Мистер Монк и две помощницы
Шрифт:
— Это Святое Причастие, — еле вымолвил отец Боуэн.
— Это угроза здоровью людей! — надрывался Монк. — Как вы можете пить из одного стакана? Кто знает, сколько присутствующих разносят инфекционные заболевания?
— С нами Иисус, пожертвовавший собой на кресте, чтобы искупить наши грехи, — пришел в себя отец Боуэн. — Миллионы людей в мире причащаются каждый день.
— Просто чудо, что католики не вымерли! — воскликнул Монк. — Я блокирую это место, пока сюда не прибудет департамент здравоохранения.
Отец Боуэн повернулся к одному из служителей, передал ларец с дарами и что-то тихо прошептал. Потом снова повернулся к Монку.
— Давайте поговорим снаружи, — предложил он и жестом направил нас наружу на кладбище. — Мы еще в стенах миссии.
— Я не могу поверить в происходящее! — недоумевал Монк, направляясь к боковому выходу. — Мир изменился с тех пор, как Шарона вернулась.
Трудно поспорить.
Глава 19. Мистер Монк выслушивает исповедь
Отец Боуэн выглядел на удивление спокойным, учитывая встречу с человеком, сорвавшим ему утреннюю службу. Мы расположились рядом со статуей отца Хуниперо Серра, основавшего миссию Долорес и еще двадцать других по всей Калифорнии. Отцу Серра, рост которого был всего сто пятьдесят два сантиметра, пришлось бы встать на стремянку, чтобы оказаться глаза в глаза со своей статуей.
— Мне жаль, если наши религиозные практики идут вразрез с Вашими личными убеждениями, — начал отец Боуэн, — но пока Вы находитесь в церкви, я настаиваю на уважении наших ритуалов.
— Скажите это микробам, — фыркнул Монк.
Я определенно радовалась, что не упомянула при боссе о кори.
— Неужели Вы посетили нас исключительно из беспокойства о распространении болезней? — спросил священник.
— Меня всегда беспокоят рассадники заразы, — ответил Монк.
— Мы пришли поговорить о Рональде Вебстере, — уточнила я. — Это Эдриан Монк.
— Ах, да, — спохватился священник. — Полицейские оповестили, что Вы придете.
— Оповестили? — нахмурился Монк.
— Неудачно выбрал слово, — сконфузился отец Боуэн. — Они предупредили. И, конечно, я рад помочь, чем смогу.
— Начтите с надевания стерильных перчаток, когда берете в руки свои вафли, — оживился босс.
— Я имел ввиду дело Рональда Вебстера. Меня шокировало известие о его смерти.
— Что Вас шокировало больше: факт смерти, или ее обстоятельства?
— Мне сказали, что он утонул на пляже Бейкер. Что-то утаили?
— Это нудистский пляж, — пояснил Монк.
— И на него напал аллигатор, — добавила я.
— Аллигатор? — ужаснулся священник. Он впал в ступор, и мешком плюхнулся на скамейку.
— И он был обнажен, — продолжил Монк, — полностью.
— Как аллигатор попал на пляж? — переспросил священник.
— Мы
— Не очень.
— Неужто Рональд частенько любил побегать по округе голышом? — недоумевал Монк.
— Нет.
— Тогда почему Вас не удивляет его нагота?
— Потому что его убил аллигатор, а в Сан-Франциско подобное раньше не случалось, — бормотал священник. — Во-всяком случае, я — не слышал.
— Погибший, что он за человек? — поинтересовалась я.
— Добросовестный, тихий и преданный Богу.
— И немного скучноватый, — конкретизировала я. — По крайней мере, нам так сказали.
— Он не был общительным, если Вы об этом, — вздохнул священник. — Но был хорошим человеком. Он очень много работал над этим.
— Зачем? — удивился Монк.
— Что зачем? — не понял отец Боуэн.
— Зачем ему трудиться над этим?
— Мы все стараемся стать лучше, мистер Монк.
— Но он старался усерднее остальных, не так ли?
— Возможно, — отец Боуэн немного сместился на скамейке.
— Зачем ему делать это? — настаивал Монк. — Какова причина?
— Бытие хорошим человеком — уже награда сама по себе, — назидательно поучал священник. — Оно позволяет получить Божье благословение.
— Должно быть, он был очень скверной личностью, раз ему требовалось настолько серьезное благословение, что он посещал церковные утренние службы ежедневно, — бестактно сморозил Монк. — И Вы, очевидно, знали силу его рвения, иначе не забеспокоились бы так сильно, что позвонили в обувной магазин, когда в одно прекрасное утро он не появился на службе.
— Я беспокоюсь о благополучии всех моих прихожан, мистер Монк.
— В таком случае Вы не позволили бы им пить вино из одного стакана, — возразил босс.
Я подала голос, чтобы сменить тему. — Что Вы можете рассказать об отношениях Рональда с семьей и друзьями? О его прошлом?
— Он об этом не говорил, — отец Боуэн снова заерзал на скамейке. — Мы в основном обсуждали вопросы веры.
Я конечно не психиатр и не специалист по жестам и мимике, и даже не проницательный чтец языка тела, но поняла, что наши вопросы ставят в тупик священника.
— Это вписывается в портрет Рональда, полученный от его коллеги, — резюмировал Монк. — Но коллеге казалось, что Рональд нарочно старается казаться скучным. Смешно, но Вы использовали аналогичные слова, описывая его потуги стать хорошим человеком.
— Не понимаю, о чем Вы, — сник отец Боуэн.
— Думаю, Рональд намеренно придерживался скучного образа. Он хотел быть незаметным, поэтому я не верю, что он сам решил пойти на нудистский пляж, — пояснил босс. — А еще думаю, он пытался избавиться от давящего чувства вины, именно поэтому и посещал церковь каждый день.