Много снов назад
Шрифт:
— Во-первых, мне уже восемнадцать, — девушка закатила глаза, когда Дуглас шумно выдохнул. — Во-вторых, как надолго тебе придется остаться? — она обвила руками его шею, прижавшись чуть ближе. В голосе была ощутима некая обида и тоска, будто Дуглас сообщил о том, что должен был остаться в городе навсегда. Рози ведь надеялась на то, что у них будет ещё немного времени, прежде чем всё непременно подойдет к концу.
— До конца недели, не дольше. Может быть, удастся выбраться и раньше. Нужно подать запрос в комиссию, вернуть на место документы, решить несколько юридических вопросов. Чистой воды формальности. Тебе это всё выдастся неимоверно скучным.
— Я работала в офисе две недели, поэтом кое-чтоу знаю о скуке, — Рози щелкнула
— Так, может, останемся здесь вместе навсегда? — Дуглас не дал ей ответить, сходу заткнув поцелуем. Рози только и успела сделать вдох, когда он забрал из легких весь воздух.
Перед закрытыми глазами вдруг блеснула ясность сознания, подкинувшего ужасающую мысль. Предложение Дугласа было шуточным и несерьезным, но заставило девушку невольно провести параллель с Николь, разговор о которой ещё не успел иссякнуть. Они ведь тоже когда-то работали вместе, в одном офисе, и к чему это привело? Сравнение себя с ней, заставило Рози ощутить ревностный укол. Она не хотела оказаться на месте женщины или быть ею. Ей всё ещё было невдомек, что именно в ней привлекло Дугласа, но задерживаться на этой мысли Рози не желала.
— Мы будем вместе работать, только когда я найму тебя в свою фирму в качестве адвоката, — произнесла девушка, едва сумела оторваться от его губ. Дуглас перекинул её на спину, повиснув сверху. Подобное положение не располагало к разговорам, но он ведь начал первым.
— Не сомневаюсь, что однажды это произойдет, — слова впитались в её шею, где вскоре оказались губы. Рози улыбнулась, ей было щекотно. Их разговор не исчерпал себя, но теперь для него было не время.
На следующий день Дуглас провел Рози на вокзал, усадил на поезд и отправил домой с обещанием, что вернется, как можно скорее. Поцеловал на прощание, притянув к себе в последнюю секунду, когда она уже намеревалась уходить, что сложно было предусмотреть. Предельно осторожен и беспечен, Дуглас позволил себе подобного рода бесстрашие, что вопреки всем его худшим опасениям осталось никем незамеченным. Они оказались всего лишь ещё одной парой влюбленных, которые на время расставались. Обстоятельства, что так долго мешали им избавиться от предубеждений, оказались невидимыми клетками, напрасно сдерживающими душевные порывы. Они не имели значения, кроме того, что, казалось, лишь больше сплотили, обоих прежде сведя с ума.
Рози оставляла Дугласа с тяжелым сердцем. Глаза её оставались сухими, но оставшаяся влага на губах обдавала сердце инфантильной меланхолией. Она была уверена, что вернется при совершенно других обстоятельствах, да и к тому же, что последствия её до подробностей продуманных действий будут намного хуже.
Ей всего лишь была нужна правда, но теперь, когда та перестала быть чем-то недосягаемо недоступным, она и забыла, почему так сильно нуждалась в ней? Одержимость прошлым мужчины достигла своего апогея, временно став наиболее важным вопросом всей её жизни, что не была чем-либо примечательна. Рози не оставляла попыток спросить напрямую, как и Дуглас избегать разговоров об этом всякий раз. Теперь же когда секрет был разоблачен, девушке выдавалось, что она была посвящена в эту тайну с самого начала, была её неотъемлемой частью.
Рози убедила себя, что её проделки должны были разозлить Дугласа, вывести из себя и окончательно отдалить. Было невыносимо даже воображать всю глубину искрящейся ненависти и испепеляющего разочарования в его карих глазах, что вместо этого продолжали смотреть на неё с любовью и упоением, будто в её попытке действовать за его спиной не было ничего подрывающего доверие. Рози слышала из глубины подсознания свирепый крик и проклятия, что не были так страшны, как оброненное «Прости» в ответ на признание в любви.
