-видимому, Монтгомери предполагал, что мальчишка вернется, и надеялся задать ему хорошую трепку. Макс мысленно похвалил себя за то, что решил забраться в окно.
Медлить не было смысла — он стал беззвучно красться через гостиную, напоминая себе, что доска у стола скрипит, если на нее наступить. В темноте почти ничего не было видно, но юноша точно знал, где стоят заветные книги. Подойдя к полке, он осторожно взял их, стараясь не касаться остальных книг.
Вернувшись к двери, Макс вдруг вспомнил о библиотечной книге. И замер, охваченный внезапной паникой.
Неужели придется вернуться? Но на этот раз его шаги могут услышать — или Монтгомери вдруг захочет выйти из спальни, чтобы выпить воды.
Однако в представлении юноши потеря библиотечной книги была если не смертным грехом, то одним из самых постыдных преступлений. Он замер у двери, обливаясь потом и не зная, как поступить.
Наконец Макс принял решение — он снова повторил переход через гостиную, обошел скрипящую доску, но забыл, что рядом с ней находится такая же. Наступив на нее, юноша замер, затаив дыхание. Однако пара в спальне не услышала скрипа. Наклонившись через стереовизор, он начал обшаривать полку.
Когда Монтгомери осматривал книги, он поменял их местами. Максу пришлось ощупывать книги одну за другой, пытаясь отгадать названия на обложке.