Миссис Марч

Фейто Вирджиния

Эми покачала головой.

– Я перебирала в голове всех людей, с которыми мы сталкивались в предыдущие недели. Но не могу никого назвать. – Она вздохнула, глядя в пол. – Мы с Сильвией иногда выбирались в кафе, – тихо произнесла она. – Это всегда предлагала я. Мы знакомились с мужчинами, но я не думаю, что хоть один из них мог сделать что-то подобное…

Эми Брайант буквально излучала чувство вины, предпринимая неловкую попытку получить какое-то отпущение грехов после этой исповеди, и сердце миссис Марч наполнилось гордостью от умения проводить интервью. Как у нее получается задавать нужные вопросы! Она даже задумалась о возможности на самом деле написать статью.

– Мы знакомились со многими мужчинами, – продолжала Эми дрожащим голосом, на глаза опять навернулись слезы. – Но из этого никогда ничего не выходило. Все было невинно.

Вы должны мне верить.

Взгляд миссис Марч сочувственно смягчился, и она кивнула, но при этом написала «шлюха» у себя в блокноте, потом вспомнила воображаемую клятву соблюдать журналистскую объективность и добавила в конце вопросительный знак.

– Так сложно представить истинную картину – как все происходило, – заявила она. – Создать образ Сильвии – такой, какой она была на самом деле.

Последовала небольшая пауза, потом Эми робко предложила:

– Вы можете взглянуть на ее комнату, если хотите.

Миссис Марч сначала изобразила неохоту, что было неправдой, потом согласилась и попросила Эми ее сопровождать, поскольку ей казалось, что так бы поступила настоящая журналистка, а ей следовало выдерживать образ (но на самом деле в таком случае Эми будет дальше рассказывать про свою умершую подругу).

Они поднялись по старой лестнице, следуя мимо ряда фотографий в рамочках, представлявших жизнь и взросление Сильвии. По большей части они состояли из фотографий для ежегодных школьных альбомов, серия включала и первую фотографию Сильвии, опубликованную в прессе, – ту самую, которую миссис Марч нашла в блокноте у Джорджа. Миссис Марч представила, как Джордж украдкой поднимается по этой самой лестнице глубокой ночью для свидания влюбленных, как скрипят ступени, и скрип приглушается потертым ковром свинцово-серого цвета. Он тоже вел пальцем по неровной и грубой поверхности перил, как она сейчас?

В спальне Сильвии не было ничего примечательного, но, зайдя в нее, миссис Марч ощутила какую-то одухотворенность – как если бы она зашла в церковь. Будто неземной свет струился в комнату сквозь окна и высвечивал пыль, плавающую в воздухе над туалетным столиком из кедра.

В святая святых – спальне Сильвии – миссис Марч хотела достигнуть отстраненности археолога, осматривая скромное покрывало на кровати в голубых тонах; посеревшие, когда-то белые занавески, украшенные кружевом; помаду персикового цвета рядом с наполовину пустой бутылочкой духов на туалетном столике. Она записала название духов в блокнот, чтобы в дальнейшем их купить.

Ближайшая к двери стена была завешана газетными вырезками, на всех – броские заголовки об исчезновении Сильвии. Как сказала Эми, бабка их вырезала и прикрепляла в те изматывавшие нервы недели до обнаружения тела в жутком состоянии. Тогда у них еще оставалась надежда, что Сильвию найдут живой. Под ними стоял по-детски выглядящий письменный стол из сосны, заваленный книжками-раскрасками, стикерами в форме звезд, украшенными перьями ручками и баночками с блестками.

– Как я предполагаю, Сильвия не вела дневник? – уточнила миссис Марч, и от этой мысли ее тело покрылось потом.

– Если и вела, его никто не нашел, – по-деловому ответила Эми. Она скрестила руки на груди и осмотрела спальню с таким видом, словно была хранительницей этого музея. Когда ее глаза опустились на маленький носовой платок, аккуратно сложенный на углу письменного стола из сосны, она медленно подняла его и рассмотрела, словно размышляя, что с ним делать. Наконец она снова заговорила: – Взгляните. Это ее носовой платок. Она всегда носила его с собой. Хотя в тот день его у нее с собой не оказалось… в день ее исчезновения.

Миссис Марч взяла в руки белый платочек. По краю он был обшит кружевами, и еще на нем оказались вышиты инициалы Сильвии.

– А ее одежду проверили? Ту, в которой ее нашли? На предмет отпечатков пальцев? – спросила миссис Марч.

– Да, все проверили, но ничего не нашли… Наверное, потому что она так долго пролежала на улице.