Казалось, всё произошло давно, а не два дня назад, перевернувших всё с ног на голову. Никто из них не мог представить, что копание Рози в прошлом приведет к тому, что
И всё же Рози ни разу не сомневалась в правильности совершенных ею действий. Сердце болезненно щемило, задетое гордостью, крылья которой были жестоко подрезаны ею самой. Вопреки наивной мечте быть вместе всегда она всё же сумела прийти к мысли о том, что это было невозможно, да и вряд ли так уж необходимо. Может когда-нибудь, когда будущее Рози будет предопределенно и устроено, она найдет его. Но до конца лета было важно всего лишь не потерять.
По возвращению в Филадельфию Рози и представить не могла, что сможет так сильно соскучиться по Бриане и Реджи. Парня в городе не было, но девушку она в тот же вечер пригласила в «Ужин с Барни», а после и к себе на ночевку, что было на неё не похоже.
Сперва Бриана вела себя странно и отчужденно, будто ждала от подруги подвоха. Рози же и не подозревала, что именно подозрение девушки так быстро вывело Дугласа на её след. Это было и к лучшему. Всё было своевременно и кстати. Если бы он появился намного раньше, у неё не было бы возможности всё узнать, позже — она вернулась бы обратно без шанса услышать объяснение, что посчитала бы лишним в ходе того, что всё и так на первый взгляд было очевидно. Рози стала бы избегать Дугласа, пока он не поймал бы её и не потребовал объяснений. В ответ девушка бросила бы в него необоснованные обвинения, что точно и наверняка оттолкнули бы его, безвозвратно отдалив обоих.
Поняв затем, что никакого подвоха в предложении провести время вместе со стороны Рози не было, Бриана заметно расслабилась. Стала намного разговорчивее и оживленнее, хоть и продолжала держать при себе маленькую тайну сговора с мужчиной. Они встретились единожды, и более Дуглас не связывался с ней, ни чтобы спросить о чем-либо, ни чтобы попросить об ещё одной услуге. Бриана и не хотела больше связываться с ним, испытывая невероятную неловкость, что сковывала не только язык, но будто бы и всё тело. Обсуждать с ним Рози, которая была её сверстницей, было достаточно непривычно, но в то же время обратиться к нему выдавалось единственным верным решением. Проницательная рассудительность ещё никогда не подводила девушку, и именно она привела её к кабинету Дугласа. Похоже, всё было не зря.
Рози вернулась ничем не огорчена, что позволило Бриане выдохнуть с облегчением — она ничего не испортила. Подруга выглядела устало, но от того была не менее спокойна и добра, что было на неё совершенно непохоже. Похоже, что-то всё же внутри Рози переменилось, но Бриана не могла наверняка определить, что именно.
Она почти ничего не рассказала о поездке, но Бриана ничего и не требовала. Изобличать Рози, ставить её в неловкое положение, вынуждать врать было лишним, покуда она была вовсе не из тех людей, что любили других водить за нос, увлекая в игру без обозначенных правил. Оставить всё, как есть, нарочно ничего не замечать и продолжать жить, будто не было переломного момента, который всё же что-то изменил. Бриана с большей охотой посвятила Рози в последние школьные сплетни, что, обычно, не были ей так уж интересны. А затем они без больших затруднений перешли к обсуждению всего неважно пустого, что цеплялось друг за друга и превращало любой разговор в бесконечный.
В конце концов, Рози предложила девушке переночевать у неё. Она и не думала, как сильно ей будет не хватать хоть одного дружеского лица, знакомого с её подлинной личностью, а не выдуманной Чарли Голдберг. Ей будто не хватало самой себя последние дни. Она оставалась Рози Гудвин лишь наедине с собой, а затем теряла её в сплетенной собственноручно паутине обмана. Пока не вернулся Дуглас, она должно быть и забыла о своей подлинной личности, наделив выдуманную теми качествами, что хотела приобрести и сама.