Младшая принцесса Боадикея

— Ну, так как, мы договорились? — спросил темноволосый мужчина средних лет, напряженно всматриваясь в лицо брюнета, который на его фоне выглядел совсем юнцом, хотя ему уже и исполнилось двадцать четыре.

— При одном условии, — ответил брюнет.

— Каком? — мужчина затаил дыхание, не зная чего тот может потребовать. Все кошмары вселенной на его голову! Брюнет сейчас находится в таком положении, что может спокойно требовать луну с неба!

—

При дворе осталась моя родная сестра, — ровным тоном сказал тот. — Ты должен её оттуда вытащить и обеспечить безопасность, пока все не кончится.

Мда-а-а... Уж лучше бы он просил луну...

— Как ты себе это представляешь? — потерял самообладание мужчина.

— Мне все равно, — пустым голосом бросил его молодой собеседник. — Пока она там — мои ребята не пойдут против королевы.

Темноволосый мужчина немного полчал, обдумывая, что можно сделать в данной ситуации, после чего уже спокойно ответил:

— Хорошо, я это сделаю. А чем будешь занят в это время ты?

Молодой человек загадочно улыбнулся:

— Мне предстоит умереть...

Когда король Вилем Аттур, не оставив после себя законных наследников отправился к праотцам. На освободившийся трон претендовали трое: герцог Гил Кларио, бастард, которого покойный признал уже перед смертью, племянник Оскар Фальче, который вскоре поступил умнее всех и просто устранился от борьбы за власть, и двоюродный племянник короля — граф Адлер Абиатти.

При чем тут Эгберт Абиатти спросите вы?

Все очень просто. Эгберт младший брат графа Адлера и так же, как и Оскар, совершенно не претендовал на трон. На то время он был занят тем, что волочился за каждой юбкой в радиусе двух шагов и проигрывал в карты отцовское состояние. Естественно, его никто не воспринимал всерьез.

Противостояние между Гилом Кларио и Адлером Абиатти грозило стать междоусобной войной. Знать панически искала выход из сложившегося положения.

Спасение от ненужного кровопролития пришло, откуда не ждали. На одном из балов, когда подвыпившие претенденты на трон чуть не затеяли ссору, вмешался подвыпивший Эгберт и предложил охмелевшей парочке разыграть, кому достанется трон в карты.

В зале поднялся жуткий крик. Слыханное ли дело! Решать судьбу королевства партией за игральным столом. Но подвыпившей парочке претендентов море было по колено, и они согласились, вопреки мольбам и угрозам советников.

Пока шла партия, в зале было негде яблоку упасть. Стоило одному из участников положить карту, как по залу, как ураган проносился оглушающий шепот — каждый стремился сообщить своему соседу кто кому и что походил. После этого наступала гробовая, напряженная тишина. Все ждали, чем ответит соперник. А стоило ему ответить — снова оглушающее перешептывание.

Интрига сохранялась до самого конца. С перевесом в несколько очков победил Адлер.

Герцог Кларио посчитал это личным позором и выбросился ночью из окна своего замка. При этом он не учел, двух факторов. Первое — окно находится на втором этаже, и убиться с такой высоты достаточно непросто. Да и розовые кусты

под окном тоже были помехой. Второе, боги, конечно, берегут дураков и пьяных. Но пьяных дураков любят не очень. В итоге герцог Гил не умер, но на всю жизнь остался хромоногим калекой, у которого видел всего один глаз, так как во втором застрял шип и его пришлось удалить, спасая жизнь горе-самоубийцы.

Какой была вероятность того, что это случится? Наверное, приблизительно такая же, как и вероятность того, что правление короля Адлера Абиатти продлится до первого глотка вина.

Да! Его гибель оказалась намного нелепее, чем история Гила.

Адлер одел корону, поблагодарил народ за поддержку и пожелания долгих лет жизни, провозгласил долгую речь, написанную своим свеженазначенным первым советником Оскаром, и решил промочить горло глоточком вина. Этот глоточек его и погубил. Только что провозглашенный король подавился и умер на глазах у своего народа.

Недолго думая, Оскар схватил корону и одел её на Эгберта Абиатти:

— Да здравствует законный приемник короля Адлера!

А тот, не будь дураком, переступил через ещё теплый труп брата и сел на трон. Почесав затылок, новоиспеченный король сказал:

— Я вроде как должен что-то сказать по поводу коронации... — его лицо приобрело задумчивый вид, но, видимо, не придумав ничего умного, Эгберт взял кубок покойного, сам себе налил вина и выпил все до дна в пару глотков. И только после этого громогласно рыкнул:— Настоящий король, который правит, как мужик и пьет как мужик!

Знать схватилась за сердце. Народ — за шапки. Их полдня бросали вверх приветствуя нового короля на троне.

Эгберт Абиатти вопреки всеобщему мнению, оказался очень умным правителем. Он понимал, что сейчас, когда на его стороне народ знать не предпримет никаких шагов, чтобы его свергнуть. Однако, рано или поздно, они вспомнят, что Гил, к примеру, был бы более послушным правителем.

Поэтому новоиспеченный монарх решил обезопасить себя и свое правление от них. Можно было устроить репрессии против наиболее активных. Однако он нашел более изящное решение, смекнув, что достаточно просто вбить между ними клин. Для этого Эгберт начал сознательно возвышать одних, и проявлять немилость к другим. При этом обставлял это так, чтобы со стороны казалось, что вторые попали в немилость по вине первых. А ещё он делал кадровые перестановки, тасуя выданные ему карты так, чтобы подчиненные любили его и хотели перегрызть глотки друг другу.

Раньше у Эгберта была всего одна страсть — женщины.

Теперь к ней добавилась вторая, о которой он и сам не подозревал — политика. Ему на удивление пришлась по вкусу жизнь полная интриг и коварства, когда каждый ход продумываешь на несколько ходов вперед. Словно партия, из которой он не может выйти проигравшим, потому, что сам определяет кто в этой раздаче обычная шестерка, а кто козырь, кого назначить десяткой, а кого — валетом. Ну, и что не могло не радовать: раньше ему требовалось помучиться, чтобы обратить на себя внимание представительниц прекрасной половины человечества. Теперь все дамы хотели быть его масти.