Мне его подарили. Дом-портал 3
Шрифт:
Я не стала медлить, сразу прошла сквозь особняк. Здесь, на углу моего забора, нашелся молодой мужчина в военной форме. Бедолага, что у него с шеей? Спину держит так, словно ее свело судорогой.
– Сильно болит? Упали? Может, вам вынести стул?
– Я родился... таким, эльтем Диинаэ, - парень немного закашлялся.
– Воды? Морс, кажется, есть.
– Благодарю за неслыханную щедрость, эльтем Диинаэ, - парень склонил голову, потупил взгляд, - Вы, должно быть, чего-то желали?
– Я хотела нанять карету. Но, пожалуй, открою портал.
Я немного замялась, еще раз посмотрела на несчастного.
– Вот, держите пару монет. Обязательно отпроситесь к лекарю. А если вас не отпустят? Хотите, я сама попрошу у короля, чтоб вас отпустили на все время болезни? Сколько вам платят?
– Тысячу золотых в год. Я все отправляю семье, эльтем Диинаэ.
– Большая семья?
– Мать, отец, сестры, - на щеках парня проступил легкий румянец. Похоже, что у него лихорадка.
– Загляните ко мне ближе к вечеру. Я оплачу вам год отпуска и лечение.
Легко творить добрые дела, когда у тебя есть целое состояние. Как бы еще узнать, что из этого я должна передать в качестве дани Верховной. Думаю, тысяча монет-то у меня в любом случае останется. В крайнем случае спрошу у Эстона немного денег и обменяю их на золотой слиток в банке. Так же, наверное, можно? Золото оно и есть золото. Да и этому парню нужно помочь. Надеюсь, за год он сможет хоть как-то поправить здоровье, чтоб с новыми силами приступить к своей службе. А с королем я все улажу, он человек разумный.
– Благодарю вас, эльтем, - парень совсем побледнел и, кажется, даже прислонился к забору.
– Вы же тут в дозоре? Ну, как городовой?
– Я страж королевского двора и слежу за порядком, эльтем Диинаэ.
– Сядьте на крыльцо, я никому не скажу. Прохожих на нашей улице бывает немного. Лорэль выглянет, это мой раб, спросите у него попить и что-нибудь из еды. Скажете, что я приказала.
– На все ваша воля, эльтем Диинаэ.
Парень неуверенным шагом поковылял к крыльцу моего дома. Плечи сгорблены, будто бы на них навалилась тяжесть всего этого мира. Мне искренне тяжело на него даже смотреть. И кто только догадался выпустить в дозор больного? Дали бы хоть отлежаться. Тем более, если человек с детства калечным родился, а сейчас еще и заболел. Нужно поскорее разобраться с делами и найти ему лекаря.
Я с лёгкостью открыла портал в бордель, ткань пространства просто рассыпалась под моими пальцами. Та же комната, красиво убранный стол, сцена пуста, на ней нет никого. Совсем еще юноша дежурит в углу. При виде меня он весь подобрался, чуть порозовел.
– Позови, пожалуйста, Гюрзу. Он не занят?
– Гюрза ждет вас, эльтем.
– И пусть накроют на стол, я еще не позавтракала. Булочки, кофе, джем. Что есть.
– Сию минуту все будет исполнено, эльтем.
Юноша удалился, и через пару мгновений в зал райской птицей впорхнул Гюрза. Сегодня стройный мужчина одет в облегающий черный костюм, поверх бедер затянут платок, его длинные концы тянутся к полу, звенят колокольцами. На плечах сверкают яркие обручи из золота, перевитого цепочкой драгоценных камней. Лицо все так же прикрыто до середины платком. Сегодня он золотой в цвет браслетов. Волосы собраны в длинную косу, они у него смоляные, но отчего-то отливают золотым, в тон украшений. Может, покрашено несколько прядей,
Босые ноги невольника мягко ступают по пышному ковру. Стремительный, плавный в каждом своем движении. Кожей чувствую исходящую от него опасность.
– Счастлив видеть вас вновь, эльтем, - моментально Гюрза перетек на колени и распластался по ковру, едва не коснувшись пальцами моих туфель. Поднялся он так же быстро, как змея взлетает вверх из своих колец.
– Я тоже рада тебя видеть.
– Это огромная честь для меня, эльтем, - Гюрза чуточку склонил голову, будто бы отдал мне часть своего уважения.
Замелькали яркие одежды, стол накрывают подтянутые красавцы. Обнаженные торсы, шаровары, на бедрах широкие пояса, напоминающие видом платки. Смуглая, молочно-белая, зелёная кожа. На груди одного мелькнули золотые чешуйки. Неужели парень – дракон? На столе я уже вижу корзиночку хлеба, прикрытую белой салфеткой. От нее поднимается пар. Здесь же стоят тарелки с крохотными бутербродами, с виду они больше напоминают набор пирожных из кафе, фрукты на блюдах. Кофейник и кувшины сока тоже подали. Гюрза оглядывает стол придирчивым взглядом, жестом указывает рабам, чтобы что-то переставили, расправили складку на скатерти. Как он замечает все мелочи?
– Сергей, он…?
– я не могу сформулировать вопрос достаточно четко.
– Ваш раб в полном порядке. Он сыт, здоров и будет счастлив вас видеть.
– А что с настроением?
– Полагаю, он начал смиряться со своей новой жизнью.
– Его никто не обижает?
Глупый вопрос. Вполне достойный дуры. Жертва спрашивает о благополучии своего несостоявшегося убийцы. Ну-ну! Я сама на себя разозлилась. Если б не Антонина, я бы... Нельзя давать себе право на жалость! Он чуть не лишил меня сына, саму чуть не убил. А я? Забочусь, вожусь, беспокоюсь.
– Сергеем занимаюсь лично я, эльтем. Поверьте, просто так, ради своего удовольствия, зла я ему не причинял.
– Позовите его.
– Сию минуту.
Гюрза поклонился мне с достоинством и дал знак рабам. Те ровно в ту же секунду исчезли из комнаты, остался только накрытый блюдами стол. Сам Гюрза встал в углу у стены, будто каменная статуя. Или, наоборот, хищник, готовый атаковать жертву в любую секунду
Сергея привели сразу же. Двое охранников держат под локти моего бывшего мужа. Легкая рубашка, тонкие шаровары, поверх них завязан широкий пояс, как и на всех прочих мужчинах здесь. Шею обрамляет широкая полоса кожаного ошейника. Да и сам он бледный, чуть постройневший. Скулы заострились, щеки гладко выбриты, осталась только крохотная полоска щетины на подбородке, которая ему, несомненно, идет. Бывший причесан, ногти отполированы и аккуратно пострижены. Теперь он напоминает улучшенную копию себя самого.
При виде меня он вытянулся в струну, чуть замялся, попытался упасть на колени. Охранники отступили.
Когда-то давным-давно я мечтала о том, что Сергей вернется ко мне и сыну, будет на коленях выпрашивать прощение у нас обоих. Давно это было. Думала, что покается перед Антониной, скажет, что только он во всем виноват. Свекровь немало крови мне попила, когда говорила о том, что я сама лишила сына отца. Сама я, своим отвратительным поведением испоганила брак, вынудила ее драгоценного сына уйти.