Моё пламя
Шрифт:
– Это никогда не изменится, - тихо ответил, - эти небесные глаза всегда ответят на любой твой вопрос, но не заставляй меня говорить. Не вынуждай произносить вслух то, с чем твой сын ещё не научился справляться… позволь ему молчать.
– сглотнув, пропустил два болезненных удара.
– Прошу. Позволь мне молчать.
Заметив, насколько тяжело мне даются слова, Алита выдохнула и прижала меня к себе. Так крепко и нежно одновременно умела обнимать только она. Оказывая поддержку, отдавая все свои силы и,
Эта женщина стала мне матерью, которой я отдал частичку себя. Матерью, которая целовала меня и пела, когда я не мог уснуть. Матерью, которая у меня просто была. Единственной, чьи руки я мог почувствовать наяву.
– Я приготовила твои любимые итальянские спагетти, - слегка всхлипнув, словно не сумев сдержать эмоции, прошептала она, - не забудь поесть, когда придешь и не задерживайся здесь допоздна.
Когда она немного отстранилась, коротко кивнул.
Алита выдержала паузу, а затем сосредоточила на мне свой взгляд.
– Я буду любить тебя до своего последнего вздоха. Если будет необходимо, мы с отцом отдадим за тебя свои жизни. И что бы ты ни сделал, кем бы ни предпочел стать - это место всегда было, есть и будет твоим домом. А земли Прерии всегда будут тебя ждать.
– она нежно коснулась ладонью моей щеки.
– Я хочу, чтобы ты помнил об этих словах каждую минуту, Чавеио. И всегда слушал своё сердце. Оно - наш лучший учитель. И лишь оно способно указать верный путь.
Ощутив её прохладные губы на своём лбу, невольно прикрыл глаза.
Её любовь была благословлением. Даром свыше. Каждый её жест, каждое слово, сказанное с такой заботой и лаской снова и снова в стократ уменьшали мою боль.
Делали её глуше.
С каждым её нежным прикосновением я чувствовал, как во мне что-то, но менялось. Злость в бессилии отступала, а по венам начинало разливаться тепло. Я становился живее, мои мысли прояснялись, а раны переставали кровоточить.
Но стоило матери лишь на мгновение разжать свои объятия, как боль возвращалась вновь. Ударяя сильнее. Разрушая защиту ещё больше, чем прежде.
Я не знал, смогу ли когда-нибудь выбраться из этого адского пепелища: избавиться от Его власти, снять с себя болезненно мучительные оковы, но понимал, что до тех пор, пока маленький мальчик будет испуганно жаться в углу - взрослый мужчина не сможет дать врагу достойный отпор.
До тех пор, пока они оба будут пытаться убежать от разъяренного, дикого Зверя, тот будет становиться лишь сильнее, а его удары - лишь сокрушительнее.
А я не могу этого допустить.
Поднял топор с земли и со всей силой замахнулся над срубленным деревом.
Наносил удар за ударом, очищая ствол от веток и разрубая его на части, чувствуя, как
Тот, кто с самого детства привык бежать от самого себя, от своей настоящей жизни, теперь становился смелее и мужественнее. В моих глазах больше не было растерянности. Пальцы сжимались в кулаки увереннее и сильнее. И теперь я не боялся посмотреть своим страхам в лицо.
Солнце стало медленно заходить за горизонт, - на ещё недавно золотистые поля прерии теперь опускалась ночь. Такая же, как и всегда: темная, тихая, возможно, опасная. Для кого-то - красивая и волшебная, а для кого-то - обыкновенная и совершенно ничего не значащая.
Я не знал, какой она была для меня, но ощущал, что это не так и важно.
Главным было то, что эта ночь позволит мне понять.
Какое решение заставит принять.
И как сильно изменит мою жизнь.
Крепче ухватилась за кору дерева, не зная, какое чувство в этот самый момент испытываю сильнее: облегчение или разочарование.
Но выдохнула - однозначно.
– Эй-эй, ты в порядке?
– мужские руки вовремя подхватили за локоть.
Темные глаза наполнились беспокойством и множеством вопросов, на которые я не была готова отвечать. Не сейчас.
– Да-а, конечно. В полном. У меня пожизненные проблемы с координацией, ты же знаешь, - постаралась улыбнуться, но так и не поняла, вышло искренне или по принципу «лучше бы не палилась».
– Я не вовремя? Ты выглядишь испуганной.
– Нет-нет, просто… я не ожидала увидеть… - выпрямилась и снова выдохнула, когда мой взгляд невольно упал на вышивку на рукаве.
– Откуда у тебя эта рубашка?
– Рубашка?
– Пол усмехнулся, быстро окинув себя взглядом.
– Несколько месяцев назад нашел её в урне у Д… друга, - запнувшись, выкрутился он, а затем улыбнулся, думая, что я ничего не поняла.
– Подумал: «не пропадать же новой вещи», ну и… забрал себе.
– В урне, - шепотом повторила, в горькой усмешке прикрыв глаза.
– У друга…
– Да-а, он, знаешь ли, иногда с головой не дружит, - ухмыльнувшись, ответил он, быстро сунув руки в карманы, - а почему ты спрашиваешь?
– Забудь, - завертела головой и, сделав успокаивающий вдох, подняла на него взгляд.
– Скажи лучше, почему ты приехал? Что-то случилось?
– В общем-то, да… - начал Пол, по своему обыкновению почесывая затылок, - поэтому мы и здесь…
– Мы?
– перебила его, ощущая, как легкие снова что-то пережимает. Господи, нет-нет-нет. Неужели они сказали Ему, где я? Неужели не сдержали слово? – Кто ещё приехал с тобой?