Миряне
Шрифт:
— Погодь здесь, — остановил подельника Фомка Шрам, — пущай ребята без нас пока пошуруют. Мы своё потом возьмём.
— Как бы бриллианты не заныкали, — засуетился, приплясывая на месте Кутеп Шило.
— Не боись, одного другого на пику посадим, враз всё выложат, — Шрам опасливо, как волк посмотрел по сторонам, — а это ещё кто?
* * *
Первая часть Марлезонского балета прошла, как по маслу. Я сжал в руке шестопёр. Это такая дубинка, на конце которой изобретательный человеческий ум поместил шесть металлических перьев. Ударишь такой штуковиной
Трое разбойничков отчего-то застряли у входа в ратушу и не спешили внутрь. А это уже извините, никуда не годится. Неуд вам за опоздание. Я перемахнул через ограду купца сырами и прочими молочными продуктами и вывалился прямо на мужиков вороватого вида.
— Когда мы будем делить наше золото? — спросил я.
— А ты хто такив? — глянул на меня, прищурившись, широкоплечий с небольшим животиком разбойник.
— Штандартенфюрер СС Штирлиц! — выпалил я.
И первым лёг на грязную брусчатку с проломленным черепом самый любопытный товарищ, дальше шестопёр опустился сверху на ещё одного бедного бандита. Последний хоть и попытался наставить на меня мушкет, но в ближнем бою от него толку, как от самовара. Тем более фитиль не раздут. Поэтому я резко сократил дистанцию и пробил немного сбоку, проломив бедолаге височную кость. После чего я, врубив режим замедления времени, запахнул одну створку затем вторую. Далее опёрся ногами в брусчатку, и приналёг на дверь. Остальная магическая энергия пошла на то, чтобы моё тело стало прочным, как кусок металла. Наконец, краем глаза заметил, что из ворот кремля выехал наш броневичок. И тут же в коридоре ратуши раздались разрывы первых бомб. Послышались крики, ругань и стоны. Вся толпа разбойников разом бросилась обратно. Сначала в толстенную оббитую железом двустворчатую дверь посыпались удары, а потом на неё бандиты навалились всей массой. И меня мигом бы снесли в сторону, если бы стрельцы на втором этаже не попали бомбой в самую гущу воровского народа на выходе.
В следующие десять секунд самоходная бронированная карета заблокировала дверь полностью, встав к ней боком. Я же расслабленно отвалился в сторону. Из броневика выскочил коренастик с топором и моя смелая эльфийка с луком.
— Не ранен? — бросил Ханарр.
— Устал, встать не могу, — пробормотал я.
— Если тебя хоть кто-то поцарапал, всех убью! — громко крикнула Ири куда-то в сторону, как будто нас кто-то подслушивал.
Коренастик поднял меня, как пушинку, забросил на плечо и буквально за секунду затащил в карету, под защиту новенькой брони. И тут же на дверь ратуши посыпались удары с новой силой. Но столкнуть броневик отчаявшиеся разбойники были уже не в силах. У стрельцов бомбы закончились, понял я, когда в здании раздались одиночные выстрелы из мушкетов.
— Сейчас наши подойдут, немного осталось! — весело подмигнул мне Агафон, который держался за руль, как гонщик формулы один.
— Скоро всем звездец, — хохотнул Ханарр.
Выстроившись в колонну по трое, к нам на подмогу подбежали семь десятков стрельцов под командованием Федота. Всех своих бойцов старший стрелец выстроил в две шеренги напротив дверей ратуши.
— Первая шеренга на колено, фитили раздуть, приготовиться! — скомандовал Федот, — отъезжай! — махнул он Агафону за рулём.
Бронированная карета медленно сдала в сторону и створки деверей тут же распахнулись.
— Первая
Все житомирские стрельцы, стоявшие на колене, громыхнули огнём и окутали остальных дымом от пороха.
— Первая, скуси патрон, заряжай! — командовал с боку Федотий Федотович, — вторая шеренга огонь!
Теперь громыхнули стрельцы заднего ряда, тоже выпустив кроме смертоносного свинца клубы плотного дыма.
— Вторая шеренга, скуси патрон, заряжай! — опять крикнул старший стрелец.
— Подбрось пару бомб, пока мужики готовятся к стрельбе, — попросил я Ханарра.
Но он и сам знал что делать, поэтому, как только вторая шеренга отстрелялась, коренастик выскочил из кареты и бросил сбоку в проём дверей две бомбы. Раздались взрывы, человеческие стоны, хрипы и отборный мат. Даже страшно стало представить, какой ад сейчас творится в здании, где тяжелее бумажек никто ничего раньше не поднимал.
— Бамс! — вдруг брякнула по броне кареты шальная пуля.
— Это откуда бьют? — я немного стал приходить в себя, силы и в том числе и магические постепенно вливались в моё тело.
— Из того переулка, — сказала Иримэ, злобно сверкнув глазами.
— Суки! Поцарапали! — выругался Ханарр, который ввалился в карету и показал кровавую сечку на руке.
— Неужто кто-то вырвался из мышеловки? — удивился Агафон.
— Или в неё не полез, — выдвинул предположение я.
— Не стреляйте! Мы сдаёмся! — заорали разрозненные голоса из ратуши.
— А нам пленные без надобности! — ответил Федот, — охранять вас некому и кормить вас нечем.
— Тогда отпустите нас, мы больше не будем! — выкрикнул кто-то очень «находчивый».
— Раньше надо было прощение просить! — хохотнул старший стрелец, — а сейчас, когда враг на пороге, ваше восстание воспринимается, как государственная измена. А с изменниками Родины у нас один разговор… Огонь!
Стрельцы разом громыхнули из мушкетов, и у меня на пару секунд заложило уши.
— Чего стоишь? — ткнула в Агафона кулачком Иримэ, — езжай вперед, нам этих стрелков нужно отловить и ликвидировать. Здесь и без нас разберутся.
— Точно, — поддакнул Ханарр, — те, кто сами в пекло не лезут, как правило, самые главные зачинщики и есть. В первую очередь их надо кончать!
Агафон пожал плечами и надавил на газ, однако я в очередной раз обругал себя за недальновидность. Броневик то мы сделали, я крепежи для факелов не предусмотрели. Вот куда сейчас заедем впотьмах? На этих мыслях карета врезалась в угол дома.
— Хан, Ири на выход! — ко мне вновь вернулись силы, — так их догоним пешком, как в эпоху доисторического материализма. Агафон, ну а ты пока разбирайся с техникой.
Мы выскочили из кареты.
— Куда бежать-то? — покрутился на месте коренастик.
— Я думаю, сначала в сторону речного порта, а дальше разберёмся, — пробурчал я.
* * *
— Ты зачем стрелял, идиот, — обругал Фомка Шрам своего шестёрку, когда они быстрым шагом по освещённой тусклым светом Марса улице, спешили в «Пенную кружку».
— За ребят отомстить, — пробурчал Кутеп Шило.
— Сейчас мы этого Иван Иваныча пошлём на свидание ко всем Святым, так и посчитаемся за братву, — прорычал раздосадованный Шрам, — это он нас сдал, сволочь. Насвистел в уши про новый мир, про жизнь княжью. А я идиот, уши развесил, ведь почти поверил. Эксплуататоров порешим, говорит, тогда и заживём.