Модель для сборки 20 лет: Юбилейная книга
Шрифт:
– Замереть! – шепнул Капитан, отпрыгнул назад и тревожно вытянулся.
Артамонов отпрыгнул и замер с левой стороны окна. Несколько минут они стояли друг перед другом навытяжку, как курсанты в карауле. В воздухе разливалась безмятежная, спокойная тишина. Сонно шуршал ельник за окном, и тихо пели сквозняки в коридорах. Наконец во дворе раздался тихий скрежет, словно кто-то тяжелый шел по снежному насту. Затем снова и снова. Капитан сжал зубы, многозначительно глянул на Артамонова, медленно поднял ствол и снова выглянул в окно.
В песочнице
Неожиданно в наушнике раздался голос Кима.
– Капитан, у меня всё тихо, – сообщил Ким. – Что у вас стряслось?
– Пропал джип, – сказал Капитан шепотом. – Не проезжал?
– Никто не проезжал.
Капитан решительно тряхнул головой и рявкнул в воротник:
– Заболодин, Касаев! Живы?
– Жив, – тут же откликнулся Касаев. – Вижу Заболодина.
– Я в порядке, – сказал Заболодин.
– Касаев, где наш джип?! – рявкнул Капитан.
– Мы с тыла здания, – ответил Касаев. – Отсюда не видно. Но я ничего не слышал.
– А я уже на углу, – сообщил Заболодин. – Вижу поляну. Джипа не вижу. Вижу грузовик.
– Какой грузовик?! – Капитан осторожно высунулся.
Действительно, приглядевшись, он увидел на месте джипа маленький игрушечный грузовичок. В кузове сидел резиновый пингвинчик.
– Б…!!! – с чувством произнес Капитан так громко, что девочка прекратила тыкать совком, подняла голову и уставилась снизу на Капитана черными немигающими глазами.
Капитану стало не по себе, и он отшатнулся от окна.
– Что же это? – спросил Капитан растерянно.
Но в следующий миг взял себя в руки, кивнул Артамонову на дверь, чтоб прикрывал на случай атаки, а сам выдернул из кармана спутниковый трансивер. По инструкции, это надо было сделать уже давно, с самого начала. Артамонов метнулся за дверь и встал у стены коридора, тревожно стреляя глазами вправо-влево.
Капитан выдернул антенну на всю длину и нажал вызов.
– Центр! Объект пуст! Пропал джип и Петеренко! Пропал джип и Петеренко! Центр!
В трансивере стоял тихий ровный шумок.
– Ситуация неопределенная… – сказал Капитан после долгой паузы. – Центр?
Трансивер молчал. Это было невероятно, но военная связь отказала. Капитан на всякий случай глянул в небо за окном, но, конечно, никакого стального купола там не было – свежее, настоящее небо. И где-то там, в вышине, торчали спутники.
– Ким! – скомандовал Капитан дрогнувшим голосом. – Уйти! Выбраться живым и доложить в центр!
– Приказ понял, – тихо отозвался Ким в наушнике.
– По обстоятельствам стреляй, – добавил Капитан.
– Понял, – ответил Ким на выдохе.
– Заболодин, Касаев – подняться в здание!
Капитан глянул на часы. Солнце еле-еле пробивалось сквозь ветки, на поляну со всех сторон опускался тяжелый сумрак. Далеко за ельником тоскливо взвыла собака и смолкла.
– Вошел в здание, – сообщил
– Ребенка брать? – спросил Касаев.
Капитан снова осторожно выглянул – Касаев стоял в центре песочницы, держа девочку на руках.
– Да, – сказал Капитан, секунду помедлив.
Касаев тут же метнулся к зданию и пропал под козырьком. А еще через секунду оттуда вышла девочка, волоча за хвост длинного плюшевого удава. Голова удава безвольно моталась по земле, поблескивая двумя черными бусинками.
– Касаев… – тихо позвал Капитан.
Касаев не ответил.
– Касаев!
Ответил Ким.
– Жив, двигаюсь к трассе, – сообщил он мрачно.
– Жив, двигаюсь по второму этажу, – тут же откликнулся Заболодин.
Касаев молчал.
И тогда Капитан сделал то, что ему подсказывала интуиция. Он аккуратно поднял ствол, с ходу переводя на одиночные, и когда на линии огня возник затылок девочки с бантиком, аккуратно нажал спуск. Хладнокровно, без колебаний и без эмоций. Вдруг поняв, что это правильно.
Сдавленный хлопок штурмовика разнесся по комнате, метнулся эхом по коридорам и увяз в тишине. Капитан знал, как всё должно произойти: голова девочки аккуратно дернется, словно от короткого подзатыльника, затем подогнутся ноги, и она упадет лицом в песок. Но почему-то он уже был уверен, что этого не произойдет. И поэтому внутренне обмер, когда голова девочки все-таки дернулась. Убить ребенка, даже во время операции… Но девочка не упала. Она обернулась, подняла голову и уставилась на Капитана черными пустыми глазами. А затем неестественно широко распахнула рот в гигантской улыбке, как это бывает только в мультфильмах. И так, с распахнутым алым ртом, вдруг завыла на весь лес – хрипло, оглушительным сочным басом, с колокольными перекатами. И в такт ей загудели сквозняки по всему зданию и далеко в ельнике заорали собаки.
Капитан отшатнулся от окна, машинально переводя штурмовик на стрельбу очередями. Время замедлилось. Казалось, прошла целая вечность. Наконец вой так же резко оборвался.
– Артамонов жив, – раздался голос Артамонова одновременно в наушнике и за спиной.
– Ким жив, – сказал Ким.
– Заболодин жив, – сообщил Заболодин. – Нашел на третьем этаже место огневого контакта. Шесть гильз и очередь на потолке. Крови нет, следов борьбы нет. Гильзы наши, здесь был Тарасов.
Капитан помолчал немного, а затем все-таки произнес:
– Капитан жив.
И только после этого выглянул в окно. Девочка теперь сидела на качелях, словно окаменев, и механически покачивала ногой. Капитан сунул руку глубоко за пазуху – под комбез, под бронник, под гимнастерку – и там, на волосатой груди, нащупал маленький серебряный крестик.
– Заболодин жив. Иду наверх, – прозвучало в наушнике.
– Артамонов жив, – раздалось в наушнике и одновременно за спиной.
– Ким жив. Вышел на опушку к зданиям, – раздалось одновременно в наушнике и – тихо-тихо – вдалеке за окном.