Модификаты
Шрифт:
— Но я выпросила у них отсрочку и тебя и Агову в качестве мстителей и разрушителей, чтобы уничтожить того мерзавца, что терзал меня и теперь издевается над остальными, и его ближайшее окружение.
— Хорошо, — Рисве просветлел лицом и даже выдохнул с облегчением, которое резануло по моим нервам.
— Ты слышал, что я сказала? — повысила голос, вытягиваясь в струну. — Я собираюсь использовать вас обоих как орудие — заставить убивать и уничтожать.
— Хорошо, — повторил Рисве, нисколько не помрачнев. — И тебе не нужно меня заставлять, скорее уж вовремя остановить. Я благодарен тебе и Духам за возможность самому отомстить за твою
— А ты? — повернулась я к Агове, готовая к неприятию и осуждению, но близнец моего энгсина только пожал плечами.
— Твоя боль — страдание моего брата, а любое страдание мы с ним делим поровну. Я радуюсь тому, что скоро для всех нас это прекратиться, и готов служить ради этой цели.
Все закончится, действительно закончится, вот только не так, как вам представляется. Не думать об этом. Не сейчас.
— Что взамен, Софи? — вернул мое внимание себе Глыба. — Они же берут что-то взамен?
— Ничего вашим Духам от землян не нужно. — Ложь. И не ложь: не у них возьмут, у меня, а я себя уже вроде как и перестала считать иномирянкой. — Просто они должны убраться домой.
— Тебе же от этого не больно? — нахмурился он.
— Нет, — покачала головой. От этого не больно, а о грядущем неизбежном вынимании души я не мыслю. — Время очень дорого.
К Сокровенной земле Рисве и Агова неслись, кажется, еще быстрее, чем сюда. Добравшись до входа в ущелье, я попросила Глыбу остановиться, заметив краем глаза нечто блеснувшее металлом в воздухе довольно далеко справа. Присмотревшись, поняла, что не ошиблась — в нашу сторону летел маленький дрон-разведчик и наверняка уже засек передвижение, передав сообщение поисковикам Тюссана. Через сколько они будут здесь? Сто процентов очень скоро. Жрица сказала, что суток нам достаточно на все, так, может блуждающий электронный шпион очутился тут совсем и не случайно именно в этот момент? Подсказка или прямое указание как сделать все максимально быстро и эффективно?
Четкая картина действий сложилась в разуме сразу, как по щелчку пальцев.
— Живее, в ущелье, пока дрон не приблизился настолько, чтобы передавать все в подробностях, — негромко приказала я, подталкивая еще не обратившегося Рисве за каменную преграду. Никаких оборотов перед камерой, ни у кого с той стороны не должно и мысли возникнуть связать пуленепробиваемых, крушащих роботов и челноки, как мокрый картон, чудовищ и двух привлекательных мужчин аборигенов в одну цепочку.
— Агова, ты должен поскорее скрыть Вали на Сокровенной земле, а привести к нам дока и Арни, — склонности к командованию и построению стратегических планов в себе не замечала, но обстоятельства требуют реакции. — Мы с Рисве пока останемся здесь и засветимся посильнее, чтобы за нами уж точно выслали челнок с группой захвата. Мы сдадимся, и они сами доставят нас куда необходимо, в самую точку. Никаких марш-бросков до базы землян и кровавых прорывов, обязательно порождающих случайные жертвы.
— Обращайся, оденься и выходи ко мне, — приказала, оставляя своего энсина в укрытии и выходя на открытое пространство.
Ну давай, проклятый капитан Тюссан, присылай за мной своих прихлебателей, пора нам снова встать лицом к лицу.
ГЛАВА 40
Я нарочно себе отказала даже в кратком прощальном объятии с Вали и каких-то словах — они бы могли разнести в пух и прах мою неестественную решимость, произрастающую из отчаяния.
Рисве в человеческом облике, но по-прежнему обнаженный, появился из-за скал, и во мне все встрепенулось от мимолетного взгляда на него. В моем энгсине что-то изменилось, так разительно, что сейчас он впервые выглядел пугающим. Способный разрушить все вокруг хищник вышел на передний план, отодвигая моего нежного и бережного возлюбленного, что всегда лучился бесконечной добротой. Это был одновременно и мой Глыба, его совершенное тело, его любимое лицо, но вроде и не он. Мускулы проступили еще отчетливей, буквально вибрируя от рвущейся наружу мощи, черты заострились, стали жестче, смотрел он тяжело, пристально, обволакивающе и подавляюще, не скрывая совсем не прежнее восхищение и желание, а чистейшее вожделение, алчность, горящую в нем потребность поглощать.
— Я не хочу, чтобы ты шла туда, — Рисве не просто приблизился, а налетел на меня, вынудив попятиться. — Твой план не подходит.
— Ты не можешь в этом спорить со мной.
— И почему же? — Он продолжил теснить меня, а я поразилась незнакомому выражению недоброй усмешки на его лице и настойчивой демонстрации наличия у него полноценной эрекции, по-моему, не слишком уместной в такой ситуации. Но не важно, что считал правильным мой перегруженный напряжением разум, потому что моя чувственность покорно отзывалась на излучаемый им мужской призыв или, скорее уж, ультиматум.
— Потому что я знаю, что собой представляет капитан и как работают его мозги, а ты нет. О-о-ох, — Резким движением Рисве схватил меня под ягодицы, приподнял и вжался твердостью между ног, вырвав непроизвольный всхлип и таки пробудив окончательно мое возбуждение, которому сейчас не время и не место. — Что ты делаешь?
— Эта штука там, в воздухе, — дернул головой Рисве в сторону парящего на почтительном расстоянии дрона, — она ведь позволяет ему, тому самому, что обладал тобой прежде против воли, видеть нас?
Его радужки посветлели, став из шоколадно-вишневых прозрачно-золотистыми, с тем же шокирующим эффектом бездонности, что и бесцветные глаза жрицы. Уголки красивого рта изгибались, кадык дергался, мой энгсин часто сглатывал, словно от нетерпения испробовать нечто. Меня. А мой ли это супруг все еще?
— Да, скорее всего, нас видит и он и некоторые другие, — пробормотала, стараясь скрыть растерянность и зарождение страха. Что, если я своей просьбой к Духам сотворила нечто непоправимое?
— Хорошо-о-о, — пророкотал Рисве, втянул мой запах у виска и, откинув голову, послал некое подобие торжествующего клича в небо: — Пусть смотр-р-р-р-рит.
Впившись в мои губы, он начал целовать яростно, и не лаская вовсе, а требуя подтверждения своих прав. Бухнувшись на колени, отчего наши зубы лязгнули друг об друга и во рту стало солоно, Рисве уселся на землю, вынуждая меня оседлать его мощные бедра и потянул за подол платья, избавляясь от него.
— Погоди, — попыталась отстраниться я, но он привлек меня обратно, стараясь снова захватить губы, едва только сдернул, практически насильно, с меня ткань. — Что ты делаешь?
— Мы это делали столько раз, Софи, неужто тебе нужны от меня пояснения? — и опять эта незнакомая ухмылка.