Эми снова скрестила руки на груди и повернулась к окну, а миссис Марч воспользовалась возможностью прихватить носовой платок и опустила его в свой карман, пока внимание Эми были обращено на что-то другое. Миссис Марч бесцельно обводила глазами многочисленные стопки с разноцветными пластинками, заметила розовый пластиковый телефон с крутящимся диском, а потом внезапно замерла на месте, когда ее взгляд дошел до книжной полки – там в ряд стояли книги Джорджа. У нее внезапно затуманилось в

глазах, потом зрение прояснилось, и она очень четко увидела надпись «Джордж Марч» на корешках. Она могла бы сравнить эту резкость с остротой заточенного ножа. Она стерла испарину, появившуюся над верхней губой. У нее чуть слюнки не потекли от предвкушения, когда она снимала с полки и открывала одну из книг. Книга была подписана. Настоящая подпись Джорджа. Она где угодно узнала бы эту размашистую подпись Джорджа, которую он неторопливо выводил. Миссис Марч сглотнула, в горле внезапно пересохло, она прижала короткий, похожий на обрубок палец к чернилам, будто ожидая, что они сейчас завибрируют, как вена, по которой течет отравленная кровь. Она провела пальцем по всей подписи. У нее в воображении возникла картина: эти двое знакомятся на встрече Джорджа с читателями. Сильвия стоит в очереди желающих, чтобы им подписали книгу, Джордж замирает, не закончив предложение, обращенное к другому читателю, чтобы посмотреть на Сильвию поверх очков. Эти двое начинают разговаривать, смеются и флиртуют, а потом уходят, забыв о других читателях, которые считают, что ими пренебрегли. Может, Сильвия забыла свой шарфик – чтобы подогреть его растущее увлечение ею, а он взял в привычку его нюхать и только недавно от него избавился, как от доказательства их встречи – или не избавился? А что, если этот шарфик мертвой девушки лежит где-то в ее собственном доме? Где бы Джордж его спрятал? Наверное, засунул за книги на полке в его кабинете. Или мог нагло положить у всех на виду на своем письменном столе – в приступе безумной гордыни. Может, его заметила Марта, приняла за один из шарфиков миссис Марч и убрала в один из ее ящиков, где он сейчас и лежит вместе с остальными ее вещами?

Когда Эми снова повернулась к ней, миссис Марч так и держала книгу в руках.

– О да, это книги Джорджа Марча, – сказала Эми. – Сильвия была его поклонницей. У нее тут где-то есть его старая книга, которая принадлежала еще ее отцу. Она ее очень любила. Думаю, я видела, как она читала ее сотню раз. – Она запнулась перед тем, как продолжить: – Сильвия на самом деле много читала. – Эми задумалась на мгновение, может, ей требовалось время на восстановление после того, как выдала комплимент. – А потом он стал на самом деле знаменитым, и она где-то прочитала, что он летом приезжает в наши места – или что-то в этом роде. Думаю, что у него где-то здесь имеется охотничий домик. Многие его видели в городе…

– Это у его редактора здесь охотничий домик, – сообщила миссис Марч, уверенная в том, что важная журналистка из «Нью-Йорк таймс» определенно должна знать такие вещи.

– Может, и так. В любом случае прошлым летом Сильвия часто ждала в ресторанах и других местах, что он появится, чтобы хоть одним глазком на него взглянуть.

– И взглянула? – спросила миссис Марч, у которой перехватило дыхание.

Эми покачала головой.

– Нет. Ей так и не удалось его увидеть.

Миссис Марч жадно вдохнула воздух.

– Но эта книга подписана. – Она поднесла к Эми книгу, раскрытую на странице, где стояла подпись Джорджа.

– О, да, это, вероятно, и есть книга ее отца. Сама она никогда не встречала Джорджа Марча. Поверьте мне, это так. Она бы сообщила мне об этом в следующую секунду. Эти книги у нее были просто навязчивой идеей.

Эми объяснила, что ее саму эти книги никогда не интересовали, она считала их романами для «стариков, которым нечего делать», но миссис Марч ее уже не слушала. Она листала книгу в поисках хоть какой-то подсказки – написанной от руки записки или закодированного послания, например, обведенных в кружок произвольно расположенных букв, но единственным, что она нашла между страниц, оказался засохший и поблекший цветок, который начал рассыпаться при ее прикосновении. Она дошла до фотографии автора на заднем клапане суперобложки. Это была старая фотография Джорджа, сделанная профессионально, что совершенно четко указывало: книга вышла еще до рождения Сильвии. Вскоре после выхода этой книги издатели убедили Джорджа сделать новые фотографии, поскольку читатели писали, что он выглядит «напряженным» – и это если мягко выразиться. На этой фотографии у него были сгорблены плечи, приподняты брови, он прищуривался и смотрел поверх очков – на самом деле получался зловещий портрет ее мужа, который, по крайней мере, в жизни совсем не выглядел так угрожающе. Миссис Марч смотрела в эти глаза, которые казались темнее на черно-белой фотографии, и думала, не стали ли они последним, что Сильвия видела в жизни.