Мирза-Фатали Ахундов
Шрифт:
Дело в том, что вопрос об освобождении женщин, об их правах и обязанностях, об их месте в обществе был одним из основных вопросов на Востоке. Догмы и установления ислама оправдывали и освящали неравноправное, унизительное положение женщин. Коран и шариат считали женщину существом низшим по сравнению с мужчиной. Женщина ни по происхождению, ни по своим способностям не считалась полноценным человеком, ибо словом «человек» ислам называет только мужчину. Женщина создана из ребра мужчины для его развлечения. Мужчины выше женщин также по «степени своего достоинства» (19, 2, 228). «Мужья стоят выше жен потому, что бог дал первым преимущество над вторыми, и потому, что они из своих имуществ делают траты
Образование признавалось вредным для женщин. Чем женщина невежественнее, тем она послушнее. Заключение брака по существу было торговой сделкой; обязательной при заключении брака считалась плата калыма, после чего женщина становилась собственностью мужчины. Рабское положение женщины закреплялось еще и тем, что правом развода располагал только мужчина. Достаточно было ему трижды повторить такие фразы, как «Выйди вон», «Ты разведена» или «Я отдаю тебя твоему семейству», и развод считался состоявшимся. Традиционный ислам узаконивал многоженство, продажу невест, выдачу замуж малолетних, затворничество и т. п.
Особенно унизительным и вредным было предписание Корана о женском затворничестве и ношении покрывал. Законы шариата требовали, чтобы все девушки, достигшие 9—10-летнего возраста, носили чадру (паранджу). Ахундов одним из первых в Азербайджане и на Ближнем Востоке выступил против учения ислама о затворничестве, за свободу и равноправие женщин, связав этот вопрос с общим вопросом — борьбой против деспотизма и религии. Он доказал, что борьба за освобождение и равноправие женщин есть борьба против религии ислама. Говоря о происхождении обычая женского затворничества и ношения покрывал, Ахундов полагал, что он установлен Мухаммедом, и связывал его с некоторыми случаями из личной жизни пророка.
Ахундов подробно говорит, какой большой вред приносит этот обычай. В результате этого мужчины в странах Востока лишены «удовольствия женского общества», «пристрастны к мужеложству… этому гнусному пороку» (4, 144). Кроме того, мужчины, живущие вне женского общества, становятся жестокими, грубыми. Затворничество приносит колоссальный вред и самим женщинам. Они остаются без образования, без воспитания, постоянно подвергаются различным болезням — от сидячей жизни взаперти, без движения. Затворничество и многоженство — величайшая несправедливость по отношению к женскому полу. Многоженство порождает вечную ненависть между братьями и сестрами, родившимися от разных матерей. Кроме того, оно, по Ахундову, является одной из причин медленного роста народонаселения среди мусульман.
Ахундов в своих произведениях не только пытался теоретически обосновать равноправие женщин, но и стремился указать пути раскрепощения женщин-мусульманок и приобщения их к активному общественно полезному труду. Он требовал, чтобы женщины были освобождены от ига догматов Корана, получили возможность наравне с мужчинами участвовать в общественной и государственной жизни. Для этого, по его мнению, необходимо прежде всего приобщить женщин к наукам и просвещению. Женщины, говорил Ахундов, во всех отношениях должны иметь одинаковые права с мужчинами, с них нужно снять чадру и воспитывать так же, как мужчин.
Ахундов мечтал увидеть то время, когда женщина-азербайджанка, освободившись от цепей религии и фанатизма, вместе с чадрой сбросит с себя всю мерзость старого мира; став наравне с мужчиной, будет полноправным членом общества. Большой интерес в этом отношении представляет докладная
«По сведениям, более или менее извлеченным мною из сочинений цивилизованных народов, я убеждаюсь, что образование женского пола по европейскому воспитанию имеет неисчислимые плоды в отношении благосостояния семейства человеческого рода. К сожалению, мои единоверцы во всех мусульманских странах, особенно в Закавказском крае, чужды этого убеждения, они не только считают образование женского пола бесполезным, но даже многие из них утверждают, что оно вредно ему в отношении нравственности. Тогда, как оказывается, что невежественные женщины более порочны в нравственности, чем благовоспитанные их сестры…
Личная польза женского пола от европейского образования очевидна, но вместе с тем оно, по моему разумению, кажется даже одним из средств сближения нового поколения мусульман в Закавказском крае с европейцами в понятии и образе жизни, ибо известно, что дети первые впечатления в жизни получают от своих матерей, и ежели последние будут воспитаны в европейском духе, то их дети, конечно, не будут дичиться европейцев, как теперь дичатся их мусульмане в Закавказском крае, не исключая и самого Тифлиса. По сим причинам я, пренебрегая предрассудками, делаю первый шаг и обращаюсь к благосклонности Вашего превосходительства с покорнейшей просьбой доложить эту мою просьбу господину Начальнику Главного Управления, исходатайствовать у его превосходительства о принятии девятилетней дочери моей Ниса-ханум казеннокоштною воспитанницей в Тифлисский благородный девичий институт…» (24, № 1229).
Следует подчеркнуть, что здесь азербайджанский мыслитель руководствовался не только желанием отдать свою дочь в русскую школу и дать ей европейское воспитание и образование. Своим поступком он хотел показать, что даже при тех условиях, которые существовали в Азербайджане в середине XIX века, возможна учеба мусульманской женщины в русской школе, возможно снятие чадры и освобождение ее от патриархально-семейных отношений и религиозных условностей, от домашнего гнета и рабства. Будучи просветителем, он не понимал, что для действительного освобождения женщин необходим коренной переворот в социальных отношениях, переустройство общества на новых началах. Мечта Ахундова осуществилась только после Великой Октябрьской социалистической революции в нашей стране — стране подлинной свободы и равенства.
Резкой критике подвергает Ахундов мусульманское духовенство, которое он рассматривал как паразитическое, враждебное интересам народа сословие, лично заинтересованное в сохранении и распространении религиозных суеверий и фанатизма. Духовенство он называл «источником заразы», «бичом человечества», а улемов, мулл и других служителей религии — шарлатанами (см. 4, 61).
Читая книгу Г. Т. Бокля «История цивилизации в Англии», Ахундов обращал внимание на те места, в которых автор нападает на религию и духовенство, делал многочисленные пометки и замечания на полях, выражая свое согласие с ним. Так, Ахундов обратил внимание на следующие слова английского мыслителя: «Если оба (религия и духовенство. — Ред.) были связаны между собою одинаковым происхождением, оба должны были и падать вместе. Если бы дерево жизни было действительно испорчено, что могло давать только ядовитые плоды, мало было бы пользы подрубать сучья, подрезывать ветви; лучше было бы одним мощным усилием с корнем вырвать его из почвы и обеспечить здоровье общества уничтожением самого источника заразы». Подчеркнув это место, сбоку на полях Ахундов пишет: «Отлично» (24, № 684).