Моё грозовое небо

Джэки Иоки

– Крис, успокойся, – Алисия попыталась вразумить мужа и не замолчала, даже получив и в свой адрес его взбешённый взгляд. Она понимала его отцовские чувства, но он явно перегибал палку. – Ей уже шестнадцать. Они с Даниэлем дружат с самого детства. Он твой крестник и никогда не позволит себе навредить ей, ты же знаешь.

– Это не значит, что он сможет удержать свои бушующие гормоны в узде! Да, они просто целовались. А что было бы, если бы я зашёл на несколько минут позже? Она под домашним арестом!

Эшли

снова вспыхнула, вспоминая, как отец застал их в её комнате, когда они готовились к вступительным экзаменам Даниэля и немного отвлеклись от учебников. Но тут же откинула свои чувства куда подальше. Сейчас ей важно было другое:

– Папа, но он же скоро уедет!

– Вот тогда и сможешь снова выходить.

– Но…

– Я всё сказал! Марш к себе!

* * *

Эшли уже почти спала, обнимая медведя, которого Даниэль выиграл для неё в парке развлечений пару недель назад, когда снаружи раздался тихий стук. Она подскочила с кровати и кинулась к окну, распахивая его настежь, а через мгновение на её подоконник уселся взъерошенный парень.

– Привет.

– Дани, – Эшли кинулась к нему на шею, и Даниэль едва слышно рассмеялся.

– Тише, кнопка! Весь дом перебудишь.

Он прижал её к себе, жадно целуя, а потом обнял ещё крепче, наслаждаясь её теплом и тихим шёпотом.

– Я так скучала по тебе…

– Я знаю. Поэтому и пришёл.

– Но… как?.. – Эшли отстранилась, усаживаясь рядом на подоконник, и Даниэль пожал плечами, заправляя белокурый локон ей за ухо.

– Дождался, пока Крис уйдёт спать, и залез по этой деревянной штуке для цветов. Очень удобно. Если бы не чёртовы розы.

– Ох… – Эшли осмотрела его исцарапанные руки, не скрытые футболкой, и вытащила несколько обломанных шипов. – Ты не должен был.

– Эш, ты не одна скучаешь, – слегка развернув, Даниэль снова прижал её к себе, удобно устраивая в своих объятиях, и положил подбородок ей на макушку. Неделя, что они не виделись, казалась сущим адом. – Почему ты не отвечала на мои сообщения?

– Прости. Папа отобрал у меня телефон.

– Что-то он совсем разбушевался, – Даниэль удручённо покачал головой, болтая одной ногой за окном. Он, конечно, знал, что Крис может быть очень жёстким, но не думал, что настолько.

– Это ты не слышал, как он орал после того, как выставил тебя из дома, – Эшли подняла голову и потёрлась носом о его подбородок, вдыхая любимый запах, и Даниэль, наклонившись, снова коснулся её губ своими.

– Тебе сильно досталось?

– Переживу. Страшно, что мы больше не увидимся…

Стоило только подумать о том, что оставшиеся у них полтора месяца до того, как он уедет учиться, они проведут порознь, карие глаза наполнились слезами, хотя, казалось, за эти дни взаперти она выплакала уже всё, что могла.

– Я готов влезать в твоё окно хоть каждую ночь.

Эшли

согласно закивала, и Даниэль, тихо рассмеявшись, снова дотронулся до её губ. Сначала нежно, а потом всё больше углубляя поцелуй. Они целовались так жарко, как будто не виделись не неделю, а год или даже больше.

– Как же я хочу тебя… – в отчаянии простонал Даниэль, поглаживая её поясницу под задравшейся футболкой, и Эшли прильнула к нему ещё ближе, но потом замерла, прислушиваясь.

– Как будто шаги на лестнице, – прошептала она, но больше не услышала ни звука. Тишину летней ночи нарушали только треск цикад и лёгкий ветерок, шуршащий листвой на деревьях.

– Тебе показалось. Иди сюда, – Даниэль притянул её к себе за шею, захватывая в плен сладкие губы, но вдруг дверь в комнату тихо приоткрылась, а потом и распахнулась настежь, с грохотом ударяясь о стену, заставляя их отпрянуть друг от друга. На пороге стоял пылающий гневом Крис.

– Я думал, мне показалось, что Эшли с кем-то разговаривала. Но нет!

Эшли вся сжалась, одёргивая футболку, а Даниэль подтянул к себе коленку, скрывая последствия их горячих ласк. Кажется, ещё никогда ему не было так неловко, смешно и досадно одновременно.

– Я запретил тебе пересекать порог её комнаты, и ты влез в окно! Решил, что это не считается?! Самый умный что ли? – продолжал греметь Коллинз, а Даниэль вдруг почувствовал, как тоже начинает закипать.

Он выпрямился, расправляя плечи, и, уверенно посмотрев в глаза крёстного, процедил сквозь зубы:

– Я хотел её видеть. И она меня тоже.

Крис задохнулся от возмущения и сжал кулаки, борясь с желанием отвесить ему несколько подзатыльников, а потом махнул рукой на дверь:

– На кухню, живо.

Оба подростка соскочили с подоконника и шагнули к выходу, но Коллинз остановил дочь строгим взглядом:

– Только он. Ты остаёшься здесь и ложишься спать.

– Но, папа…

– Я сказал – спать, – снова громыхнул он и, выйдя вслед за Даниэлем в коридор, захлопнул дверь.

– Крис, что случилось? Почему ты кричи… О-о-о… – появившаяся из спальни Алисия, запахнула халат, морщась от яркого света, и уставилась на Даниэля, которого уж никак не ожидала увидеть у них дома посреди ночи. – Дани, как ты здесь оказался?

– Влез в окно. Я снесу к чертям собачьим эту ограду с розами, – рыкнул Крис, а Алисия сверкнула на него глазами, скрещивая руки на груди.

– Только попробуй тронуть мои розы.

– Прости, Алисия. Я, кажется, их немного помял, – Даниэль сконфуженно ей улыбнулся, а Коллинз тут же подпихнул его к лестнице.

– На кухню. И жди меня там, пока я буду звонить твоему отцу.

«Ну приехали», – Даниэль удручённо опустил голову и поплёлся вниз. Когда же он уселся за стол, вошедшая следом Алисия ободряюще погладила его по плечу.