Мне больно от твоей любви 2

Савина Ксения

– Юль, ты иди, ладно. Я чуть позже к вам зайду.

– Хорошо. Я оставлю дверь открытой.

Он кивнул.

– Сереж, если что-то станет ясно о …

– Я скажу. А сейчас иди. – С нажимом произнес он. Да вот только голос был тихий и надломленный, словно ему что-то мешало произносить слова.

Я поспешила покинуть автомобиль, понимая, что он хочет остаться наедине со своими мыслями. И уже около подъезда обернулась на друга. Сережа все еще сидел в машине, зажав ладонью рот. Его глаза были закрыты, но по содрогающимся плечам можно было понять то, что он плачет.

И пусть говорят, что мужчины не плачут,

да вот только сегодня никто не в силах удержать слезы. За эту ночь я видела их и в глазах Кирилла, и в глазах Захара, и даже в глазах Глеба. А еще в ушах до сих пор стоит его душераздирающий крик. Никогда не забуду то, с каким надрывом Грачевский кричал имя сестры, вырываясь из рук полицейских. Кажется, все то, чему мы стали свидетелями около лицея, не один год будет преследовать в кошмарных снах. Я даже представить не могу, какого сейчас Фроловой. Сможет ли она вообще после всего этого нормально спать?

Дома была тишина. Прошлась по квартире, заглянув на кухню, в комнаты братьев и даже в родительскую спальню. Все они были пустыми.

Понимая, что нахожусь одна, зашла в ванную, где стянула с себя грязное, липкое и насквозь промокшее от дождя платье. Меня бил озноб, и, стоя под горячими струями, никак не могла отогреться. Хотя все же вода дарила небольшое облегчение и возможность пусть и ненадолго, но забыться. Из душа выходить не хотелось, однако все-таки пришлось, потому как вспомнила, что к нам должен подняться Мартынов. Я не взяла во что переодеться, и пришлось укутаться в полотенце. Электричества еще нигде не было, и даже душ принимала, включив фонарик на телефоне. Открыв дверь в свою спальню, вскрикнула от неожиданности. Почувствовав там чье-то присутствие.

– Прости, не хотел напугать. – На полу около окна сидел Марк.

– Просто не ожидала тебя здесь увидеть.

– Да, конечно. Прости, не должен был заходить в комнату в твое отсутствие.

– Отвернись, пожалуйста, я оденусь.

Брат выполнил мою просьбу. Я быстро натянула на себя шорты и майку. А после подошла и опустилась в кресло напротив него.

Несколько минут мы просто сидели в тишине, и никто из нас не решался начать разговор. Я не знала, в курсе ли Марк о том, что случилось с Кристиной, но и сказать или спросить об этом не решалась.

– Юль, я чем угодно готов поклясться. Но поверь, я не спорил на Крис. Я бы никогда с ней так не поступил, понимаешь. Да, возможно, сейчас тебе в это сложно поверить, но это так. Эта девочка очень мне дорога! И наш с тобой сегодняшний поцелуй позволил мне в этом окончательно убедиться. – Он усмехнулся.
– Еще месяц назад я бы душу дьяволу продал за то, чтобы ты сама попросила о поцелуе. А сегодня, когда это произошло, понял, что мне это не нужно. Сам не знаю, как так получилось. Прости меня, Юлька. Да, я люблю тебя. И ты даже представить не можешь, сколько раз мечтал тебе об этом сказать. – Горько рассмеялся.
– А сейчас, когда ты рядом и нам, по сути, ничего не мешает, до меня вдруг доходит, что Кристину я люблю больше. И чтобы, сука, это осознать, мне нужно было ее потерять! Черт! – Ударил кулаком о стену позади себя.
– Да как так, а! Где эта гребаная справедливость?! Клеймо на мне какое-то что ли? Почему никогда не могу быть с теми, кого люблю? И, парадокс - всегда из-за Грачевского. Вот скажи, а, какого хрена он туда сегодня приперся? У меня из-за этого урода даже

шанса с ней поговорить и объясниться не было.

Из его груди вырвались странные звуки. И было непонятно, то ли сводный смеялся, то ли плакал.

Все освещение в спальне - это зажжённая Марком аромасвеча, стоящая на письменном столе. Брат сидел так, что видеть его лица в данный момент не могла, собственно, как и он моего. И была даже этому рада, потому как он не мог видеть тех слез, что бесконечным потоком скатывались из моих глаз. Я смотрела на Марка, на то, как сильно дрожали его руки, которые он время от времени сжимал в кулаки, пытаясь успокоить дрожь, и не знала, как сказать о Кристине. Понимала, что это нужно как-то сделать, но не могла. Слова застревали в горле. А после его признания мне было стыдно за то, что мы поцеловались. Чувствовала себя настоящей предательницей по отношению к Марку и Кристине. Осознавая, что была то не нужное звено, что мешало им соединиться и построить отношения. И от этих мыслей вновь получила болезненный удар в сердце.

Да зачем я вообще сюда переехала? Ведь если бы осталась жить у бабушки, все бы было по-другому. Парни бы продолжали дружить. Кирилл никогда бы не рассорился с братом. А Грачевский продолжал бы встречаться с Викой. Да и Кристина наверняка бы была счастлива рядом с Марком. Но появилась я и, сама того не желая, поломала им жизни.

– Марк …– начала я, но оборвала фразу и лишь судорожно набрала в легкие воздух.

Нет. Пусть ему скажет кто-нибудь другой.

– Мм-м.

– Расскажи мне все. – Попросила, зная, что что-то все-таки нужно сказать.
– Если ты говоришь, что на видео не ты, тогда кто?

– Я не знаю. Сам понять не могу. Но Кристина точно не из тех девчонок, что будет прыгать по койкам. Хотя на монтаж это тоже не похоже.

– Но у вас же с ней что-то было, да?

Кивнул.

– Так получилось.

– Так получилось? –Вскинулась я от накатившей злости.

Как же все-таки у парней все просто!

– Блин, Марк! Ты говоришь так, как будто это случайность! Словно ты просто поскользнулся и упал на нее.

– Юль, не кричи! – Прикрикнул, он.
– Мне и так фигово.

– Я не кричу! Но если ты хочешь, чтобы я тебе поверила, говори все так, как оно было. Правду!

– Что, фотоотчет тебе предоставить? Так, извини, не составил. Можно, конечно, еще конспект в деталях написать… – Он впервые так резко со мной разговаривал.

Мы оба были на эмоциях, но все же… Все же было обидно.

Я подскочила на ноги в желание уйти и оставить его одного.

– Да плевать я хотел, кто мне верит, а кто нет! Главное, чтобы она поверила! Однако, Юля, это все-таки неприятно. Ладно, они! Ну ты то! Разве я тебе хотя бы раз соврал? Или у тебя был хотя бы один повод во мне усомнится?

– Н-нет.

– Тогда почему тебе недостаточно моих слов?

– Достаточно. Я верю, что ты не спорил на нее. Просто хочу понять, почему так все вышло.

Всхлипнула, и Марк, осознав, что я плачу, подошел и прижал к себе. Наверняка решив, что это из-за него.

– Прости за то, что накричал. Просто… Просто мозг уже кипит от всей этой ситуации. И вроде бы ничего и не делал. Ладно, почти ничего. Но все равно чувствую себя редкостным ублюдком. Хочешь, чтобы я все рассказал. Расскажу. Только пообещай больше не плакать, хорошо?