Мое самодержавное правление

I Николай

Итого – 39 бат.

Из них: Тенгинский полк и 1-я бригада 13-й дивизии на правом фланге (11 бат.); Литовского полка в центре (1 бат.); в назрановском отряде 2 бат. литовских и Виленский полк (5 бат.); в Куринском укреплении 1 бат. Куринского полка (1 бат.); 5-е батальоны Навагинского, князя Чернышева и Куринского полков – в своих штабах или в резерве (3 бат.); 5-й батальон Апшеронский в своем штабе (1 бат.); 5-е батальоны кн. Варшавского, Мингрельского и Тифлисского в своих штабах (3 бат.); Тифлисского полка 3 бат. в Лезгинском отряде (3 бат.) и один бат. на Военно-Грузинской дороге (1 бат.); Мингрельского п. 2 бат. в Тифлисе и в резерве (2 бат.). Кроме

того, все линейные батальоны на своих местах.

При подобном разделении войск могут оба отряда, Дагестанский и Чеченский, двинуться одновременно к Андии искать скопища Шамиля и, буде можно, разбить его, взять Андию и истребить сие гнездо и, ежели найдено будет удобным, сейчас приступить Дагестанскому отряду к устройству укрепления, а Чеченскому возвратиться в Воздвиженское, как для достройки его, так и для доставки в Дагестанский отряд нужных подвозов.

Когда укрепление в Андии будет доведено до желаемой степени, в нем остаются 6 батальонов; 10 же идут обратно в Евгениевское и на пути, на нужных местах, строят укрепленные посты; может быть, придется то же сделать и по дороге к Воздвиженскому.

Между тем, довершив работы в Воздвиженском, Чеченский отряд оставляет в нем 6 батал., а с остальными 14-ю бат. переходить на новое место Чеченской линии и закладывает там второе укрепление.

Полагать должно, что оно успеет быть довершенным до осени.

В это время Самурский отряд, кончив действие в горах, вероятно, обращен быть может к возведению укрепления при Гергебиле.

Подобными действиями достигнется, несомненно, то, чего мы ожидать вправе от данных способов.

Всякое другое действие вовлечет нас в неисчисленные затруднения и продлит дело до бесконечности.

Ежели признано будет необходимым оставить сильнее резерв в Темир-хан-шуре и на левом фланге Сунженской линии, то можно будет из 16 бат. Дагестанского отряда оставить Волынский полк в Темир-хан-шуре, а из Чеченского отряда один полк 15-й дивизии на левом фланге; тогда оба отряда останутся в 13-бат. составе, собственно для действий; хотя бы весьма желательно было, чтоб оба отряда оставались в 16 бат.

Николай

Записка о сокращении людей в пехоте. 1845 г. [142]

142

Русская старина. 1884. Т. 42. № 6. С. 524.

Уменьшить наличное число пехоты и саперов, увеличив число бессрочноотпускных, можно, но не иначе, как на следующих основаниях.

1) Необходимо, чтоб сколько недостает налицо под ружьем, такое число людей было действительно в отпуску, и потому всегда готово, в тех губерниях, которые собственно приписаны к войскам.

2) Чтоб число людей, остающихся затем, по мирному положению, под ружьем, было бы всегда налично, и для того, чтобы рекрутский набор пополнял не только прошлую или последовавшую убыль в пехоте и саперах, но чтоб, заменив сию убыль, представлял запас на имеющую последовать обыкновенную убыль.

3) Итак, следует уволить уроженцев приписных к войскам губерний; сперва тех, кои выслужили не меньше 10 лет; недостающее затем число добавить тех же губерний женатыми и меньших сроков службы в годовой отпуск.

4) Расчет

пополнения рекрутами сделать, приняв в соображение:

a) обычную годовую убыль,

b) сколько уйдет в бессрочный и годовой отпуска,

c) и сверх того в запас столько еще, сколько составляет обычная убыль умершими и неспособными в течение предыдущего года.

Записки императора Николая Павловича о прусских делах. 1848 г. [143] (Перевод)

I. С некоторого времени носится слух о военном действии, предпринимающемся против Берлина. Какая его цель – неизвестно, но можно предполагать, что оно будет обращено против черни, делающей почти каждый вечер из Берлина арену всех своих неистовств. Надо надеяться, что цель эта будет легко достигнута помощью многочисленного и верного войска, нетерпеливо желающего отомстить за оскорбления и унижения, так мало им заслуженные.

143

Русская старина. 1870. Т. 1. Изд. 2. С. 289–298.

Но когда этот факт совершится, какое будет дальнейшее действие правительства и что надо будет ему сделать, чтоб возвратить монархии бывшую ее силу и восстановить ее прошедшую власть?

В ответ на этот вопрос, казалось бы сначала необходимым определить: какой именно род правления подходит более к географическому положению Пруссии, к ее прошедшему и к ее настоящему составу?

История свидетельствует, что Пруссия своим величием была обязана мужеству и победам своих властителей и в высшей степени воинственному духу, который преобладал в этой стране, опираясь на воспоминаниях славы и несчастий, из которых Пруссия вышла победительницей при бессмертном ее короле Фридрихе Вильгельме III.

Устройство, данное покойным королем своему войску, было тесно связано с правительственным устройством страны. Все носило на себе отпечаток военного духа, потому что всякий проходил через военную шеренгу, всякий был приучен к военной дисциплине и всякий повиновался по наследственной привычке.

Если, к великому несчастию страны, эта самая дисциплина не была обращена на старинную систему общественного образования, она по крайней мере вменялась в обязанность для каждого лица пройти через военную шеренгу. Поэтому можно сказать, что Пруссия, до кончины короля, была обширною военною колониею, которая, при зове своего короля, составляла один лишь лагерь, один лишь вооруженный народ, с радостью и счастьем следующий за одним лишь голосом своего государя.

Какая же была цель нынешнего короля к разрушению оснований подобного устройства и в желании заменить его – правлением с конституционными формами? Была ли эта страна несчастлива? Была ли она бедна, недовольна? Промышленность, искусства, науки находились ли в бедственном положении?

Не представляло ли королевство вид самый богатый, самый счастливый, какого только можно было встретить? Что же было причиной подобного посягательства на столь блестящее прошедшее?

Рассмотрим теперь эти столь хваленые и столь загадочные конституционные нормы; могли ли они быть применены с некоторым основанием к стране, в высшей степени военной и привыкшей повиноваться одной лишь воле?